Здесь же всё было вполне предсказуемо и понятно. Этот разумный видимо надеялся на какое-то чудо? Однако с его стороны подобное было весьма глупым поступком. Чудес на охоте просто не бывает! Можно было это легко понять, заметив то, как после звукового сигнала человеческий детёныш, словно какой-то легендарный заяц, метнулся сквозь кусты, видимо пытаясь спастись. Самое смешное было в том, что и опытный воин-гоорак тут же сел ему на хвост, и радостно завывая ритуальную песню, погнал свою добычу. Несколько плазменных выстрелов не принесли удачи. Ведь Шрам стрелял специально мимо. Он загонял своего противника. Ему нравилось наслаждаться слабостью и уязвимостью дичи. А вот старый конкурент главы клана, боевой кот Рхааг Рахун сейчас фактически рычал от злости. Скорее всего, всё было так же, как и всегда. Он пообещал этому ребёнку жизнь, выбросив его умирать. И теперь, человеческий детёныш должен был победить. Может быть у котов так и было принято… Однако, при всём этом можно было понять, что человек гораздо слабее кота в таком возрасте. Да и оружия как такового у него просто нет. У кота в его возрасте уже есть хорошие острые клыки и когти. А чем будет сражаться человек?
Судя по всему, этот ребёнок сам прекрасно понимал свою слабость и уязвимость? Он бежал в сторону стал, где видимо надеялся спрятаться? Но противник ему попался тоже опытный. Шрам быстро загнал этого малыша на скалы, а потом быстрым выстрелом, который разорвался рядом с человеком, сбросил его вниз на камни. Рухнувшее тело выглядело изломанным, и фактически погибшим. Когда глава клана Мбушир повернулся к своему старому конкуренту.
– Ну и зачем было устраивать эту глупость? – Удивлённо он посмотрел на боевого кота, который презрительно смотрел на тело ребенка, оставшееся на камнях, и явно уже неживое. – Ведь ты мог его использовать? Купил бы ему базы, нейросеть… Получил бы хорошего инженера! А что ты сделал? Ты хотя бы знаешь, какой у него был интеллектуальный индекс?
– Зачем мне его индекс? – Разочаровано отмахнулся от экрана, где только что погиб его представитель, Рхааг Рахун, привычно оскалив из-под топорщащихся усов свои сабельно-острые клыки. – Мне достаточно знать то, что он очень плохой боец! Он даже не боец! Он харш! Крыса, которая всегда прячется, и ни на что не способна! Такого можно только съесть, но никак не посылать в бой! А у нас даже инженеры сражаются!
Тяжело вздохнув, Сибра Дукари разочарованно махнул рукой на своего старого соперника. Говорить что-то в этой ситуации было просто бессмысленно. Ведь его старый враг действительно не понимал того, что у тех же людей не все могут быть воинами? Бывают ученые, или же какие-нибудь инженеры. Им сила и ловкость бойца совершенно ни к чему. Кроме того, видя этого ребёнка можно было сразу сказать, что он даже нож ни разу в руке не держал! Что тогда в данном случае можно было бы сказать? Выпустить его с голыми руками на тяжелую плазменную винтовку? Интересно! Хотелось бы конечно посмотреть на то, как бы коты попытались поцарапать силовые поля своими когтями? Но этот старый кот был не настолько глуп, чтобы посылать своих воинов на смерть. А вот выкинуть этого ребёнка, чтобы всего лишь еще раз продемонстрировать свое могущество, так это пожалуйста! Неожиданно кот фыркнул, и настороженно посмотрел на экран, изображение на который транслировалось со спутника. Спутник наблюдал за островом, где происходила Охота. И всё было видно до мелочей. Так вот. Согласно транслируемой картинке можно было заметить, что ребёнок, распластанный на окровавленных камнях, как-то странно дернулся. Словно он пошевелился.
– Неужели он жив? – Удивлённо проворчал глава клана Гоорак, покосившись на кота и потом снова посмотрев на экран. – По сути, упав с такой высоты, он должен был разбиться? Судя по крови так и было. Так почему же он ещё шевелится?
