– С головой ныряй. С головой… и вот где я теперь? – пробормотала себе под нос ошеломлённо осматриваясь, – мы были у храма, в лесу. Так… лес на месте, куда храм делся? Не мог же он просто исчезнуть?

Выбираясь из воды, вся мокрая, я радовалась, что на улице судя по погоде стояла середина лета и замёрзнуть мне не грозит.

– Надо искать во всём только хорошее, – нравоучительным тоном сказала сама себе, попыталась стащить мокрую сорочку, но запутавшись в длинной растрёпанной косе, чуть не рухнула на травку, ошарашенно замерев, пробормотала, – а это откуда взялось?

Отвечать мне, естественно, никто не стал, с трудом стащив наряд, одетый по случаю священного действия. Я отжала воду и, развесив его на ближайшие ветки дерева, отправилась к ровному словно зеркало озеру и застыв у края воды потрясённо уставилась на своё отражение.

– Мда… вылечилась называется, – удивлённо просипела, разглядывая молодую себя, улучшенной версии. Мордашка вроде лет так на двадцать, а вот грудь на все тридцать, да и волос такой длины у меня сроду не было, – точно надо бы высушить.

На ходу расплетая растрёпанную косу, я, недолго размышляя, устроилась на пенёчек, ага прямо голой попой, а что делать, и задумалась, вспоминая последние события.

«Я и Галка поехали на святой источник, который должен меня вылечить по заверениям заклятой подруги. Источник был с водой четыре градуса, а на улице пекло и нырять с головой было жутко холодно, а ещё это требование – сорочка! В купальнике нельзя! Итак, целых три раза, выныривая первый раз у меня аж дух перехватило и в сторону повело, второй раз было чуть легче, но не теплее, а на третий раз – я вот здесь».

– И что теперь делать? – проговорила, ещё раз осмотрелась, но кроме высоких деревьев, кустов, травы и прочей растительности, ничего не заметила, – надо идти к людям, не в лесу же куковать. Только знать бы, где эти люди живут и как их найти.

Долго раздумывать не стала, решив, раз пока на улице светло можно пройти побольше. А к ночи… даже думать не хотелось и мысли о хищных животных я гнала от себя прочь.

Пробираясь сквозь непролазный бурелом, надев ещё мокрую сорочку, цепляя на распущенные волосы листики и веточки, я тихонько ругалась: на себя, на Галку, старательно ища во всей этой странной ситуации положительные стороны.

– Надо видеть позитив, – бурчала, отрывая подол от особо цепляющегося кустарника, – ты в лесу, когда была? Давно! А ещё помолодела, похорошела, осталось выбраться из леса и всё будет прекрасно.

О том, как это произошло? Где я? И прочие тягостные мысли, которые противно ворочались в моей голове, нагоняя совсем ненужной сейчас паники, я старалась не думать. Вот выберусь и поплачу, обязательно с громким подвыванием, размазывая слёзы по щекам.

Так уговаривая себя, упорно продолжала идти по лесу, выбрав, по моему мнению, верный путь. Уж не знаю, почему я так была уверена, что именно здесь когда-то имелась тропинка, которая просто заросла травой, я упрямо топала.

Страха не было, смерти я не боялась, но и не желала её, настырно цепляясь за свою жизнь, проходя кучу процедур и реабилитаций после аварии, которая десять лет назад лишила меня семьи.

Я знала, что Сашка и Дима никогда мне не простят если, перестану бороться! Каждый момент даёт нам новое начало, каждую секунду мы получаем второй шанс, его надо просто использовать. Поэтому я шла напролом: лечилась, ездила ко всем шарлатанам страны, ведуньям, гадалкам, вот и на источник святой с Галкой поехала, а очутилась здесь в лесу…

– Ну здрасте… – мысленно выругалась, резко остановившись у дерева, того самого на котором сохла моя сорочка, сердитым взглядом обведя круглое как тарелка озеро, – опять ты?

Прогулявшись по лесу, наверное, чуть больше часа, изодрав голые ноги о ветки, исколов стопы камешками, шипами и наступив на какого-то слизняка, я в итоге вернулась в исходную точку. Пить хотелось ужасно, есть тоже, да и ноги от напряжения гудели, а я, выходит, ни на шаг не продвинулась.

