Второй день летнего месяца Разноцвета начинался, подобно вчерашнему, с легкого тумана, однако на этот раз колючие порывы зюйд-оста за четверть часа развеяли пелену и открыли глазам Таи беспредельный простор, тянущийся над кучерявой равниной туч, насколько хватает глаз.

Алый краешек Светозары показался из-за облачных барашков и полез ввысь, к созвездию Лебедя, тускло мерцающему на сапфировом небосводе. Тая немного понаблюдала, как гаснут последние звезды, зябко поежилась и натянула сорочку, спросонья запутавшись крыльями в прорезях на спинной стороне.

После отставки адмирал не мог содержать большого количества слуг, и обязанности кока взял на себя боцман Буль. Сегодня он подал на завтрак жареные гренки с вареньем и вареные яйца клыкодюра – хищной рептилии, что в изобилии водились на окраинах острова.

Тая разбила яичко ложечкой, послушала утренние разговоры деда и мадам Каппадокии, и поспешила в мансарду, с которой открывался вид на северные кварталы Облачного Вышеграда, застроенные уютными каменными домиками.

Она очень надеялась, что увидит на просторном Пути семи лун карету с белкой-летягой на дверцах, гербом семейства ван Виль. Тая так и представляла себе, как распахнется дверца кареты, и оттуда появится роскошная баронесса в красном женском кафтане и шапке с пушистым беличьим хвостом, свисающим до пояса.

Однако карета не появлялась. Вместо нее Тая услышала тихий шорох и легкое жужжание крыльев. На террасу изящно вспорхнула тонкая фигурка в коричневом плаще с капюшоном, скрывающим лицо. Желтая ящерка с растопыренными лапками, вышитая на груди гостьи, колыхалась так бурно, что казалось, будто лапки шевелятся, а сама ящерица ползет вверх по древу.

Очутившись на террасе, гостья спрятала крылья и скинула капюшон, открыв миловидное личико с копной светлых волос.

– Цаца! – обрадовалась Тая.

Она узнала Цацу Ветвярскую, служанку Лайры, которая прошлым утром принесла ей записку с просьбой не выходить из дома.

– А где баронесса? Она навестит меня?

– У госпожи нет ни одной свободной минутки, – доверительным шепотом поведала служанка. – Если б вы знали, что творится в городе! Она с раннего утра на ногах, вся в заботах. Но я придумала, как вам помочь.

Цаца сняла с пояса сумочку и достала расческу с широкими ножницами.

– Не беспокойтесь, сударыня, мы вашу испорченную шевелюру в один миг поправим!

Тая устроилась в своей комнатке за столом, с которого пришлось смести все лишнее, оставив лишь зеркальце на подставке, полотенца и тазик с водой. Цаца накинула покрывало ей на плечи, и, встав за спиной, начала ловко щелкать ножницами, выравнивая клочья, оставшиеся от срезанной косички. В зеркальце то и дело мелькало ее острое личико с пронзительными голубыми глазами.

– Представляю, что вы пережили! – тараторила Цаца. – В своем собственном доме, и тут вдруг такое! Нападение… со шпагой… он же мог вас убить! Какой ужас! Это, наверное, был тот самый разбойник, которого ищет стража?

– Может быть, – неуверенно отозвалась Тая. – Хотя сам он прикинулся Равионом Вартом, слугой принца Леммонта Ярна. Представляешь, он утверждает, будто принц Лем вернулся! Наверное, врет, чтобы его не выдали Дили Драю – тот как взмахнет своим огромным мечом, и покатилась буйная головушка в пасть грозовому дракону.

– Ах, осторожнее, не вертитесь! – напевно растягивая слова, остерегла Цаца. – У вас самой головушка еще более буйная, чем у любого разбойника, но если вы будете так ей вертеть, то потеряете не только косичку, но и ухо. А принц-то, представляете, в самом деле… Ах, вы не представляете!

И, склонившись к самому уху Таи, служанка продолжила таинственным шепотом:

– Принц Леммонт Ярн в самом деле вернулся! Только тише! Это ужасный секрет. Мою госпожу накажут, если узнают, что она поделилась этой новостью с вами. Но вы же знаете, что баронесса души в вас не чает, правда? Так вот: принца нашли за окраиной города, на постоялом дворе, куда он приплыл на пиратской лодке. Верите? Принц, и вдруг на пиратской лодке. Хотя что с него взять, кораблей-то давно не осталось. А сегодня он въедет в столицу. Через Полуденные ворота. Кто его встретит, того он наверняка не забудет. Тише-тише, не оборачивайтесь! И умоляю: никому ни слова, даже родным и близким! Обещаете?