Если у него нет нейросети, а коты не могли её ему оставить, ведь тогда бой будет нечестным, ведь нейросеть может усилить некоторые способности и реакцию человека. А значит, и восстанавливать его организм было просто нечему. Так что же тут происходит? Неожиданно ещё раз дёрнувшись, ребёнок медленно поднялся, словно действительно не понимал того, что вокруг него происходит. Медленно осмотревшись по сторонам, он принялся ощупывать и осматривать свое тело. Словно не понимал угрозы, находящейся поблизости? Ведь его шевеление заметил и Шрам, уже начавший удаляться в поисках другой дичи? В охоте участвовало обычно сразу несколько бойцов. Где-то около десятка. Их забрасывали на остров в разных местах. И всё зависело только от того, кто останется последним в живых. Иногда такие сражения могли затягиваться на целую неделю. Всё только из-за того, что кто-нибудь из участников, понимая свою слабость, пытался просто спрятаться. Но это не поощрялось. В таком случае победу засчитывали тому, кто убил больше противников. Но больше недели битва не продлевалась. Да и смысла в большем периоде времени просто не было. Видимо услышав приближение Шрама, который издевательски начал напевать боевые песни своего народа, этот ребёнок дернулся и на четвереньках, видимо ноги были у него повреждены, постарался заползти в какую-то щель в камнях. Со спутника было практически невозможно заметить, что там происходит. Ведь камень глушил видеосигнал. Однако, когда Шрам вслед за этим ребёнком зашёл в эту расщелину, можно было понять, что шансов выжить у человека фактически не осталось. Да их и сразу-то не было! Но, по крайней мере, он мог попытаться спрятаться, и таким образом выжить. Хотя… Косо посмотрев на своего оппонента, старый гоорак устало покачала головой. Выжить у такого в рабах? Это вряд ли. Ведь он наверняка не простит человеку того, что тот прятался. А значит, лучше уж умереть. Так что, когда Шрам появился с противоположной стороны, пройдя видимо через расщелину, уже никто не сомневался в гибели человека. Жалко только, что никто так и не увидел, как это произошло? Да это было и неважно. Странным было то, что по какой-то причине спутник не зафиксировал гибели человека? Хотя это должно было произойти. В тело каждого участника вшивается специальный чип. Как только разумный погибает этот датчик посылает сигнал, который принимается спутником. Тут же сигнала видимо не было? Может быть опять же из-за камней?
Однако, когда с противоположной стороны расщелины, прочь от спокойно удаляющегося Шрама, опять же на четвереньках выполз этот человечек, глава клана Мбушир расхохотался.
– Да этот малыш полон сюрпризов! – Удивлённо хохотнул он, хлопнув своего старого конкурента по плечу, пользуясь тем, что старый боевой кот был действительно в шоке. – Что-то мне кажется, что этот малыш удивит многих? Я даже подозреваю, что в этот раз он может даже победить? Ещё бы! А как он Шрама обманул? Ведь тот не мог его выпустить живым?
Продолжая наблюдать за происходящим на полигоне, который из себя представлял этот остров, глава клана гоораков заметил, что ставки, идущие на экране, явно свидетельствуют в пользу клана Мбушир. Так как многие разумные ставили деньги именно на Шрама, учитывая его снаряжение. Хотя такой игрок, во время охоты использующий современное оборудование, в последствии много не выиграет. Всё только по той причине, что первую очередь за него всё делает его оборудование. Чем слабее у него оборудование, тем больше выигрыш.
Однако, разумный который вышел на охоту с одним керамическим десантным ножом, довольно быстро стал жертвой Шрама. Хотя времени прошло достаточно много. Да и прятаться тот умел. Но Шрам всё равно его нашёл.
Но главу клана сейчас интересовал отнюдь не этот известный воин, который вышел на охоту в современном скафе, и с тяжёлой плазменной винтовкой. Его интересовал именно этот ребёнок человека. Выцарапавшись из расщелины этот ребёнок в первую очередь отправился к небольшому ручью. Омыв свои раны. Причём сначала он сделал что-то вообще непонятное. Он помочился в лист лопуха, а потом собственной мочой принялся протирать окровавленные ноги и другие раны! Зачем? Неужели он хотел быстрее умереть? Странно… Если он хотел быстро умереть, то ему проще было прыгнуть на Шрама. Инстинкта убийцы не оставили бы ребёнку ни единого шанса. Тот просто бы прострелил его плазмой насквозь. Точно также, как произошло с этим охотником, который вышел на охоту с одним ножом.
