У меня в груди бешено колотится сердце, но желание принять душ и переодеться в чистую одежду вынуждает меня подавить тревогу. Когда я захожу в ванную, у меня практически отвисает челюсть. Комната безукоризненно белая, ее блеск почти ослепляет. Все полы, стены и потолок покрыты плиткой. Это вам не маленькая, тесная кабинка, это просто огромное пространство. Из потолка торчит трубка. Всю заднюю стену занимает раковина с зеркалом от пола до потолка. В дальнем углу находится туалет. Выскользнув из своего изодранного платья и нижнего белья, я подхожу к панели на стене с кнопками и светящимися цифрами.

— Как мне управлять этой штукой? — размышляю я.

Внезапно из трубки начинает хлестать вода, а затем она льет и из отверстий в стенах, стекая на меня отовсюду, приятно массируя мою кожу. Это нечто волшебное. Из задней стенки выступает небольшая полка, на которой стоит шампунь, пахнущий весенними цветами, и средство для мытья тела, напоминающее мне о лете.

Теплая вода наполняет комнату паром, и я таю от восторга, пребывая на седьмом небе от счастья. На нашем острове нет трубок с горячей водой, только холодная. Душем пользуешься только тогда, когда наберешься храбрости это выдержать.

Тщательно вымывшись, я ищу на панели выключатель.

— Эм, как ты…?

— Душ, выключиться, — прорезается сквозь пар голос Колта.

Я пытаюсь прикрыться руками, шокированная таким вторжением.

— Я понял, что тебе понадобятся полотенца, — ухмыляется он, входя в помещение, которое теперь уже кажется не таким просторным, как раньше.

Он кладет их на раковину, затем берет то, что сверху, и протягивает мне. Я выхватываю его из рук Колта и заворачиваюсь в него всем телом.

— Я и забыл, какие вы, люди, ханжи, — хмыкает он, задержавшись взглядом на моей коже.

— Держу пари, ты никогда раньше не чувствовала мужских прикосновений к своей плоти, — нараспев говорит он, пальцем прокладывая дорожку от моего запястья к плечу. По телу пробегают мурашки.

— Непрошеных прикосновений — нет, — огрызаюсь я и, оттолкнув от себя его руку, возвращаюсь в спальню.

Я не ханжа, но прекрасно осознаю, что этот человек мне незнаком. Я чувствую на себе его пристальный взгляд, а затем вижу, как он входит следом за мной.

— Ты собираешься стоять здесь и смотреть, как я переодеваюсь, или у тебя манеры получше? — не оборачиваясь на него, спрашиваю я с уверенностью, вызванною своим неловким положением.

— Мои манеры вызывают сомнение, маленькая островитянка. Но я хорошо знаком с вашим моральным кодексом.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, он выходит из комнаты, а затем раздается тихий звук защелкивающегося замка.

Подбежав к двери, я дергаю за ручку, но она не поддается. Я хлопаю ладонью по дереву.

— Эй, выпусти меня.

Ничего. О Боже, он меня запер. Как я могла быть такой наивной и доверчивой? Я что, сменила одну тюрьму на другую?

На меня накатывает усталость, и мой взгляд опускается на гигантскую кровать. Может, я передохну всего пять минут, а потом посмотрю, есть ли возможность сбежать отсюда через окна.

КОЛТ

Черт, вид этой девушки, такой промокшей и беспомощной, чуть не выбил воздух из моих легких, затем она заговорила, и мне открылась ее пламенная сущность, яркость и накал которой был не сравним ни с чем виденным мною ранее. Она с острова сектантов — это делает ее врагом.

Последняя девушка, приехавшая оттуда в поисках греха, разрушила все.

У меня возникает желание отправить ее обратно за океан, но что-то в ней и ее потребности узнать хоть что-то о своей сестре меня останавливают. Если она не подумала, что это место представляет для нее опасность, значит, не слышала слухов или не поверила им. На мгновение мне хочется оказаться на ее месте — не думать худшее о человеке, чья кровь течет в моих жилах.

Достав из кармана мобильный телефон, я набираю номер, которого так страшусь. После пяти гудков он, наконец, отвечает.

