Адмирал повел бровью на появление внучки, но ничего не сказал. Тая тихонько скользнула в угол, надеясь, что ее не прогонят: ведь допрос пленного – это серьезное мужское дело, и юным девушкам, не состоящим на службе, при нем присутствовать не полагается.

Фит и Буль уже порядком поколдовали над незнакомцем – тот выглядел растерянным и обескураженным. Сломанное крыло причиняло ему боль и заставляло наклоняться вперед, чтобы не тереться наложенной шиной о спинку кресла. Однако изменить позу в его положении было не так-то просто. По сырым космам, спадающим на высокий лоб пленника, струились капельки пота. Его синие глаза метали тревожные взгляды из-под насупленных бровей, а тонкие пальцы непроизвольно сжимались в кулаки – это было единственное движение, которое он мог себе позволить.

Адмирал устроился за столиком на почтительном расстоянии, положил перед собой лист бумаги и придавил его грязной чернильницей, по которой плакала помойка, как и по всем вещам, собранным боцманом в этом каменном склепе.

– Позвольте узнать ваше имя, – холодным и вежливым тоном начал допрос адмирал.

– Равион Варт, – помедлив, выдавил из себя задержанный.

– Врете, сударь! – не сдержавшись, вскричал лейтенант Фит. – Я знавал семью Вартов. От них никого не осталось.

– Имеется сильное подозрение, что вы, господинчик хороший, не кто иной, как Ночной Упырь, вор и разбойник, виновный в ограблении казначейства, – навис над задержанным боцман.

– Что еще за Упырь? Какой бред! – попытался отстраниться от него незнакомец, но уперся спиной в кресло и сжал зубы от боли.

– Не советую запираться, – строго сказал Тар. – Мы обязаны выдать вас охранке, и уверяю: вам это не понравится. Но если вы расскажете все без утайки, то я подержу вас какое-то время здесь. Может показаться, что хлев – не слишком приятное место для отдыха, но все познается в сравнении.

– Как вы можете обещать? Вы – изменник! Ваши слова – пустой звук! – взорвался от гнева задержанный.

– Не будь вы простолюдином и вором, я вызвал бы вас на дуэль! – Тар резко поднялся из-за стола, рубец на его лице побагровел.

– Я такой же дворянин, как и вы, сударь! – пронзил его взглядом потемневших глаз пленник. – Можете не сомневаться: я приму вызов.

– Кто может подтвердить ваше дворянское происхождение?

– Мой господин, разумеется. Тот, кому я служу.

– И кому же вы служите, позвольте поинтересоваться?

– Принцу Леммонту Ярну! – резко выкрикнул пленник.

Буль отшатнулся и отступил на два шага. Лейтенант Фит задумчиво повертел в руках шпагу, отнятую у незнакомца, и погладил пальцем ее рукоять из мамонтовой кости. Ярость оставила адмирала, он тяжело опустился на сиденье и с недоверием проговорил:

– Это не может быть правдой. Принц Леммонт Ярн давно погиб, это все знают.

– Принц не погиб! – заявил пленник. – Называть его мертвым могут только прислужники Паллиандров, к которым вы, адмирал, примкнули. Не отпирайтесь: я видел, как вы любезничали с герцогиней, и как отдавали ей письма законного короля.

– Как вы могли это видеть? Вас не было в зале.

– Я прятался на галерке. Теперь я знаю, что вы предали память династии Ярнов.

– Ничего вы не знаете! – настала очередь адмирала вскипеть от возмущения. – Меня уволили со всех должностей и не дают ступить шагу, моего сына с семьей держат в заложниках, мой рыцарский орден распущен. Но даже в опале я храню верность памяти короля, и никто не смеет обвинять меня в предательстве. Слышите, сударь? Никто!

– Ваше сиятельство, сдается мне, что этот упырь злит вас нарочно, – заметил Буль. – Похоже, он готов на все, лишь бы не попасть в руки Дили Драя. Тогда головы ему не сносить.

– Дили Драй рвет и мечет. Ему срочно нужен виновный, – подтвердил Фит.

– Если принц не погиб, то что с ним стало? – спросил адмирал, буравя пленного взглядом.

– Он потерял связь с родным островом.

– Он пытался вернуться?

