Кейт подъехала к прилавку. Вычищенные до блеска овощи и фрукты пестрили радужными красками, так и просились на руки. Плодово-приторный аромат атаковал воздух, но никто и не думал сопротивляться. Кейт пробежала взглядом по названиям: синяя вишня, лаймуд, банановый слип, томатин – и фыркнула.
Ничего нового.
– Советую попробовать синюю вишню! Сладкая с кислинкой и очень полезная, – раздался взволнованный голос справа.
Кейт замерла, а кожа вокруг глаз покрылась мелкими морщинками. Она замедлилась буквально на пару секунд, чтобы покопаться в голове и вспомнить, кому принадлежит этот возглас. Ответов не нашла и потому резко повернулась. На неё смотрел незнакомый парень с соседней тележки.
Когда только он успел так тихо и незаметно появиться здесь?
– И чем же она полезна? – спросила Кейт.
– Ввы… вы не против? – парень жестом попросил разрешения перейти на тележку Кейт.
– Хорошо.
Он неуклюже перепрыгнул и чуть не свалился. Пробормотав что-то себе под нос, выпрямился и повернулся к ней. На вид – ровесник Кейт, обычного телосложения. Необычным являлся флаксшот – льняная рубаха с капюшоном и встроенными в него противоветренными очками. У флаксшота были длинные рукава, и сам он не по размеру висел на теле парня. Длинные рукава в такую духоту выглядели странновато. Волосы парня светились неестественно жирным блеском, а нос – можно было заметить издалека – уж очень он выглядел крупным по сравнению с его лицом. Парень представился Ником.
– Синяя вишня хорошо борется с лёгкими инфекциями, – протараторил Ник на одном дыхании.
– Откуда ты знаешь? – спросила Кейт.
– Э-э, ну, это длинная и не совсем интересная история… не хочу вас, то есть тебя, утомлять, – сказал Ник, сгорбившись и уставившись в пол.
– Ну а я тогда не буду это покупать, – подмигнула Кейт и потянулась к панели управления тележки, чтобы поехать дальше.
– Стой, стой! Хорошо, – Ник вскинул руки ладонями к ней, неловко наклонился и продолжил: – Что ж, если так нужно, то Ники умеет сокращать длинные истории. Дело в том, что давно я… То есть я был знаком с одним… М-м… – следующее слово Ник сказал шёпотом, чтобы продавец не услышал, – поварстье… и как-то раз он, глупыш, порезал палец и занёс инфекцию, – тут Ник ударил себя по голове. – И я… Мы начали перебирать разные лекарства и случайно наткнулись на вишню. Так она его спасла! – Ник смотрел то на Кейт, то в сторону. Косточки его пальцев нервно хрустели, и Кейт заметила на одном из них шрам от пореза.
– Ясно, ясно. Пожалуй, возьму немного. – Кейт купила ягоды. – А ты себе не будешь брать?
– У меня они пока есть.
– Кстати, меня зовут Кейт, – она подмигнула Нику, и тот неуверенно кивнул в ответ, – я собираюсь на нулевой ряд, ты со мной?
– Ну-у… Ники уже нужно…
– Значит, со мной, – Кейт не дождалась, пока он договорит и, дерзко улыбнувшись, направила тележку к следующей остановке.
Ник опять начал стрелять глазами по сторонам и при этом постоянно дотрагивался до своего носа, словно проверяя, на месте ли тот.
Кейт облокотилась на поручни тележки и уставилась на своего нового знакомого. Её удивляли и одновременно забавляли странные замашки Ника. Он сильно волновался, будто впервые вышел в общество, прожив всю юность одиноко в лесу. Но этот вариант не казался правдоподобным, ведь единственный близлежащий Сухой Лес многолюден, в нём постоянно гуляли жители. Парень пригладил масляные волосы, и Кейт окрестила его актёром-неудачником с крайне печальным гримом.
Ну и чудик…
– А ты местный? – Кейт изображала себя следователем на допросе, и в уголках её глаз появились морщинки.
– Да, – ответил Ник и слегка дёрнулся.
– Где находится твой дом?
– Где находится мой дом? Э-э… Ну-у… А отгадай! – Ник странно улыбнулся, будто он только что тонул в море и случайно наткнулся на спасательный круг.
У Кейт заблестели глаза. Она выпрямилась, раскрыв изящные плечи, и наклонила голову вправо-влево так, что та слегка хрустнула.
– Так-с… – задумалась Кейт, а потом неожиданно выпалила, наведя на него указательный палец: – Ты живёшь в тюрьме?