— Ну, неужели это сам полубог, — хмыкает он.

Он всегда ненавидел статус, присвоенный мне сначала в старших классах, а затем благодаря средствам массовой информации.

— У меня есть кое-что, что ты должен увидеть.

— Я заинтригован, брат. Что же это?

— Просто приезжай в особняк, Кэш, — рычу я.

— Мммм…Я немного занят.

Звук вибрирующих в трубке басов, вызывает у меня раздражение.

— Если нужно, притащи с собой свою очередную новую блестящую игрушку.

— Отлично. Но делиться я не собираюсь.

— В последнее время твоим игрушкам не хватает привлекательности, брат.

Я наливаю себе еще выпить. Виски стекает вниз по моему пищеводу, вызывая желанный ожог.

Проходит больше часа, прежде чем на пороге появляется мой брат Кэш, который на тридцать четыре минуты старше меня. Он с какой-то блондинистой шлюхой, увешанной бриллиантами из его коллекции.

— Обрядив мусор в блестящие драгоценности, ты не сделаешь его красивым, — ухмыляюсь я.

Вместо того чтобы защищаться, блондинка обвивается вокруг него всем телом, как змея, которой она в сущности и является, затем высовывает язык, чтобы поцеловать его в шею.

— Зачем ты позвал меня сюда? — спрашивает он, хватая блондинку за задницу. — Я ничего не ел, а ты помнишь, каким я становлюсь раздражительным, когда голоден.

Кэш ухмыляется, бросив косой взгляд на меня.

— На берег выбросило девушку.

Встав с дивана, я наливаю в бокал виски и протягиваю ему. Кэш отталкивает блондинку, и она с пронзительным криком приземляется на стул.

— Я весь внимание.

— Она утверждает, что является сестрой Клары.

Я вижу, как в его серых глазах зарождается буря. Если у меня темные глаза и волосы, то мой брат весь светлый, но его душа запятнана тьмой.

— Где она сейчас?

— Наверху. Я запер ее в комнате для гостей

— Я хочу ее видеть.

— А как же я? — блондинка встает на ноги и плавной походкой пересекает комнату в жалкой попытке казаться соблазнительной.

— Теперь ты можешь уходить, — рявкает Кэш, вскинув руку, чтобы остановить ее дальнейшее продвижение.

— Хорошо, — она резко поворачивается и направляется к выходу.

Кэш цокает:

— Ожерелье оставь.

— Но ты сказал, что с ним у меня гламурный вид, — дуется она.

— Он солгал, — я протягиваю руку, жестом приглашая ее выйти вперед.

Вздохнув, блондинка расстегивает ожерелье и, прищурив глаза, глядит на меня.

— Ладно, в любом случае, это, скорее всего, подделка.

— У нас нет подделок, разве что шлюхи, которых так любит наряжать мой брат.

— Ебануться, — выплевывает она.

— Не в этой жизни, — содрогаюсь я.

Мой брат может совать свой член во что угодно, у чего есть пульс, но для меня бессмысленный секс именно такой и есть: бессмысленный. Он меня не привлек. Просто оставил после себя чувство пустоты. Двадцать восемь лет небытия в конце концов становятся утомительными. Я пытался уладить вопрос с бывшей, но не смог этого сделать.

— Отведи меня к ней, — требует Кэш.

Когда мы входим в комнату, я почти жду, что девушка набросится на меня, отчитав за свое заточение. Вместо этого мы обнаруживаем ее спящей на кровати. Теперь ее ноги прикрывает длинная юбка, а верхнюю часть тела — кофточка без рукавов. Густые темные локоны рассыпаны по белому полотну. Лицо украшают черные ресницы. У нее маленький носик и пухлые, сочные губы. На яблочках ее щек проступают веснушки. Она потрясающе красива. И это делает ее опасной.

— Она похожа на нее, — объявляет Кэш, напоминая мне о своем присутствии.

Воздух между нами тревожит лишь наше дыхание.

— Но она — это не Клара, — напоминаю ему я.

— Думаешь, я этого не понимаю? — выпаливает он, и в комнате темнеет от его агрессии.