Тая усердно кивала – вставить словечко в тягучее пение Цацы не удалось бы и городскому глашатаю.

– Ну вот, готово, – полюбовалась на свою работу служанка. – Больше состричь нельзя, иначе совсем на мальчика станете похожи.

Тая посмотрелась в зеркало. Цаца обкорнала ее до такой степени, что издалека деву и в самом деле можно было бы принять за мальчишку. Вот только полностью выровнять клочья волос над левым ухом так и не удалось – прическа вышла все равно скособоченной, как стог сена после стихийного урагана.

– Ничего-ничего, мы зачешем, и все получится шито-крыто, – бормотала себе под нос Цаца, орудуя гребешком.

– Теперь и в косичку заплести нечего, – пожаловалась Тая.

– Зато смотрите, как модно, – попыталась убедить ее Цаца. – Сейчас подкрутим челку, и вы превратитесь в лихую пиратку. Вот так! Здорово, правда?

Она действительно уложила челку так, что та закрутилась и свесилась набок.

– Ну как?

– Боюсь, дедушка не одобрит, – засомневалась Тая.

– Зато молодежь позавидует! – уверила Цаца. – И заклинаю: про встречу принца – никому ни слова! До нее осталось всего полчаса, так что мне нужно спешить. Госпожа без меня, как без рук.

– Баронесса тоже там будет?

– Разумеется! Ведь это такое событие! О нем будут рассказывать еще долго!

Цаца убрала инструменты в сумку и накинула капюшон, спрятав в тени свой острый носик и голубые глаза. Желтая ящерица на ее груди затрепыхалась, лапки с длинными пальцами зашевелились, как будто животное ожило и задвигалось. Тая проводила ее до террасы и посмотрела, как служанка, расправив крылья, ловко перелетает через живую изгородь и скрывается в лабиринте узких улочек.

Еще раз поглядев в зеркало и отбросив на сторону челку, Тая без лишних раздумий направилась в кабинет деда.

– Господи, кто тебя так обкорнал? – изумился адмирал, едва завидев внучку. – Это что, теперь мода такая?

– Тебе не нравится? – обиделась Тая.

– Почему же, – смягчился дед. – Это, конечно, не по уставу, да и на палубе корабля ветер вмиг разметал бы всю эту композицию, однако ж… мы, к сожаленью, не на корабле, да и в стране полный штиль, так что носи все, что хочешь – хоть гнездо на макушке сооруди.

– Штиль закончился, попахивает ветерком! – торжествуя, воскликнула Тая. – Только ты, пожалуйста, никому-никому, это большой секрет. У меня была Цаца Ветвярская, дворянка на службе у баронессы ван Виль. И она мне сказала такое… Такое! Нет, я не могу этого открыть, ведь я обещала!

– Не хочешь, не открывай. – Адмирал сделал вид, что ему безразлично, и начал вертеть прибором, которым он ежедневно измерял скорость ветра.

Тая сделала по комнате несколько кругов, как акула вокруг тонущей шлюпки, не удержалась и выпалила:

– Принц Ярн вернулся! Взаправду! Мне Цаца сказала. А ей велела передать баронесса. Она встречает Леммонта у Полуденных ворот. Он въедет через полчаса. Можешь себе представить? Вот это событие, правда? Он ведь отпустит папу с мамой из башни, как ты думаешь?

– Сначала ему придется стать королем, а это будет непросто, – недоверчиво хмыкнул адмирал. – Его место давно занято старшим сыном герцогини, который к тебе, как мне показалось, неровно дышит. Но это ничего не значит. За принца может выдать себя любой самозванец.

– Ой, только не это! – Тая аж побледнела при мысли, что ее надежды рухнут. – Это точно настоящий принц! Я ни минуточки не сомневаюсь. Он прибыл на пиратской лодке, так Цаца сказала. Его нашли на постоялом дворе. Это не может быть обманом, просто не может!

– На постоялом дворе? – покрутил пышный ус адмирал. – Кажется, я догадываюсь, о каком дворе речь. «Край света» у заброшенной гавани. Раньше в нее заходили летучие корабли, а теперь только мелкие лодочки и остались.