— Я тебя ненавижу, — я выплевывала слова, будто это яд.

— Прискорбно. Как жаль, что мне на это плевать! — он с силой дернул за волосы и потащил меня за собой.

Резкая боль пронзила голову, кожу на лице стянуло. Я чувствовала, как они рвуться. Он проволок меня мимо падшего, и я с болью в глазах взглянула на его неподвижное тело. Мое сердце разрывалось на мелкие кусочки, которые превращались в осколки и ранили меня изнутри.

— Он здох, — черство заключил Илиодор.

— Нет, нет, нет…

Я в ужасе закричала. Уши заложило, и я не слышала собственный крик, только громкий стук своего сердца. Мой крик приобрел реальную мощь и ударной волной прокатился по всему промежуточному миру. Ангела отбросило к стене, а оружие выскользнуло из рук.

— Что ты делаешь, тварь?! — взвыл ангел, вцепившись в стену, с трудом удерживая равновесие.

— Я ничего не видела в этот момент. Перед глазами возникла пелена, сильно болела голова и грудь, из которой продолжали вырываться частички света. Мой дар хотел разорвать меня и вырваться наружу, разрушая все на своем пути. Тьма будто окутала его, подчиняла себе. Меня било крупной дрожью, я опустилась на колени и припала к Азарию. Он был недвижим, не дышал.

Илиодор, кажется, сильно ударился головой, так как очень медленно приходил в себя.

В помещение, съежившись, вбежала Фиби и, увидев нас с падшем на полу, ошарашенно округлила глаза. Затем ее взгляд переместился на ангела, вцепившегося в стену, и она стала осознавать происходящее. Демоница пришла в ярость. Она бросилась к лежащему неподалеку кинжалу и с глазами полными слез и ненависти обернулась на меня. Ее губы дрожали, а их уголки опустились вниз. В нашем немом диалоге ей стало ясно, кто виновник. И она медленным наступающим шагом стала приближаться к ангелу, который только-только приходил в себя.

— Мразь. Я скормлю твое тело самым низшим сущностям, и ты никогда не обретешь покой, — процедила она.

Он смотрел на нее с издевкой и ухмылкой, будто победил.

— И что же, ты убьешь меня? — он, ухмыляясь, взглянул на кинжал в ее руках.

— Сейчас узнаешь! — ее глаза полыхнули красным, и раздался звук проткнувшейся плоти.

— Ты…совершила большую ошибку.… Повелитель уничтожит вас всех… — он начал медленно сползать по стене.

— Пусть только сунется к нам. И его прирежу, — злобно проговорила Фиби.

Илиодор медленно закрыл глаза. Его сердце перестало биться.

Демоница около минуты стояла и наслаждалась картиной. Она отомстила за любимого. В этот момент она была, как никогда, горда собой.

Потом она медленно обернулась и посмотрела на меня… с надеждой?

— Ты можешь помочь ему, — тихо сказала она.

Я вспомнила слова Евы, о том, что моя сила может исцелять или даже воскрешать. Но я совершенно не умела ею пользоваться.

— Я не знаю, как это сделать, — произнесла я.

— Просто слушай свое сердце. Оно подскажет.

Я больше не сомневалась. Больше всего мне в эту секунду хотелось, чтобы Азарий жил. Я не знала, что испытываю к нему, но это были очень сильные всепоглощающие чувства, перед которыми я была бессильна.

Я попыталась сосредоточиться на собственных ощущениях. Я чувствовала его мощь. Свет переполнял и искал выход наружу.

Я обняла падшего теплыми руками и закрыла глаза, погружаясь в свое сознание. Мне представилась закрытая дверь, у которой со всех щелей сквозил яркий ослепляющий свет. Он был там, за дверью. Нужно было только открыть ее. Я подошла и потянулась к ручке, она обжигала и искрилась, приходилось постоянно одергивать руку. Задача казалась невозможной к выполнению. Тогда, я стала вспоминать свою прошлую жизнь, мужа и дочь, вспомнила, что даже в самые темные и тяжелые времена наступает рассвет. Я не заметила, как ручка перестала жечься и поддалась, позволяя мне приоткрыть заветную дверь. Свет просачивался через приоткрытую дверь, соприкасаясь со мной, словно морские волны во время прилива. Я мысленно позволила ему покинуть это место, я его отпускала, освобождала. Открыв глаза, я увидела, что руки начали светиться, но больше ничего не происходило. И тогда я приблизилась к лицу Азария и солеными от слез губами поцеловала, посылая намерение оживить его. Затем я отстранилась и ждала.

