Во вторник после пар ненадолго забежала Лиза.

– Нет, ну ты мне скажи, ты совсем дурная? – Подруга Евы начала использовать свой мамский тон. – Какая контрольная? – Она заметила, что Ева хочет возразить. – Я знаю, что по анатомии: спинной мозг, проводящие пути, мозжечки, желудочки, ядра. Я знаю. Это был ри-то-ри-чес-кий вопрос. Ты можешь хотя бы поболеть нормально?

– Со мной все в порядке, на отработке выше тройки не поставят, ты же знаешь, а я иду на автомат. – В голосе Евы засквозили истеричные нотки. – И на гистологию мне надо идти… там тоже… – Она закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы.

– Да-да, температура?

– Не знаю, – Ева встретилась с гневным взглядом и потянулась за градусником. – Но сейчас узнаю.

Ртутный столбик дополз до отметки 38,5, девушке пришлось принять свое поражение и смириться с пропусками контрольных и последующими отработками. Вскоре после ухода подруги Ева провалилась в сон пока смотрела видео, в котором чертили и объясняли схему продолговатого мозга.

Безоблачный день, ярко-голубое небо, очень тепло, по ощущениям, конец весны или начало лета. Свежий воздух, вокруг много незнакомых людей. Кто-то сидел на белых стульях с резными спинками, поставленных рядами в паре метров от нее, кто-то стоял или ходил рядом. Ева посмотрела на свои руки и увидела аккуратный френч, значит какой-то особый повод. В повседневной жизни она не делала маникюр, вечно не хватало времени. Она опять всмотрелась в толпу, чтобы увидеть хотя бы одно знакомое лицо, и заметила Лизу. Подул легкий ветер, Ева услышала легкий шелест ткани, касающейся ее открытых лопаток. Она опять посмотрела вниз и поняла, что стоит в белом платье, за плечами была фата, это она шуршала. Ей захотелось посмотреть на себя со стороны, но, к сожалению, зеркал нигде не было. Ева заволновалась и пошла в сторону Лизы, разговаривавшей с тем милым бариста из кофейни около меда.

– Что происходит? – спросила Ева у подруги.

– Поздравляю, моя дорогая, я так за тебя рада! – она взяла с подноса, проходящего мимо официанта, два бокала с шампанским и протянула один Еве.

Ева посмотрела сначала на нее, а затем на пузырящуюся жидкость со смесью непонимания и неодобрения.

– Не переживай, оно безалкогольное, забыла, что ли? Мы специально же с тобой все так спланировали, чтобы не навредить твоему малышу.

– Какому малышу…

– Твоему малышу.

Ева посмотрела вниз, на свой живот. Он начал увеличиваться в размерах, струящаяся ткань свадебного платья натянулась. Ей стало трудно дышать, она ощутила, насколько тяжелым стал ее живот. Ребенок в ее утробе пнулся.

– Что?.. Какого?.. – Слова давались ей с большим трудом, мысли не складывались. – Но от кого?..

Она обернулась и увидела ответ на свой вопрос. Загремел гром, пошел дождь, люди начали разбегаться.

Ева проснулась в холодном поту. Видео давно закончилось. Ей часто снились бредовые сны, но, чтобы настолько. Видимо, высокая температура давала о себе знать. Ева боялась снова засыпать, потому что не хотела случайно увидеть продолжение этого сна. Она подумала о том, что организм ей дает подсказки по поводу ее состояния. Ева начала переживать, не беремена ли она от… него. Гипотеза абсурдна, но допустима. Ей кое-как удалось убедить себя в том, что это просто выдумки ее нейронов, которые уже не справляются с высокой температурой. Сейчас для Евы было главным не свихнуться за остаток недели наедине с мыслями. Она встала, чтобы умыться, заварить чай и прополоскать горло. Монотонные действия помогли ей немного успокоиться.

В пятницу Еве стало получше, температура уже спала, и она даже смогла что-то выучить к отработкам по анатомии и гистологии. Видео со схемами очень выручали. Лиза обещала заглянуть после пары по биохимии, и Ева ее с нетерпением ждала.

Лиза пришла с двумя бумажными стаканчиками, один из них она протянула Еве:

– Твой лучший в мире облепиховый чай, тебе он как раз кстати. Самый настоящий витаминный микс для укрепления иммунитета. Витамина С больше, чем в цитрусовых! – Сообщать, что узнала эту информацию от Ильи Александровича на паре, она пока что не стала.

– Мне его немного поздно укреплять, но спасибо, – Ева забрала стакан и дала подруге пройти в квартиру. – А у тебя что? Какое молоко? Миндальное?

– Ага, – Лиза пошла на кухню вслед за Евой.

