— Дан, здравствуй, мой мальчик! — Нат подбежала к мужчине и обняла его. Дан улыбнулся ей, обхватив женщину своими лапищами. — Я оставлю вас, не буду мешать. Будь хорошим мальчиком! — Нат поцеловала его в щеку и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

* * *

Оставив Дана и Раду наедине, Нат грозной поступью направилась к виновнику всей этой заварушки. Она столько лет знала эту семью, что сомнений у женщины не возникло, кто зачинщик и предводитель всего этого бедлама!

— Козел ты старый, что ты натворил, — Нат открыла дверь кабинета Александра и вошла внутрь. Мужчина улыбался и пил. — Празднуешь очередную свою пакость?

— Натали, Натали, куда тебе понять мои поступки.

— Так я и не собираюсь их понимать, это твои поступки, они только для тебя и понятны. Ты мне объясни, как долго ты еще будешь мучать мальчика?

— Пока не поумнеет!

— Он любит! Любит! Чертов ты дурак, а ты его убиваешь, пытаясь отобрать и растоптать это чувство!

— Не неземную, не ее он должен любить! — рыкнул Александр.

— Ты себе это тоже говоришь?

— Заткнись! — зашипел мужчина, подбегая к стоящей женщине, и он приложил ладонь к ее губам. — Заткнись!

— Ты и сына заставишь по углам прятаться? Детей прятать? — Наталья не унималась. В ее глазах читался вызов, она вовсе не боялась Александра.

— У него есть жена и сын.

— О, да. Твоими стараниями! У него с Радой могут быть дети, ты же не слепой, ты видишь, как их тянет друг к другу. Твой сын не может сдерживать свое желание, свою страсть. А темные очень плодовиты. А неземные, когда любят…

— Она скоро станет Малис!

— Нет! Нет! Ты не сделаешь это с бедной девочкой! Ты не поступишь так с на… со своим сыном!

— А кто мне помешает? Ты? Да брось! Ты столько лет молчала, и что, сейчас все решишь рассказать? Ну давай! Я посмотрю, как это будет, и главное, что потом будет!

Нат развернулась и пошла в двери, чтобы покинуть комнату, она уже протянула руку к дверной ручке, как, развернувшись, произнесла:

— Дар можно разрушить! И я сделаю все, чтобы они это смогли.

Александр замер. Разрушить? Дар? Она бредит! Это дар, его невозможно разрушить, от него невозможно отказаться!

— Хорошая попытка блефовать! Я не дурак!

— Дурак! Ты именно дурак!

Женщина хлопнула дверью, покидая кабинет Александра.

* * *

Рада смотрела на мужчину, она смотрела и пыталась запомнить каждую морщинку, каждую его черточку, его запах, его голос. Она растворялась в нем, впитывала его в себя. Сейчас от его присутствия ее немного трясло, и она не понимала, это от того, что он темный, или от ее желания. Вот! Вот почему она не чувствовала его, она любила и списывала все на банальное желание.

— Привет, — раздался самый восхитительный звук, звук его голоса.

— Привет.

— Наконец-то я добрался до тебя! — Дан в одно мгновение очутился перед Радой, сгреб женщину в свои объятия и прижал к груди, зарываясь лицом в ее волосы.

Рада обхватила его за талию и уткнулась носом в грудь мужчины.

— Ты уже знаешь?

— Ты — темный. Ты — сын Александра, — прошептала Рада, отвечая на его вопрос.

— Мне столько нужно рассказать тебе.

— Нет. Не нужно. Ты королевских кровей, вам нельзя портить чистую кровь узами с неземными.

— Черт, Рада. Не так. Точнее, не совсем так! Да, я сын Александра, да есть его запрет насчет браков с неземными, но я не хочу его исполнять. Я...

— Ты женат! Позволь тебе напомнить. У тебя чудный сын Демьян и прекрасная жена Мария. Ты женат! Уже давно и счастливо.

— Нет.

Рада отстранилась от Дана и посмотрела на него.

— Я не счастливо женат. Я могу быть счастливым только с тобой, — Дан смотрел ей в глаза, не моргая и не отводя взгляд.

Его лицо было так близко. Раде захотелось провести по его лицу кончиками пальцев, почувствовать его тепло. А вот Дану хотелось совершенно иного, он наклонился ниже к женщине и прикоснулся губами к ее губам. Нежно, мягко, словно просто пробуя на вкус. Затем, прижав Раду сильнее к себе, он уже настойчивей вжался в ее губы и языком облизал их, заставляя раскрыться, после чего проник языком в ее рот.