– Только хорошее, – тяжело вздохнула, с тоской взглянув на кусочек неба, просвечивающееся сквозь кроны деревьев, направилась к озеру, смыть грязь и усталость с ног и хорошенько так подумать.

Забредя по колено в тёплую воду, немного пахнувшую болотом. Набрала в ладонь воды, с сомнением взирая на тёмные лохмотья, плавающие в ней, чтобы в итоге окончательно удостовериться, что пить мне уже не так сильно хочется, я просто умыла лицо. После попыталась оттереть въевшуюся в ступню грязь, но услышав тихий стон, испуганно замерла. Медленно, не делая резких движений, подняла голову, заметила двух бородатых мужиков, застывших у самого края воды.

– Шелки…, – приглушённым голосом воскликнул один из них, очумело уставившись на меня, но, впрочем, он быстро взял себя в руки и рвано приказал, – держи её, я шкуру поищу!

– Эээ…, – промычала я, несколько опешив, но уже через секунду рванула от счастливо улыбающегося и распахнувшего в широких объятиях руки второго бородача. Но, как назло, мои ноги запутались в мокром подоле и скорость бега по воде оставалась желать лучшего, – эй! Отпусти меня немедленно!

– Ищи быстрее, вырывается, – прохрипел мужчина, схватив меня в охапку, прижал к своему телу, прерывисто дыша мне в затылок, – тихо маленькая не обидим.

– Да отпусти ты меня, не уйду я никуда, – вырывалась что есть мочи, но силы у нас были явно неравны.

– Знаю я вас, обманите, – тихим смешком ответил, тут же вскрикнув от боли, когда мой затылок приложился по его губам, – уймись, говорю же, не обидим. Шкуру только твою найдём, чтоб не сбежала.

– Чего? Какую шкуру? – удивлённо пробормотала, взглянула на шарившего руками в траве второго мужчину, – нет у меня никакой шкуры.

– Знаем мы ваше племя, хорошо прячете, – хмыкнул пленитель, ещё сильнее сжав в своих крепких объятиях.

– Какое племя! О чём ты говоришь? – потребовала, снова попыталась вырваться, сквозь зубы процедила, – да отпусти ты меня, говорю не уйду.

– Моя будешь, – прошептал мужчина над ухом, дрожащим голосом, будто помешанный.

И вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Они точно сумасшедшие, и кто его знает, что у них в голове. Бегло осмотрев землю у себя под ногами, я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть от радости, заметив совсем рядом камень и палку, осталось только добраться до них и попытаться оглушить этих ненормальных.

– Нашёл! – прервал мои судорожные размышления счастливый голос второго сумасшедшего, заставив обернутся на звук, я изумлённо смотрела на серую шкуру в его руках.

– Да быть такого не может! Это не моё это! – поспешила отказаться от сомнительной серой шкурки, но попытка не увенчалась успехом. Над моим ухом раздался очередной радостный смешок:

– Тебе будет хорошо в моём доме.

– Возвращаемся! – приказал второй, быстрым шагом приближаясь к нам, – шкуру надо спрятать, чтобы не нашла, иначе в море уйдёт! В моём доме есть тайное место.

– Почему в твоём? – тут же возмутился его товарищ, – супруга у тебя есть, так что в моём доме буду прятать.

– У меня детей всё равно нет, развестись недолго, – рыкнул тот в ответ, нахмурив брови, добавил, – в моём доме спрячу.

Я же, повиснув на руках, судя по всему, холостого, оторопело слушала эту перепалку и совершенно ничего не понимала. Причём здесь шкура? Они и правда решили меня сделать своей женой? Где я?!

– В селенье разберёмся, – зло бросил тот, что приказал меня держать, засунул шкуру в свой мешок, рявкнул, – идём.

– Ребята, а давайте поговорим, а? Сядем вот на бережке и обсудим всё, я итак с вами пойду, только расскажите куда, – жалобным голоском пролепетала, взглянув на того, что со шкурой.

– Не слушай её, Терло, уходим от воды подальше, только тогда она успокоится!