Его веки дрогнули, а затем он слабыми пальцами он прикоснулся ко мне.

— Агата… — хрипло произнес он, медленно открывая глаза.

— Получилось — вымученно улыбнулась я, и перед глазами возникло большое темное пятно. Я уже не видела ни падшего, ни света, ничего, кроме этого пятна.

Я лежала на большом поле, усыпанном пышными ромашками, и смотрела на бескрайнее синее небо. Не было ни тучки, лишь легкие, воздушные облака. Солнце приятно припекало мою нежную кожу, а легкий теплый ветерок развивал тонкое хлопковое платье.

Я ощущала такую легкость и безмятежность. Здесь ничего не имело значения, кроме меня и природы. Я вдыхала цветочные запахи и проводила рукой по нежным белым лепесткам.

Мне было хорошо, спокойно. Никаких проблем. Сердце ничего не тревожило, его биение было ровным и тихим. Голова была пуста, мыслительные процессы затихли. Они и не нужны при полном единении с природой. Как же прекрасно чувствовать себя обычной, ничем не обремененной, свободной.

Я могла позволить себе просто лежать на траве среди цветов, и я позволяла. Салатовые травинки щекотали мои плечи и небрежно колыхались от воздействия южного ветра. Я вздохнула полной грудью и почувствовала себя такой легкой, как пушинка, которую ветер вот-вот унесет в далекие дали и приземлит на новые луга и поляны.

— Платье замараешь, — раздался очень знакомый голос.

Голос, который понемногу возвращал в себя.

— Герман. Ты пришел? — приподнялась я.

— Конечно, как я мог не прийти, родная моя.

— Приляг со мной, тут так красиво, а небо особенно сказочное, — улыбнулась я.

И вот мы лежали уже вдвоем, мило держась за руки и рассматривая появившиеся облака, принимающие разные причудливые формы.

— Вставай, Агата, — приподнялся Герман.

— Что? Зачем? Мне и тут хорошо.

— Идем скорее, я тебе кое-что покажу, — потянул меня за собой мужчина.

— Куда? Эй, я не успеваю за тобой, — звонко засмеялась я.

Но он, хихикая, продолжал бежать и тащить меня за собой. Обежав ромашковое поле, мы оказались в небольшом овраге.

— Я нашел его для тебя — сказал он, показывая на маленький прозрачный ручеек.

— Что это? Мы из-за него столько пробежали? — с удивлением улыбнулась я.

— Это не просто ручей. В нем течет живительная вода. Она может заживить даже самые сильные душевные раны. Попробуй, — зачерпывая воду в ладони, ответил он.

— Но зачем она мне? У меня все хорошо. Я чувствую себя прекрасно.

— Это пока. Пей, скорее.

— Но я не хочу, — надула губы я.

— Ты спишь. Чтобы восстановиться, тебе нужно это выпить.

— Я сплю?

— Да… Мне удалось связаться с тобой. Но времени мало. Судя по всему произошло, что-то нехорошее, раз ты здесь.

У меня начали всплывать обрывки воспоминаний. Илиодор, кинжал, свет, Азарий.

— О, Боже! — вскрикнула я. — я, начинаю вспоминать.… Илиодор убил Азария, а я вроде как его спасла…

— Хм… — Герман нахмурился.

— А ты, с тобой все в порядке? Я подставила тебя… и мне так стыдно! Надеюсь, ты не пострадал из-за меня.

— Нет,…все хорошо, — он опечаленно улыбнулся. — Выпей, пожалуйста, я больше не могу здесь находится…

Он приблизил ладони, в которых плескалась прозрачная родниковая вода. Я осторожно испила с его рук.

Я сделала пару глотков, до того как картинка стала черно-белой. Поднялся сильный ветер, поднимая вверх оторванные лепестки, мелкие ветки и листья. Они ударяли в лицо и застревали в волосах. Герман куда-то исчез, будто его и не было. А я стала карабкаться по сколькой земле, чтобы выбраться из злосчастного оврага. Подняв голову, я увидела перед собой крепкую мужскую руку.

— Азарий…