- Зачем?!

- Просто так. Я ж говорил, ты мне нравишься. Захотелось увидеть снова, - отвечает вполне серьёзно.

- Ты ко всем новым преподавателям так пристаешь? – сердито вырывается у меня.

- Не ко всем, - Зимин дерзко смотрит мне в глаза, - ты первая.

- Значит, так, - я снова по-хозяйски хватаю его за локоть, и пытаюсь развернуть на выход. Мне не очень-то легко, ведь парень сложен довольно мощно против хрупкой меня.

- Шуруй давай в детдом! – говорю, и тут же прикусываю губу. Это жестковато прозвучало, но Данилу, видимо, не привыкать к жесткости. Слушает меня с улыбкой, но внимательно.

- Извини, - я неловко провожу рукой по рукаву его курточки, но от этого только хуже. От моего простого прикосновения глаза Данила Зимина разгораются бешеным блеском. На всякий случай, отодвигаюсь подальше, - без шапки-то почему?

- Скажу, если ответишь на вопрос.

- На какой?

Мне так странно стоять с этим ребёнком вдвоём, в вонючем сумрачном подъезде. Я уже знаю, что ему всего семнадцать.

- Ты замужем? Парень есть?

Его вопросы вызывают у меня смех.

- Даня, иди домой, - я стараюсь выглядеть серьезной.

- Я знал, что нет, - идиотская довольная улыбочка в ответ.

- Есть!

- Зачем врешь?

- Не наглей, пожалуйста, Зимин, - бормочу и устало направляюсь к лифту. Он уже надоел мне, - подхватишь ещё воспаление лёгких! Возвращайся домой.

Сжимая в руке злополучную белую розу за колючий ледяной стебель, нажимаю кнопку вызова лифта.

- Так что там с шапкой?! - интересуюсь, едва шагнув в лифт и разворачиваясь лицом к нему.

- Шапки нет. Временно, - он пожимает плечами, - но завтра куплю.

Что за черт, как такое возможно?! На улице сильный мороз. Его слова заставляют меня выпрыгнуть из уже закрывающихся дверей лифта, больно зацепившись за одну из них плечом. Ну что за гребанное государство, не в состоянии обеспечить детдомовских ребят зимой шапками?

Я решительно снимаю свою и надеваю ему на голову. Зимин удивлен, но не сопротивляется, наоборот. Я вижу, что ему приятно мое участие. Да и шапка у меня совсем не женская, скорее, унисекс, из самой обычной толстой вязки.

- Вот, Дань, можешь не отдавать. У меня таких еще несколько, - вру.

- Спасибо! - Зимин расплывается в улыбке, которая меняет его лицо, делая почти красивым. Я даже засматриваюсь.

- Знаешь, для меня такого еще никто не делал, - признается, - и Даней не называют. Это так приятно, оказывается…

- Только не пытайся меня разжалобить, - отвечаю быстро, строго, словно спохватываясь, - давай возвращайся домой скорее, а то накажут! И не благодари. До встречи на занятиях!

Разворачиваюсь к лифту и жму кнопку, отчего-то боясь задержать на Зимине взгляд чуть дольше положенного. Делаю шаг в распахнувшиеся створки, и не оглядываюсь. Еду на свой этаж.

Но весь остаток вечера мне не дают покоя мысли о нем. Добрался ли? Не замёрз? Зачем он приходил вообще?!

Утром, наскоро позавтракав, спешу в школу. Сегодня у меня занятия в начальных классах. Работать с самыми маленькими сложнее всего. В обучении они не особо усидчивы и прилежны, да и специфика их жизни накладывает свой отпечаток на поведение. Например, любой может запросто встать посреди урока и молча выйти из класса. Или начать играть прямо за партой.

Но с ними я не могу быть строгой, хотя завуч просит. Я болею сердцем за каждого этого малыша, потому что невозможно абстрагироваться и даже на минуту забыть о том, какие тяготы выпали на их долю, и еще предстоят в будущем.

Захожу в учительскую. Новости с порога - Данил Зимин вчера сбежал «за периметр», да ещё и вырвал цветок в горшке, прямо со стола секретаря директора! Белую розу. Лилечка, секретарь, очень удручена этим, она так долго ее выращивала…

Чувствую, как краснею. Мышью выскальзываю из кабинета в классы, едва повесив свой пуховик в шкаф и поздоровавшись. Оставляю коллег-педагогов в самом разгаре обсуждения случившегося. Ох, и Даня!