– Как он мог? В год Огненной бури ему едва исполнилось семь лет. Но верные дворяне вырастили и воспитали его, как законного наследника престола, так что его возвращение стало лишь вопросом времени.

– И где он сейчас? – тихо и очень-очень осторожно спросил адмирал.

– Его высочество прибыл сегодня перед рассветом. Он вернулся в столицу, которой правил его отец, и намерен заявить свои права на престол.

Аккуратно сложенные крылья за спиной адмирала дрогнули и распахнулись. Совладав с собой, дед Таи снова прижал их к спине, отчего они стали едва заметны.

Не обращая внимания на волнение собеседника, незнакомец горячо продолжал:

– Принц рассчитывал на вашу помощь. Но мне нечем его порадовать. Вижу, что у него не осталось ни друзей, ни сторонников. Пустяки, его это не остановит. В ближайшее время он появится лично, и его возвращение превратится в триумф!

– Если это случится, то вас будет не в чем винить, разве что в неумении вести себя в гостях, – произнес адмирал. – Но до тех пор мы будем считать вас беглым разбойником, укрывающимся от правосудия.

– Как вам будет угодно, – холодно отозвался пленник.

Тая вышла из хлева за дедом, Ланс и Фит крепко заперли дверь.

– Таюшка, с тобой все в порядке? – поинтересовался адмирал, когда они пересекали двор, заросший яркими одуванчиками. – Ты выглядишь растрепанной и растревоженной.

– Я уже пришла в себя, – заверила его девушка. – Можно, я оставлю себе шпагу этого Равиона?

Адмирал остановился посреди двора, подозвал лейтенанта и взял у него шпагу, которую тот таскал с собой.

– Весьма примечательное оружие, – проговорил Тар. – Ты узнаешь его, Фит?

– Да, ваше сиятельство. Личное оружие офицера Летучей армады, – откликнулся лейтенант. – Я тоже носил такую, когда был юнцом. Легкая, чуть длиннее вытянутой руки. Заточена только верхняя треть клинка – ей можно и колоть, и рубить. Основание клинка тупое, но гибкое – оно гнется, но не ломается. И рукоять из бивня пещерного мамонта. Изящная вещица, с которой не стыдно появиться при дворе. Таких давно не делают.

– На нашем острове мамонтов не осталось, их кость ценится дороже золота, – задумался адмирал. – Таким оружием во времена Ярвеля Лучезарного награждали за большие заслуги.

– Вот и награди меня! Я же сумела разгрохать разбойника! – с надеждой выпалила Тая.

Адмирал переглянулся с помощником, и оба в один голос расхохотались.

– Настырная девчонка! Как тебе отказать? – ласково произнес дед. – Можешь пока поносить ее, но учти: если этот пришелец, назвавшийся Вартом, окажется вором, то оружие превратится в вещественное доказательство, и его отберет цензурион.

– Пусть только попробует! – расхрабрилась Тая, и приняла шпагу из рук деда.

Она казалась легкой – совсем не такой, как широкие абордажные сабли военных или алебарды городской стражи.

День уже догорал. На западе Светозара тонула в туманной дымке. Ее лучи изменили цвет с ослепительно-голубого на пурпурно-розовый, отчего казалось, что среди облаков разгорелся пожар. Восточный край неба потемнел, и по нему покатились первые три из семи лун, вращающихся вокруг планеты игрунов.

– Дедушка, как ты думаешь, принц в самом деле вернется? – спросила Тая. – Этот Равион так увлеченно о нем говорил…

– В скором времени мы все узнаем, – погладил ее адмирал. – А пока драконы спят, мы спляшем свой танец.

Второй день Разноцвета

Последняя из семи лун закатилась за западный край небес. Утро порадовало слух спящей Таи щебетом птиц и жужжанием пчел в саду. Вставать, как всегда, не хотелось, но Тая вспомнила, что вот-вот придет ответ от Лайры, и мигом вскочила с постели. По коже бежали мурашки то ли от утреннего холодка, то ли от страшной мысли: «Вдруг даже милейшая баронесса не сможет придумать, как спасти мою прическу? Что тогда? Как дальше жить?»

Юная игрунья распахнула окно, выходящее на восток, и впустила холодный ветер.