Один из эскимосов оказался особенно разговорчив.

«На наши обычные вопросы, — писал Джон Рэ, — видел ли он когда-нибудь раньше белых людей, корабли или лодки, он ответил, что много белых людей умерло с голоду далеко к западу от того места, где мы тогда находились…»

— Когда это было? — спросил эскимоса Джон Рэ.

Эскимос начал загибать пальцы:

— Один… два… три… четыре зимних солнца назад.

— Сколько было людей?

Эскимос показал четыре по десять пальцев.

— Мы охотились на тюленей у северного берега острова, большого острова к югу от земли, где стоим сейчас, — объяснил эскимос. — Увидели людей, которые шли по льду на юг. Они были очень худые, черные, слабые… Мы дали им рыбы и спросили, куда они идут. Они нарисовали на снегу большие лодки и объяснили знаками, что лодки не могут идти, потому что нет воды. Они объяснили, что бросили лодки и сейчас идут туда, где водятся олени… Потом наши люди нашли несколько могил на Большой земле. Потом нашли тридцать шесть трупов. И еще пять трупов на острове, который против Большой реки… Некоторые мертвые белые люди лежали в палатках, другие под лодкой… Мы взяли из палаток ножи и колючие куски белого железа…

Покажи мне колючее белое железо, — попросил Джон Рэ.

Охотник принес из иглу^[33] сверток.

Когда Рэ развернул кусок тюленьей шкуры, он вскрикнул от удивления. В руках его оказались серебряные ножи и вилки, на ручках которых были выгравированы инициалы офицеров «Эребуса» и «Террора».

Итак, можно было поставить последнюю точку.

Теперь стала ясна вся картина гибели экспедиции.

Франклин прошел проливом Ланкастера между Баффиновой Землей и островом Девон. Дальше путь разветвлялся. Он мог идти на север проливом Веллингтон между островами Девон и Корнуоллис или на юг проливом Пил вдоль западного побережья острова Сомерсет. Оба пролива были открыты недавно и совсем не изучены.

Франклин выбрал пролив Веллингтон, но, пройдя его, оказался перед ледяной стеной. Северная часть пролива замерзла.

По свободной еще воде, повернув назад, Франклин обогнул остров Корнуоллис, и здесь, у острова Бичи, «Эребус» и «Террор» встали на зимовку. У того самого места, с которого начался их путь…

Итак, первый год прошел впустую. Франклин остановился на пороге Северо-Западного прохода.

Экипажи кораблей сошли на берег, разбили лагерь (найденный Оммени) и совершили несколько коротких вылазок на мыс Райли и на Корнуоллис, разведывая окрестности.

Потянулась нескончаемая зима. Пустое холодное небо придавило горы на островах. Режущий ветер нес твердые, как наждак, снежинки. Шестимесячная полярная ночь изредка прерывалась чудовищными сияниями. С неба, с зенита свешивались до самых льдов фиолетовые полотнища света. Складки их трепетали, меняли цвета. По белым торосам пролива пробегали синие, зеленые, желтые, оранжевые огни. Потом зенит наливался темно-красным огнем, который становился все темнее, все глуше, и наконец все кончалось. Наступавший после сияния мрак казался еще страшнее.

Бури несли огромные заряды снега. Иногда они продолжались неделями, и, когда утихали, команды обоих кораблей работали до изнеможения, буквально выкапывая суда из сугробов.

Закоченевшая земля, голый блеск луны, огромная тишина, однообразные вершины торосов, загромоздивших проливы, полное безлюдье этого дикого края наводили тоску. Те, кто был послабее, сдавались первыми. Они отказывались от работы, ложились на койки и больше уже не вставали. На этой зимовке похоронили пятерых.

Медленно-медленно пришла весна.

Только в конце июня 1846 года течения взломали лед в проливах и освободили «Эребус» и «Террор».