После уроков у меня факультатив, то есть дополнительные занятия для неуспевающих. Пресловутого и всеми нелюбимого «выпускного» класса в учебном плане, к счастью, на сегодня нет.

Проведя занятия, я бреду в учительскую, поглядывая в окна. До чего же снежная в этом году зима! Темнеет рано, и голова в конце дня совсем чумная. Хорошо бы отоспаться на выходных, а то суматоха последних дней почти не давала мне возможности отдохнуть.

В учительской застаю завуча Татьяну Ивановну. Вот и чудненько, у меня как раз к ней есть вопросы! Вернее, всего один. Радует, что сейчас здесь не наблюдается той неприятной биологички, Ларисы Тимуровны. Как ни зайду, она вечно пьет кофе в учительской. А у меня с ней, наверное, какая-то психологическая непереносимость.

- Татьяна Иванова, скажите, пожалуйста. Почему некоторые воспитанники без шапок ходят? - спрашиваю завуча после недолгого обсуждения нами сегодняшнего рабочего дня. Она подозрительно на меня косится.

- Это кто, интересно?!

- Ну, я на улице видела. Кого-то из старших, со спины, - вру, слегка краснея от этого. Завуч горестно вздыхает.

- Ой, это наша боль, Тонечка, - берётся за ручку и придвигает к себе высоченную стопку тетрадей на проверку, явно собираясь поработать, - ты уж не рассказывай никому, будь добра! На прошлой неделе несколько старших воспитанников сбежали в город без спросу. Пришли побитые, грязные как черти, шапки свои растеряли где-то… подрались с городскими! Таисия Валерьевна, понятно, рада не была. Сказала, новых шапок им не выдавать пока! Да и нету у нас лишних шапок.

- Но как же нету, - у меня шок, - это ж дети! Мороз на улице.

- Не учи ученого, - перебивает она сердито, - это чтоб не шлялись где ни попадя! Пусть посидят в блоке своем, до школы им идти метров пятьдесят, не больше…

Блоками тут называют этажи в детском доме, где живут ребята всех возрастов. На первом те, что помладше, на втором и третьем - старшие. Я ещё ни разу не была в этом их блочном «общежитии», да мне и не советовали туда заглядывать. Потому что, как мне было сказано, дети там «порой бывают неуправляемы».

Татьяна Ивановна даже предупреждала, что любого постороннего могут облить краской или водой из-за угла. Словом, чужих там не любят.

А на третьем этаже, где обитают самые старшие, даже технички убирают только когда дети на занятиях. Ночью персонал туда, по словам завуча, «носа не кажет», разве что в каких-то крайних случаях. Чего никто особо не скрывает. Можно только представить себе, какой там творится хаос!

- Да не переживай ты так, Тоня, - по-доброму усмехаясь, прибавляет Татьяна Ивановна, - есть у нас парочка крепких спонсоров. Так сказать, постоянных! Торговый дом «Арес» и магазин сантехники. Я вот уже и заявочку им дала, так что на днях шапки будут. Ну, или через недельку, в крайнем случае.

Я молча киваю ей, как бы в знак согласия. Но это так странно, что они с директором всерьез надеялись удержать подростков «дома» отсутствием шапок. Пятьдесят метров до школы в мороз - это очень немало!

Она ещё долго жалуется мне, что в блоках давно уже все ветхое и устаревшее, и что Таисии Валерьевне приходится буквально бороться за финансирование, вплоть до замены самой обычной, перегоревшей на этаже лампочки.

Выйдя из учительской, я вдруг натыкаюсь на внимательный, робкий взгляд одной из старших учениц, то ли поджидающей меня, то ли просто проходящей мимо по коридору. Мучительно вспоминаю ее имя, когда она, улыбнувшись, представляется мне сама:

- Здравствуйте, я Аля Зайцева! Выпускной класс.

- Здравствуй, Алечка.

Уже хочу идти дальше, обойдя ее, но она, немножко смущаясь, спрашивает, могу ли я прямо сейчас позаниматься с ней русским языком дополнительно. Озадаченная, смотрю на часы.

Вообще-то, я направлялась в уборную и хотела идти домой. Но, если так… Она торопливо, словно боясь, что откажу ей, говорит о том, что сильно отстала от программы. Я слушаю ее и что-то не припоминаю, чтобы она проявляла такой интерес к учебе на уроке.