- Да, спасибо, так и сделаю, - отвечаю коротко, - перезвоню.

Кладу трубку, иду в ванную комнату, одеваюсь и еду на работу. Без завтрака, аппетита все равно нет. Наверное, в следующий раз я обрету способность есть только в Питере. Больше всего на свете теперь я боюсь встретиться с ним!

А дальше все происходит совсем быстро. Благодаря дяде Ване, я встречаю полное понимание со стороны директора Таисии Валерьевны. Она сочувственно сообщает, что ей известно о домогательствах ко мне одного из учеников, и она сделает все, чтобы о моем увольнении в коллективе узнали как можно позже.

Все это хорошо, конечно, но мне делается противно и гадко, потому что домогательства - неправда. Я тут же возмущенно заверяю ее, что никаких домогательств нет, но она даже не желает меня слушать, повторяя, что бояться мне нечего. Расстраиваюсь! Надо будет обязательно поговорить об этом с дядей Ваней. Не хватало еще, чтобы все думали, что я сбежала из-за домогательств Данила! Он итак возненавидит меня, и я никак не могу избавиться от почти осязаемого, какого-то липкого и гнусного ощущения себя как отрицательного героя.

Оставляю ей заявление, датированное сегодняшним днем, и получаю обратно на руки свою трудовую книжку. Потом, с Армагеддоном в душе, но внешне очень спокойная, я провожу несколько уроков в младших классах соответственно школьному расписанию.

Заразившись мрачным настроением своего суетливого родственника, по окончании последнего рабочего дня, я немедленно еду на вокзал и покупаю билет в Питер. Питерский поезд проходит через наш городок уже сегодня вечером.

Если Данил Зимин выбрал Москву, то я выбираю северную столицу! Холодную и дождливую, как моя душа сейчас. Там для нас намного меньше шансов пересечься. Представляю, как страшно он захотел бы мне отомстить, встреть меня еще раз когда-нибудь. Но я спрячусь так, что не найдет, даже если захочет! Никогда. Мне это просто - я не собираюсь становиться публичной персоной.

И пусть дядя Ваня прав не во всем, но во многом! Пришла пора это признать, и сейчас я фактически бегу из родного города. Если бы Данил пошел хоть на какой-то компромисс, или если бы не было того поджога, или если бы я не была такой самоуверенной дурой… Слишком много «если»!

Но история не терпит сослагательного наклонения. С билетом в кармане, совершенно убитая происходящим, я возвращаюсь домой к девочкам.

Почему-то мне всегда казалось, что понадобилось бы не меньше месяца, чтобы взять и вот так собраться, уехать куда-нибудь, но все оказывается гораздо проще. Мои вещи умещаются в пару чемоданов, если не считать кое-какой личной мебели и того ненужного, что мои родители смогут забрать из этой квартиры чуть позже.

Как всегда, все упирается в деньги. Но моя жизнь того явно стоит, поэтому я оставляю соседкам по квартире оплату за пару месяцев вперёд, чтобы они нашли кого-то вместо меня, не торопясь и не обижаясь.

Придумываю на ходу какую-то более или менее правдоподобную историю о том, что знакомые пригласили меня на работу в Москву, и ехать нужно прямо сейчас.

Я не рассказываю им даже про Питер. Не знаю почему, интуиция. В глазах Ленки, как обычно, читается недоверие, но не все ли равно?

К вечеру я собираюсь окончательно. Там меня встретит и поможет устроиться на ночлег старый знакомый дяди Вани. Я звоню родителям, сообщив им почти то же самое, что и девочкам. Обещаю объяснить все немного позже.

Чуть выдыхаю, хотя чувствую себя очень гаденько. Как предательница. И еще, на сердце щемит пока не очень ощутимо, но все больше.

Я всеми силами избегаю думать о том, что почувствует завтра Данил Зимин, когда ему расскажут, что я уволилась и съехала с квартиры. Всего за один день. А то, что он будет искать меня, сомнений не вызывает...

День, когда я иду по залитому предзакатным солнцем перрону, крепко сжимая в руке билет и поминутно, как воришка, оборачиваясь, запомнится мне навсегда. Врежется в память.

