— Лучше прикоснись губами, — услышала она хрипловатый голос Дана. Посмотрев на мужчину, она улыбнулась и поцеловала его.

— Люблю тебя.

— И я тоже люблю тебя.

Рада улыбнулась и прислонилась лбом ко лбу мужчины.

— Как это возможно, что ты любишь меня столько времени?

— Не знаю. Видимо, я бракованный темный, — произнес Дан, укладывая Раду на себя и обнимая за талию.

Вдруг Рада увидела четкую картинку, это было словно вспышка, словно озарение. Дан почувствовал, что женщина вздрогнула и напряглась.

— Что такое?

— Твоя мать…

— Она умерла, когда рожала меня.

— Нет, Дан. Она жива.

— Что?

— Она жива. Я знаю, кто она и где ее искать. И теперь я знаю, почему ты любишь только меня! — прошептала Рада, отсоединяя свой лоб от его лба и прерывая видение.

Дан сел, увлекая женщину за собой, теперь они сидели друг напротив друга, ногами Рада обвивала талию мужчину. Они смотрели друг другу в глаза.

— Рада, не пугай меня.

— И не думала. Просто говорю, что знаю и вижу. Я увидела твою мать. Я знаю, что она жива, и знаю, кто она.

— Кто?

— Ты удивишься, — улыбнулась ему женщина

— Говори.

— Нат.

— Наталья!

Рада кивнула.

— Она неземная.

— Что? Ты уверена?

— Абсолютно. Не спрашивай, почему и как, просто верь мне.

— Я верю. Но как? Как такое возможно? Мой отец и неземная?

— Так же как и ты.

Нат стояла на кухне и плакала. Перед ней стояли обескураженный Дан и Рада.

— Объясни, почему ты мне все не сказала? Почему скрывала от меня правду?

Нат утирала слезы, но ничего не говорила, а продолжала всхлипывать. Ее сын узнал правду, как она ни скрывала, как она ни старалась спрятать, теперь он все знает.

— Нат, почему? — Дан осторожно обнял женщину за плечи, усадив на стул, сам присел на корточки у ее ног. — Ты всегда была рядом, сколько я себя помню. Всегда защищала, любила, — Дан уткнулся лбом в ее колени. — Ты помнишь, что я часто называл тебя мамой?

— Угу, — откликнулась женщина.

— Почему ты молчала?

— Не могла.

— Почему? Из-за отца?

— Он же одержим своей чистотой темной крови. Он всегда говорил, что любит меня, но никогда не женится, и он не обещал ничего. Он не готов был отступиться от своей одержимости, не готов был просто любить меня. После твоего рождения я просила, чтобы он не разлучал нас с тобой, вот он и исполнил мою просьбу в обмен на мое молчание. Хотя до сих пор таскается ко мне, козел старый.

— До сих пор?

— Да. Он и никогда не переставал. Были у него попытки найти другую, чистокровную темную, как он говорил. Но…

— Так я полукровка? — вздохнул Дан, вставая с корточек.

— И ты туда же! Нет! Ты нормальный, ты темный, но с небольшим подарком неземных — ты однолюб, как и я.

— Как и ты! — повторил слова матери Дан.

Рада подошла к Дану, обняв его за талию, положила голову ему на спину. Она чувствовала его теплоту к матери, в нем не было злости и негодования, наоборот, теплота и нежность к Нат переполняли его. Рада закрыла глаза и улыбнулась. Ее мужчина был счастлив.

Дан осторожно повернулся и обхватил ладони своей любимой.

— Это Рада мне про тебя рассказала. У нее было видение.

Нат посмотрела на Раду. Женщина улыбалась, от нее словно шло сияние.

— Рада! Ты смогла избавиться от темной силы. Ты вернулась к моему мальчику! — воскликнула Наталья.

Рада молча кивнула.

— Отец был вне себя, когда Рада исчезла, — поделилась с сыном мать. — Орал так, что стены сотрясались.

— Да идет он на хрен! Нужно что-то придумать, нужно спрятать Раду. Он ведь не успокоится, пока не получит свое.

— Дар можно усмирить. Есть одна легенда, в ней говорится, что удавалось усмирить дар. Сейчас вспомню, как там говорилось-то, ох, память совсем не та!