Рада застонала. Это было так эротично, так возбуждающе. Простой поцелуй, простое прикосновение, а ее от макушки до пят пронзило током. Пронзило желанием.

Ей были ни к чему лишние разговоры, ей ничего не хотелось знать. В голове пульсировала мысль о том, что ее любимый рядом, он с ней. Любовь неземных была безрассудной, она не видела преград, она жила лишь событиями здесь и сейчас. Эта любовь плавила мозг, оставляя лишь животные инстинкты, страсть, желание. Если бы могла, Рада с легкостью бы отказалась от этой любви, став обычным человеком, но именно проклятый дар не давал ей сделать этого, заставляя любить и творить безрассудные поступки.

— Не делай того, что говорит отец, — прошептал Дан, отрываясь от ее губ.

— Не могу. Я дала слово!

— Обмани.

— Дан, он исполнил свою часть уговора, он отпустил Кэт. Теперь мой черед!

— Рада. Он все спланировал, чтобы затащить тебя и вынудить подчиниться.

— Я понимаю.

— Моя свадьба — это его затея.

Рада посмотрела на Дана. Он уже не обнимал ее, он повернулся спиной и обхватил затылок рукой. Нервничал, еле сдерживал гнев.

— Он специально опоил и меня, и Марию. Ему нужно было разлучить нас, чтобы твое сердце было разбито, и эта горечь напитала твой дар новой силой, новыми возможностями.

Странное слово «опоил»! Неужели такое возможно?

— Разве можно зачать сына и жениться под воздействием какого-то эликсира, Дан? — Рада смотрела на свои руки, нервно переплетая пальцы.

— Не могу сказать.

— Дан, ты зачал сына с одной ночи?

Дан смотрел на нее и понимал, что не знает ответ на ее вопрос.

— А я уверена, что нет. Ну не может у твоего отца все и всегда получаться с первого раза и так гладко!

Дан выругался.

— Не хочу! Понимаешь меня, я не хочу ничего знать. Я готова выполнить условия сделки с твоим отцом. Меня ничего больше не держит, не сдерживает.

— Я люблю тебя! — Дан прошептал, глядя на женщину.

— Я тебя тоже люблю, Дан. И понимаю, что моя любовь фатальна.

— Я разведусь!

— А я и не прошу! Слышишь, не прошу я этого у тебя! Я просто устала, устала от боли, устала от страха, я устала от всего! Дан, я тоже хочу спокойной жизни, или, если это невозможно, я попросту не хочу жить. Ты понимаешь, что эта боль меня уничтожает! Почему неземные убегают от разбитого сердца, отказываются от всего? Жизнь обычного человека не такая привлекательная, ты знаешь. Но они идут на это, лишь бы избавиться от боли! Они предают свою природу, своих родных и близких, предают себя и становятся обычными! Ради жизни без боли!

Дан молчал. А что он мог сказать, что он все понимает? И что? Что это даст? Рада действительно мучилась, он, возможно, и не до конца понимал ее боль, ее чувства. Но он видел ее потухший взгляд, ее посеревшее лицо, осунувшиеся плечи. Шесть лет она жила с огромной кровоточащей раной в сердце, но он не хотел отпускать ее, он любил, любил ее одну.

— Не могу тебе позволить!

— Дан, отпусти меня. Перестань быть темным по отношению ко мне. Отпусти.

— Не могу, Рада! Не могу! Ты моя! Ты всегда была моей!

— Я и останусь твоей навсегда. Только в памяти.

— Не хочу! — зарычал Дан, снова обнимая Раду и целуя ее лицо. — Не хочу тебя терять. Хочу быть с тобой и сделаю все для этого!

Он гладил ее спину, прижимая ближе к себе, целовал ее, заставляя забыть обо всем. Рада отвечала ему. Она отвечала на его поцелуи, гладила его голову, прижималась к мужчине. Они пытались вжаться друг в друга, стать единым целым, единым организмом. Пальчики Рады пробрались под футболку Дана и уже вовсю ласкали его обнаженный торс. Дан тоже не отставал, пуговица за пуговицей расстегивалась рубашка, сползая с ее плеч. Далее уже пришел черед и молнии на джинсах, вскоре вся ее одежда уже валялась на полу. Дан потерял лишь футболку.