И тут же разразилась ярким смехом. Прохохотавшись, она озвучила:
– Ну ладно, а теперь давай серьёзно.
Ник громко и тяжело выдохнул, его тело обмякло.
– У тебя наверняка наземный дом, да? – спросила Кейт.
Поёжившись немного, он еле заметно кивнул.
– На Судной улице?
– Нет, – тихо сказал Ник.
– На Верхней?
– Не-а, – Ник помотал головой. Взгляд перестал бегать и остановился перед собеседницей. Нику порой трудно удавалось контролировать поток своих мыслей и слов, особенно в стрессовых ситуациях, как сейчас, и потому он выпалил: – Слушай, ты тоже считаешь, что все продукты приносят удовольствие и пользу?
– Нижняя улица? – Кейт продолжала отгадывать.
Ник опять помотал головой и начал тараторить:
– Ну, это очень и очень глупо полагаться полностью на этот вывод! Вздор! Никаких изучений, ни исследований, ни подтверждений, вообще ничего такого.
– Неужели на Главной улице? – брови Кейт изогнулись.
Ник не ответил и повернулся в профиль, оглядывая рынок и раскрывая широко руки:
– И наказывать людей из-за тяги к экспериментам глупо! А как иначе нам изучать свойства этих таинственных вещей?!
– Твоих знакомых король посадил в тюрьму? – Кейт наконец-то уловила суть в его словах и нахмурилась.
– Что? А, нет, нет… это я просто так… – замешкался Ник.
Над проезжающими молодыми людьми периодически мигали тёмные фиолетовые паслёны, но Кейт не обращала на них внимания.
Тележка опустилась на нулевой ряд. Это было основание рынка, дно «глубокого ведра» и самое сердце Бакетроу. Многие любили доезжать сюда, чтобы просто погулять среди рыночного шума и поглазеть на небольшие представления, часто здесь проходившие. Ник и Кейт спустились с тележки и пошли дальше пешком. Вдруг девушка резко остановилась, встала напротив спутника и, взглянув серьёзно в глаза, спросила:
– Школьная?
Ник хихикнул и помотал головой.
Нулевой ряд походил на любой другой типичный наземный рынок любых других королевств. Разносчики газет, бродячие артисты, рекламные стенды, толпы зевак и много торговых прилавков. Слева откуда-то донёсся голос мальчика-объявителя:
– Луна перешла в фазу «растущая»! Самое время приобрести бананы!
Он выкрикивал новости о распродажах и событиях в Драйвиденском королевстве. Постояльцев Бакетроу не удивляло, что мальчика слышно по всему нулевому ряду. Все знали, что это заслуга прозрачного персика с пятью косточками. Всё дело было именно в количестве косточек. Если кому-то хотелось попробовать другие тембры или интонации голоса – бархатный, гнусавый, оперный или писклявый, – они покупали сочный персик с другим числом семян.
Для не любителей ждать и возиться с прорастанием бананов или по-другому, банановых слипов, слева стоял выставочный щит продажи уже готового товара. Тучный торговец зазывал к себе покупателей, держа в одной руке роликовый банановый конёк. Такие средства передвижения оказались чрезвычайно популярными в королевствах не только для детей, но и для взрослых. Четыре колеса под платформой делали её устойчивой, а цена – доступной. Единственное, что требовалось для использования, так это терпение. Для начала следовало банан с удовольствием съесть и оставить кожуру сушиться три дня и три ночи на растущей луне. Невероятно, но кожура за это время сама растягивалась, лакировалась и постепенно превращалась в жёлтый роликовый конёк с освежающим фруктовым шлейфом.
Крики, рёв и аплодисменты взорвались откуда-то справа, будто там проходили бои без правил. Правил в этом соревновании действительно не было, выигрывал сильнейший или, точнее, легчайший. На небольшой двухметровой арене с прозрачными перегородками каждый час проходили залёты баблшютов. Потрясающее сахарное благоухание окутывало всю зону арены. Игроки скидывали в общую казну по двадцать злат и выбирали любое цветное пёрышко. Дальше – дело за главной звездой конкурса – жвачкой-парашютом. Её хорошенько разжёвывали и надували из неё маленький парашют размером с подушечку пальца. Пушистое пёрышко крепилось к парашюту и по команде одновременно со всеми отпускалось из рук. Без груза баблшют сразу улетал наверх, но с пёрышком это сделать было сложнее, и спустя некоторое время он сдувался и падал. Тот, чей парашют оставался парить в воздухе, забирал весь куш.