Они сели за стол. Если Ева не может прийти в их любимое кафе, то оно придёт к ней. На кухонном столе стояла одинокая, давно отцветшая фиалка, которую Еве когда-то передала мама. Не хватало только музыки и того парня за стойкой.

– У меня такие новости! Тебе рассказать по хронологии или по важности?

– Давай по важности, – Ева сделала небольшой глоток чая и закрыла глаза от удовольствия.

– Помнишь того милого бариста?

– Ты думаешь, можно забыть человека, о котором ты говоришь все время?

– Не душни, так вот, мы обменялись контактами в соцсетях! – Лиза лучезарно улыбнулась.

– Ого, поздравляю! Я бы повизжала от радости, но я берегу горло, – Ева немного печально улыбнулась. Она боялась, что подруга уйдет с головой в отношения и забудет о ней. Еве сейчас нужны были Лиза и ее поддержка, как бы эгоистично это ни было.

– Спасибо. Мы обязательно это отметим, когда ты окончательно поправишься.

– Лиз… ты мне можешь кое-что пообещать? – Ева подумала, что лучше сразу поделиться переживаниями.

– Что?

– Что не пропадешь с радаров из-за… – Она поняла, что не знает имени.

– Его зовут Марк, и нет, я не пропаду. Обещаю. Как же я тебя брошу, особенно сейчас. – Лиза больше не пыталась скрывать свои счастье и огонь в глазах, и этот настрой перешел к Еве.

– Спасибо.

– Вторая новость, кстати, не настолько радостная, просто скорее как факт. Илья Александрович спрашивал про тебя. Кажется, он переживает. Сказал, что зря ты не взяла его куртку. А еще он жалеет, что насильно не надел ее на тебя. И это он мне рассказал мне про облепиху и эти витамины В, Е и С в ней. Добавил, что если бы знал, где ты живешь, то сам бы пришел к тебе с лекарствами и облепиховым чаем. Такой заботливый, – Лиза засмеялась.

– Мда уж, надеюсь ты шутишь, – Ева так и не смогла решить для себя как относиться к подобным проявлениям внимания со стороны своего преподавателя, ей было и приятно, и мерзко одновременно.

– Да какие шутки. Надеюсь, у тебя была весомая причина не рассказывать мне об этой вашей встрече под дождем. Если что, я по-прежнему зла на него и не доверяю ему. А еще, видела бы ты лицо Кати, пока он все это говорил. Просто песня. Я думаю, что она не будет больше прикрывать тебя, когда ты не на парах.

– Лиз, она меня прикрыла один раз, и то, по твоей просьбе.

– Тебе стоит остаться еще на недельку дома, я серьезно.

– А это еще почему?

– Она сегодня вся такая намарафеченная пришла: макияж, вырез глубокий, пушап неприличный, юбка короткая, расстёгнутый халат, ну ты знаешь, как будто просто забыла его застегнуть, ногти нарощенные. Они теперь длиннющие и острющие, а медицина еще не научилась пересаживать глазные яблоки.

– Ой, иди ты.

Девушки засмеялись.

Понедельник – день тяжелый, а когда нужно выходить после недели болезни, тем более. Казалось бы, начало недели не может быть еще хуже, но теперь заболела Лиза. Пара по физиологии только началась, а Ева уже чувствовала себя одиноко. Пустое место рядом буквально кричало о том, что часы без подруги будут долгими и грустными, потому что не с кем будет шутить в отсутствии преподавателя и обсуждать свежие сплетни, уединившись где-нибудь во время перерыва. Еве что-то подсказывало, что сейчас все мысли Лизы, будь она все же здесь, были бы заняты тем симпатичным бариста. Было и что-то, что скрасило этот день – ей разрешили отработать пропуск прямо на паре вместо того. Она обрадовалась, что не придется писать реферат и потом тащиться на кафедральную отработку. Это было что-то из ряда фантастики. Ее группе говорили, что им в качестве преподавателя досталась лучшая женщина этой кафедры, сейчас это в очередной раз подтвердилось. Забавно насколько разными могут быть преподаватели, и как много может от них зависеть. Она смогла выдохнуть по поводу пропущенной пары, но стала немного переживать, что не так хорошо разобралась в новой теме, как могла бы. Когда-нибудь погоня за оценками и «синдром отличницы» сыграет с ней злую шутку, но она пока что не могла себе позволить такую роскошь, как забить на учебу. Мысли об нервно-мышечных синапсах, эпителии кишечника и ядрах продолговатого мозга и так из последних сил сдерживали порывы подумать об Илье Александровиче, эта защита не должна была рухнуть. По крайней мере сейчас.