Франклин приказал быстро отремонтировать корабли и, чтобы не совершить больше ошибки, направил их на юг, вдоль западного берега острова Сомерсет, по проливу Пил.

Как мало удалось пройти за три месяца! Всего несколько сотен миль. Мешали плавучие льды и сильные противные ветры. Корабли подолгу отстаивались у берегов…

К сентябрю пролив Пил был пройден, по левому борту остались берега полуострова Бутия, экспедиция приблизилась к острову Кинг-Вильям.

В конце сентября море вновь превратилось в снежную кашу, которая невероятно быстро замерзала, впаяв в себя корабли. Началась вторая зимовка.

И снова все повторилось, как в первый раз.

Девять долгих месяцев отчаяния, ожиданий, надежд на весну. Весна пришла наконец, но совсем не такая, как у острова Бичи. Огромные ледяные поля, в которые вмерзли «Эребус» и «Террор», не растаяли, а просто начали двигаться. Они очень медленно шли на юг, неся с собой корабли. Куда? Неизвестно…

Двенадцать лет прошло с того дня, когда лондонцы проводили Джона Франклина и его людей на поиски Северо-Западного прохода.

Одиннадцать лет еще надеялись, что где-то на островах архипелага, среди эскимосов будет найден хоть один живой человек из экипажа кораблей.

Но после сообщения Джона Рэ члены адмиралтейского совета поняли, что надежды нет. Они объявили всех участников третьей экспедиции капитана Франклина погибшими и вычеркнули их имена из списков королевского военно-морского флота. Все правительственные экспедиции были отозваны с островов, поиски прекратились.

Человечество, может быть, так и не узнало бы, как погиб капитан Франклин, если бы не Джейн Франклин, его жена, вернее его вдова.

Она продала свой дом, все дорогие вещи, которые у нее были, взяла в банке все свои сбережения и с этими деньгами пришла в Лондонское географическое общество.

— Я хочу нанять корабль и найти для него капитана, который исследовал бы остров Кинг-Вильям, — заявила она председателю общества. — Мне кажется, что они погибли где-то там…

Председатель внимательно выслушал женщину и спросил, сколько у нее денег.

— Вот все, — сказала она, показывая чек.

— Этого мало. Этого не хватит даже на покупку продовольствия для экспедиции. Но есть выход. Я тоже думаю, что ваш муж погиб вблизи берегов Кинг-Вильям. Правительство сейчас не даст ни гроша на поиски. Зато дадут моряки, простые лондонцы, люди, которым не безразлична судьба Джона. Дадут те, у кого в крови любовь к Арктике. Мы объявим всенародную подписку и соберем нужные деньги!

1 июля 1857 года из шотландского порта Абердин вышел парусник «Фокс» под командованием капитана Леопольда Мак-Клинтока, которому Джейн Франклин поручила поиски следов мужа. Мак-Клинток уже участвовал в двух правительственных спасательных экспедициях и хорошо знал те места, куда предстояло идти.

Он направил «Фокс» прямо к острову Бичи.

Здесь, на самом высоком месте, матросы установили мраморную плиту, подготовленную еще в Лондоне. На плите золотыми буквами были выбиты слова:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Затем Мак-Клинток направил «Фокс» к берегам Кинг-Вильям. Вскоре ударили морозы, в проливах поднялись торосы, и корабль встал на зимовку. Мак-Клинток тщательно стал готовиться к весеннему походу. Еще заранее, в Гренландии были закуплены эскимосские собаки. Из них составили четыре упряжки. Оборудовали нарты, подогнали теплую одежду, подготовили продукты, которые занимали немного места, но были очень питательными.

2 апреля 1858 года две поисковые партии спустились с борта «Фокса» на остров Кинг-Вильям. Одной из них командовал сам Мак-Клинток, другой — лейтенант королевского флота Уильям Хобсон. Маршрут поисков был разработан так, чтобы охватить как можно большее пространство острова.