— Кто-нибудь знает, где искать этот крестный ход? — спросил Павел у одного из крестоносцев.

— Где-то здесь, — ответил тот.

Но конкретно здесь никаким крестным ходом не пахло. Вдребезги убитая трасса была пуста, лишь изредка на ее обочинах попадались ржавые, а иногда и выгоревшие до черноты, остовы автомобилей. За обочинами начинались заросшие сорняком поля, а далеко, на самой линии горизонта, маячили останки объектов индустриального происхождения. Вся местность выглядела разоренной и опустошенной, будто конец света случился здесь не полтора года назад, а лет двести. Впечатление кромешной разрухи усиливал ржавый остов комбайна, наполовину вросший в землю посреди дикого поля. На нем рядком сидели наглые жирные вороны в количестве пяти штук, и с вышины обозревали окрестности.

— Может, лучше ехать по обочине? — не разжимая челюстей, предложил Костя. У него, как у всех прочих пассажиров бронетранспортера, катание по проклятой трассе обернулось морской болезнью. Ощущение было такое, будто в задний проход вставили лопасти большого миксера, и хорошенько взболтали все внутренности.

— Не, на обочине все еще хуже, — ответил ему один из крестоносцев.

То была чистая правда. Павел прекрасно видел эту обочину — круто обрывавшуюся и заметно подмытую дождями. Стоило бронетранспортеру съехать на нее, он или перевернулся бы, упав вниз, или увяз в грязи по самое днище.

Куда ни посмотришь, с грустью подумал Павел, всюду Родина: убитые дороги, заросшие бурьяном поля, ржавые остовы сельскохозяйственной техники. Не страна, а кусок обогащенного урана — в непрерывном состоянии распада.

От дум о невеселых судьбах отчизны Павла отвлек резкий толчок, едва не сбросивший его с брони. БТР остановился. Вместе с ним встала и вся колонна.

— Что там теперь? — спросил Костя, потирая ладонью отбитую о корпус коленку.

— Кажется, мы их нашли, — ответил один из крестоносцев, глядя куда-то вперед сквозь оптику бинокля.

— Тот самый крестный ход? — уточнил Павел.

Воспользовавшись выпавшим случаем, он быстро спрыгнул с БТРа, и торопливо отлил на обочину. Ему не хотелось делать это при девушках. К счастью, тех не было ни на одном из бронетранспортеров, они ехали в автомобилях за автобусом отца Серафима.

— Точно не скажу, — отозвался крестоносец. — Но толпа там знатная.

Костя передернул затвор автомата, и воинственно предложил:

— Ну, что, пацаны, постреляем по тухлятине от бедра?

Но, как вскоре выяснилось, крестоносцы вовсе не собирались тратить боеприпасы на утилизацию перегородившей трассу нежити. У них, похоже, имелся солидный опыт в деле борьбы с инфернальными пришельцами. И на данный случай тоже была припасена отработанная методика.

Павел с Костей, стоя в сторонке, чтобы не путаться под ногами профессионалов, с удивлением наблюдали за действиями новых соратников. Те вначале поставили два БТРа параллельно друг другу, после чего притащили из грузовика толстую железную цепь. Эту цепь они продели в металлические кольца, наваренные на корпуса бронетранспортеров, так что та натянулась над трассой на высоте метра.

— Ловко, — вынужден был признать Костя, когда замысел новых соратников стал ему ясен.

Павел согласно кивнул. Он проникался все большим уважением к этим людям, которых вначале счел шайкой безумцев. Сам он всегда хотел лишь одного — выжить. Больше его ничто не волновало. Обитатели Цитадели тоже пеклись исключительно о своем выживании, и мир за пределами крепостных стен мало волновал их. А вот крестоносцы под предводительством отца Серафима сражались со злом не ради себя, но ради всего человечества. Они не искали тихого и спокойного убежища, в котором могли бы укрыться от орд чудовищ. Они не желали приспосабливаться к тем правилам, что были навязаны им силами тьмы. Они предпочитали борьбу.

Когда все приготовления были завершены, скованные цепью БТРы медленно двинулись в сторону толпы зомби, выдерживая параллельный курс. По мере приближения к цели, они увеличили между собой дистанцию настолько, насколько это позволяла цепь. Та натянулась, как струна. Бронетранспортеры стали набирать скорость.