Женщина встала со стула и начала ходить по кухне из угла в угол. Дан и Рада наблюдали за женщиной, боясь помешать ей и прервать ее воспоминания.

Тот темный дар, что есть у светлой,

Способен будет мир менять.

Лишь ей подвластно возрожденье,

С ней темный сможет сильным стать,

Но силы третьей проявленье

Сумеет дар остановить…

— Третьей? Что это? — спросил Дан, когда Нат закончила произносить легенду.

— Никто не знает, что это за третья сила и откуда она появится.

Дан и Рада вздохнули: странное пророчество, или легенда, ничего в ней не понятно. Вопросов еще больше в голове, и ни одного решения, ни одного совета, как им поступить дальше.

Рада и Дан жили в квартире Дана в обычном мире. Дан занимался своим разводом, он все-таки решил сделать все по-честному, по совести и правильно: он решил остаться с Радой, с той, которую всегда любил. Тем более что Дан не смог простить жене ее участия в коварном замысле отца, не смог простить обман, который она озвучила при Раде, придумав свою беременность.

Раду тошнило каждое утро, и это была просто катастрофа. Стоило ей только открыть глаза, как приходилось бежать в туалет. День начинался с быстрых перебежек до унитаза и утробных звуков. Вдобавок ко всему ее мутило от резких запахов. Сомнения по части беременности таяли с каждым днем. Задержка, утренняя тошнота, непонятная реакция на запахи, три положительных теста не оставляли никаких сомнений.

Да, Рада уже сделала три теста, и все были с двумя полосками. Все бракованные? Или она бракованная? Как ей это озвучить Дану? Она безумно боялась, сама не понимала, чего боялась, но она тряслась словно осиновый лист.

Дан же в свою очередь стойко молчал, наблюдал уже неделю за метаниями Рады по утрам в туалет, прекрасно слышал, как она включала воду на весь напор, прячась за этот звук. Он видел, что ей плохо, находил упаковки от использованных тестов, но понимал, что Рада сама должна озвучить догадки. Хотя он уже прекрасно знал, что у них с Радой будет ребенок!

В конце второй недели метаний Рады Дан не выдержал. Он дождался, когда Рада выйдет из ванны после утреннего выброса желчи в унитаз:

— Ты долго будешь это скрывать от меня, Рада? Я же не дурак в конце концов. Давай поговорим о том, что с тобой происходит.

Рада обхватила себя за плечи и разрыдалась. Теперь еще и эти перепады настроения, эта чертова плаксивость!

— Не могу! — всхлипнула женщина.

— Почему? — Дан осторожно подошел к ней и обнял.

— Дан, ты женат!

Мужчина стиснул зубы и закатил глаза, но ничего не сказал.

— Я могу снова стать Малис в любой момент. Мы не знаем, что со мной и как от этого избавиться, от этой темной силы.

— Мы вместе придумаем, как решить эту проблему. Но ты же не только это должна мне сказать? — Дан осторожно приподнял ее лицо за подбородок и заправил за ухо выбившуюся прядь волос.

Рада кусала губы, нервничая.

— Я стану толстой!

— Ну пипец, приехали. Рада, успокойся.

— Мне так страшно!

— И мне тоже. Но я же не паникую и не отстраняюсь от тебя. Почему же ты меня решила игнорировать?

— Прости! Прости меня, Дан. Я действительно беременна. Срок семь недель. Это твой ребенок!

Дан прижал к себе Раду и поцеловал в нос.

— Я не сомневаюсь!

Словно гора с плеч упала после того как открылась правда, и дышать стало легче. Рада перестала прятаться, переживать и скрывать. Они оба смирились с тем фактом, что будут родителями. Дан даже предложение Раде сделал, конечно, свадьба могла состояться только после того, как он официально разведется, и Рада обещала дождаться этого дня.

В один из таких семейных вечеров за просмотром по желанию Рады очередной слезливой мелодрамы Дан внезапно произнес:

— А ты помнишь, что говорила Нат о легенде?

Рада лежала на диване, а голова покоилась на его коленях, она смотрела телевизор, но после произнесенной фразы развернулась и посмотрела снизу вверх на лицо Дана: