Тут мне нечего возразить.

– Будь терпеливее с Тарис. Она не показывает этого так явно, как в первые дни после смерти Малакая, но еще и близко с ней не справилась.

Я знаю и проявлю чудеса терпения.

– А что Саида сказала по поводу всего этого? – У меня закончилось пиво, и я заказываю еще. – Что, по ее мнению, происходит?

Данте пристально смотрит мне в глаза, и меня охватывает страх.

– Она полагает, что грядет новая война. Письмо Каллисфена ее испугало. Все сведения указывают на то, что наши опасения могут оправдаться. Существует место, где спрятались маги Соломона и охраняют кольцо при помощи демонов, как это делал сам Соломон. Пока не придет Освободитель.

– Исрафил в курсе? Ты ему рассказал? – интересуюсь, размышляя над тем, кто мог бы оказаться этим истинным царем. Это не может быть Освободительница или царица? У Соломона родилась куча детей. Люди, в которых течет его кровь, уже должны населять весь свет. Нефертари может быть его потомком. Она так же умна и отважна, как и в свое время Соломон. Такое возможно? По рукам ползут мурашки, когда мне становится ясно, что это означало бы.

Данте качает головой. Он не желает хранить тайны от возлюбленного, но Саида наверняка запретила сыну с ним это обсуждать. Впрочем, Исрафил всегда будет в первую очередь аристоем и членом совета, а уже потом его любовником. Я вспоминаю времена, когда все было иначе, но молчу, чтобы не обижать Данте. Ему не хуже моего известно о несчастливом романе Исрафила и Рамзеса. И последняя мысль напоминает мне, что любовь к смертным еще никогда ни одному бессмертному не приносила счастья. Это должно послужить для меня уроком.

В начале девятого Гарольд сообщает о приходе Азраэля. Мы с Кимми и Сетом уже устроились с чипсами и вином, а также нашли фильм.

– Что тебе надо?

– У меня возникла пара идей по поводу идеограмм.

Не будь это абсолютно невозможно, я бы подумала, будто ангел какой-то неуверенный и справедливо предполагает, что мы тут же выставим его обратно за дверь.

– Мы уже закончили с работой на сегодня. Где Гор? – Этот безответственный бог не ответил на сообщения Кимми, и хотя она не подает виду, но расстроилась.

Азраэль избегает моего взгляда.

– У него появились какие-то дела. Что-то очень важное. Можно мне тоже посмотреть кино?

– Тебе наверняка будет скучно.

Азраэлю следовало уйти, но он уже садится в кресло. Видимо, неуверенность мне почудилась.

Гарольд приносит ему бокал и наливает вино. Моему дворецкому кажется, что бессмертных, которые прикроют меня собой в случае атаки демонов, не может быть слишком много, поэтому и старается. А моральную планку можно и немножко опустить.

– Тебя не приглашали, – стараюсь объяснить более доступно.

Азраэль буквально излучает упрямое самодовольство, словно он тут на своем месте.

– Приглашали. Кимми сказала, что я могу присоединиться, и кто-то должен за вами присматривать. – Он бросает взгляд на Сета, который преспокойно пьет вино. – Данте у Исрафила, а посылать к тебе Энолу мне не хотелось.

– И тогда ты пожертвовал собой? – с сарказмом произношу я. – Как великодушно.

– Можно и так сказать, – пожимает плечами ангел. – Твой острый язычок и в самом деле очень больно жалит.

– А Гор придет позже? – еле слышно спрашивает Кимми.

– Не думаю, что у него получится.

По крайней мере, он не врет. Я и так задавалась вопросом, почему последние дни бог постоянно торчит у нас. Очевидно, не потому, что так ценит общество Кимми. Он просто за нами присматривал. Ему так папочка приказал? Если еще раз услышу слово «присматривать», то закричу. Когда Азраэль заходил к нам сегодня днем, мне ненадолго показалось, будто он уважает мои границы, но, судя по всему, я ошиблась.

– Сет, не хочешь пересесть к нам? – Я похлопываю по дивану. – С твоего стула Азраэлю будет лучше видно.

А еще это самое неудобное место в комнате.

Сет встает и устраивается между мной и Кимми. Он и вправду единственный бессмертный, который до сих пор передо мной не притворялся.

Азраэль занимает его место, я приглушаю свет и включаю фильм. Никто из нас не произносит ни слова. С Гором было бы веселее. Он бы от души посмеялся над Элизабет и вечно угрюмым мистером Дарси. Ни на секунду не поверю, что у него важное задание. Бог подцепил в пабе девушку и предпочел провести время с ней, а не сторожить нас. Так все и должно было быть. Кимми неподвижно сидит рядом с Сетом и даже ни разу не притронулась к миске с чипсами. Фильм тянется бесконечно долго, и я радуюсь, когда Сет наклоняется ко мне.

– Я тут подумал. Согласно еврейской версии Всемирного потопа, Ной выпускал трех голубей, – шепчет он мне на ухо. – Один вернулся ни с чем, второй – с оливковой ветвью в клюве, а третий вовсе не вернулся. В послании не может подразумеваться один этих голубей?

В комнате темно, единственный источник света – мерцающий экран. Сет внимательно смотрит на меня почти черными глазами.

Всемирный потоп, который описывается в Ветхом Завете, датируется третьим веком до нашей эры.

– Ковчег сел на мель на горе Арарат. А она находится не в пустыне, – задумчиво откликаюсь я. – Но я бы не стала исключать такой вариант. Каллисфен, возможно, использовал эту историю как отправную точку.

– Полукруг и символ воды могут указывать на море, верно?

– Похоже, кино тебя не особо увлекло.

Он ухмыляется.

– Я умею работать в режиме многозадачности. Могу думать и плакать над этим надменным типом. Он ведет себя просто смешно и по-детски. А она мне, наоборот, нравится. Ничего не терпит и отчасти напоминает тебя.

– Ты ходишь по тонкому льду, друг мой. Мистер Дарси – мечта практически всех смертных женщин.

– Это многое говорит о практически всех женщинах. Немного гордости никогда не повредит.

Я шлепаю его по плечу.

– Значит, ты понял посыл фильма. Молодец.

Рядом с нами тихонько всхлипывает Кимми, а Азраэль покашливает. Когда я перевожу на него взгляд, он смотрит вовсе не на экран.

– Вернемся к голубям. – Я наклоняю голову ближе к Сету. – Флаг вписывается в основное убеждение людей о том, что потоп был божественным деянием. А они случались неоднократно. – Фильм забыт. – Они же не знали, что величайшим наводнением обязаны затонувшей Атлантиде и, следовательно, вам, идиотам.

Сет мученически морщится.

– Я недавно послала электронное письмо Джошуа. Насчет значка, который нам не удалось расшифровать. Он означает «жертвовать».

– Во всех древних культурах, где Всемирный потоп является частью мифологии, бог в какой-то момент приносил человечество в жертву из-за его грехов и проступков.

Кимми ставит кино на паузу.

– Возможно ли, чтобы загадка вела нас к горе Арарат? – спрашиваю у Азраэля, который до сих пор не высказался.

– Есть аргументы против этой версии? – произносит Сет, пока тот продолжает молчать. – Эта гора была священным местом для народа Соломона. И возможно, там когда-то находился город.

– Аргумент против заключается в том, что мы уже искали там кольцо, – заявляет Азраэль. – И к чему тогда глаз и рот? – Его враждебность ощущается почти физически.

– Не знаю. – Сет встает. – Подумаю об этом еще немного. Это была просто идея.

– И неплохая, – соглашаюсь я.

Он улыбается.

– Ты на меня не рассердишься, если я не буду досматривать фильм до конца? Я бы лучше сходил прогуляться.

– На улице уже темно и идет дождь.

– Меня не так-то легко напугать, и я возьму с собой Селкет. Хотя, если поразмыслить, защитница нужна, скорее, Азу.

– Вали уже, – бросает ему ангел, но его губы изгибаются. Очевидно, он не обиделся на это замечание. Чудеса случаются.

Кимми тоже поднимается.

– Я ложусь спать. У меня был длинный день.

Мне хочется ее успокоить, но я понятия не имею, что сказать. Гор ничего ей не обещал. Однако позволил моей кузине в себя влюбиться, в чем его, безусловно, можно упрекнуть. Только Гор не поймет этого, даже если я скажу открытым текстом. Бог просто делает все, что взбредет ему в голову. Сейчас он мил и ласков с Кимми, а через секунду прыгает в постель с девчонкой, которую подцепил в пабе. Вероятно, даже не осознавая, что этим причиняет боль Кимми.