Крестоносцы следили за этим с безопасного расстояния. Павлу повезло — ему удалось завладеть биноклем, и он получил возможность насладиться зрелищем во всей красе. Вот БТРы набрали ход, врезались в толпу зомби, и помчались сквозь нее, давя колесами тухлую братию и разрывая несвежие тела натянутой цепью. Все произошло очень быстро, процедура заняла секунд пять. И когда бронетранспортеры миновали толпу мертвецов, толпы больше не было. Вместо нее осталась размазанная по асфальту падаль.

— Идем, — сказал Иван, обращаясь к соратникам. — Нужно найти мощи.

Вблизи бывшие участники крестного хода выглядели просто страшно. Примерно пятьдесят метров трассы покрывал сплошной шевелящийся ковер из человечины. Разорванные цепью тела продолжали копошиться, оторванные конечности шевелились, головы громко клацали гнилыми зубами. Устроившие зачистку БТРы стояли чуть дальше, густо забрызганные свежим гноем. На корпусе одного из них повисла черная рука мертвеца, оторванная по локоть. Пальцы конечности вцепились в какой-то выступ, но выбравшийся наружу водитель небрежно смахнул ее на асфальт прикладом, а затем отфутболил ногой на обочину.

— Смотрите внимательно! — потребовал отец Серафим. Он тоже присоединился к крестоносцам, по-прежнему в своем белоснежном одеянии. Вид копошащихся останков нисколько его не трогал.

Павел с Костей, вместе с новыми соратниками, двинулись сквозь эту кашу из гнилой плоти, отшвыривая ногами наиболее наглые фрагменты мертвецов. Мертвые руки пытались схватить их, зубы беспомощно клацали рядом с ботинками. Один какой-то зомби, потеряв остатки стыда, даже сумел воздвигнуть себя на ноги. Не всего себя, а лишь нижнюю половину. Верхняя половина, срезанная цепью в районе пупка, валялась на асфальте в луже гноя и тухлых кишок. Впрочем, половинка зомби ушла недалеко. Павел вскинул дробовик, и в упор угостил ее картечью, опрокинув обратно на дорогу.

Всего, по прикидке Павла, толпа состояла голов из двухсот, так что осмотр затянулся. Отец Серафим объяснил им, что именно следует искать. Мощи должны были находиться в специальном деревянном ларце. Но трижды пройдя из конца в конец тухлой поляны, крестоносцы не нашли ничего подобного.

— Вот же падаль! — прорычал Костя, и выпустил очередь пуль в голову мертвеца, чье рычание напоминало отвратительный издевательский смех.

— Не трать боеприпасы, — посоветовал Иван. — Побереги их до того случая, когда они понадобятся.

Он подошел к отцу Серафиму, и доложил, что искомых мощей им обнаружить не удалось. Тот, однако же, ничуть не смутился.

— Я не вижу среди одержимых представителей духовенства, — сказал он. — Возможно, они, вместе с мощами, по каким-то причинам не участвовали в крестном ходе.

— Но где они могут быть? — спросил Иван.

Отец Серафим молитвенно сложил руки на груди, и произнес:

— Это нам и предстоит выяснить. Нужно обыскать округу.

— Мы с этим порядочно провозимся, — проворчал Иван. — Может, отправимся на поиски других мощей.

— Нет, — мягко, но настойчиво, возразил отец Серафим. — Нам нужны именно эти. А чтобы сэкономить время, разделим наши силы. Несколько небольших групп быстрее прочешут местность.

Судя по выражению смешного лица Ивана, идея о дроблении сил не привела его в восторг. Но он ни единым словом не возразил своему духовному лидеру.

— Так, народ, — громко произнес он. — Слушайте сюда. Нам нужно прочесать окрестности. Ищите священников, их нетрудно будет узнать по одеяниям. Там, где они, там и мощи. Осмотрите ближайшие населенные пункты. Но запомните — никакого безумного героизма. Если что-то обнаружите, сообщите нам по рации.

Крестоносцы слушали командира со скучающим видом. Судя по всему, им не впервой было проворачивать что-то подобное, и каждый знал, что ему делать.

— Так, вы, новенькие, — обратился Иван к Павлу и Косте. — Если хотите, можете остаться здесь.