Я иду в темных очках. Колесики большого баула позади меня размеренно стучат по мелкой плитке платформы. Я не даю себе ни малейшей возможности передумать.

Учитывая, что простой детдомовский паренёк Даня Зимин - продвинутый пользователь соцсетей, я десять минут назад, прямо в зале ожидания удалила все свои аккаунты. Восстановлюсь во Всемирной паутине попозже, и под другим именем. Если уж сжигать мосты, то все и сразу!

Понимаю, что просто боялась до ужаса, что он напишет мне там и у меня не хватит сил отказать ему во встрече.

Еще, там же выписываю на бумагу все контакты из своего телефона. Только что я купила в привокзальном ларьке новую SIM-карту привычного мобильного оператора. Подхожу к урне с мусором и достаю телефон, чтобы выкинуть из него старую.

В этот момент мой поезд прибывает на платформу - я слышу, как по громкоговорителю объявляется посадка рейса до Питера.

И чувствую себя в этот момент героиней экшена! Или слезливого клипа. Телефон в моих руках мигает сообщением. Зимин!

Читаю: «Извини за вчера». Улыбаюсь одними губами. Он умеет извиняться? Тут же прилетает новое: «Но тебе уже от меня никуда не деться! Смирись, тебе понравится ;) Во сколько и где встречаемся?»

Я раздумываю всего секунду. Пишу: «Это ты смирись!». Отправляю. Зимин тут же набирает меня, но я сбрасываю звонок. Затем одним движением вытаскиваю карту из телефона, глядя на нее в последний раз. В ней его номер и вся моя старая жизнь…

Тетка-уборщица громко шуршит мусорными пакетами возле меня, дожидаясь своей очереди подойти к урне. Смотрит недовольно - здесь узкий проход, и я мешаю ей. Неловко роняю карту замерзшими на ледяном ветру пальцами, но поднимаю и швыряю в урну.

Снова надеваю тёмные очки. Иду к поезду, машинально высматривая свой номер вагона. Прямо на ходу распечатываю и вставляю в телефон новую SIM-ку. Интересно, что было бы, появись он сейчас здесь?!

Мне запоминается и то, как резко, едва поезд трогается, небо затягивает тяжелыми свинцовыми тучами. Я смотрю на вокзал из окна, а небо плачет, то ли дождем, то ли снегом. Двигаясь как механическая кукла, нахожу свою полку в вагоне и присаживаюсь на нее. Это я натворила?!

Похоже, что моя жизнь только что пересекла нулевой километр. Что же ждет меня за следующим поворотом?

Но ничего страшного не происходит. Как и предсказывал мой дядька, я благополучно добираюсь до Питера и без труда нахожу себе временное пристанище в гостинице. Меня встречает на вокзале его пунктуальный старый приятель, тоже служивый, и помогает сориентироваться в городе.

А город этот прекрасен! Очень скоро я получаю возможность оценить его, и даже влюбиться. Первые дни просто гуляю подолгу в холодной тишине и много, много думаю, толком ничего не делая.

Потом мне везет. Я снимаю комнату в центре у одинокой интеллигентной старушки и нахожу работу. Это не совсем по моей специальности, вернее, совсем не по моей специальности, но работа в офисе и хорошо оплачиваемая. В коллективе маленькой фирмочки по установке металлопластиковых окон я нахожу и первых друзей. Со временем, съезжаю от старушки и начинаю снимать недорогую квартиру в одном из спальных районов города самостоятельно.

Мой разговор с Иркой происходит несколько месяцев спустя после отъезда, когда у меня наконец-то доходят руки позвонить девчонкам и узнать как дела, а также сообщить мой новый номер. Признаюсь, я не звонила им ещё и потому, что боялась, как бы они не передали мой номер Зимину по неосторожности. Они ведь ничего не знают!

Поболтав с ней пару минут, я задаю вопрос и о нем, приходил ли. С замиранием сердца, жду ответа еще раньше, чем успеваю спросить. Как будто жду какого-то трэша. Ира, действительно, выдерживает странную паузу. Отвечает, как бы нехотя:

- Да, приходил!

- И что? - волнуюсь.

- Да ты представляешь, он обходил все квартиры, пока не дошёл до нас! Мы, конечно, не стали скрывать, что ты здесь жила. Но номер твой давать отказались.