Доброго здравия, уважаемый Семён Анатольевич. Пишет вам ваш новоиспечённый враг, Алексей Михайлович.
Спешу с горечью в душе и болью на сердце известить вас о новых потерях. За прошедшие два дня нашей с вами войны, вы уже потеряли два завода, как и около пятидесяти процентов своего дохода. Если добавить к этой сумме стоимость уничтоженного нами сырья, продукции и оборудования, то в сухом остатке выйдет, что вы практически на грани банкротства.
Но к вашему сожалению, перечисленные проблемы лишь бледная тень грядущего забвения благородного рода Тенишевых, потому как мои новые удары, неминуемо сотрут вашу фамилию из списка хоть сколько-нибудь значимых семей нашего региона.
Моё предложение простое — признать своё поражение и капитулировать. И чем быстрее вы решитесь принять свою судьбу, тем более приятными будут условия нашего с вами сотрудничества. И, естественно, тем больше у вас в таком случае, останется вашего невредимого имущества.
П. С. Точно такой же конверт был отправлен вашим партнёрам Коломойцевым. Обязательно обсудите с другом вашу общую проблему, и примите единственно правильное решение.
— Мелкий ублюдок! — громко рыкнул хозяин кабинета, ударив ладонью по столу. — Петровича мне сюда, быстро!
Филимон Петрович не заставил себя долго ждать. Собственно, он и сам спешил с докладом в кабинет главы рода. Поэтому, едва дверь к нему открылась, глава службы безопасности поднялся со стула в приёмной и обменявшись безмолвными взглядами с коллегой, шагнул вперёд.
— Что за херня у тебя тут творится⁈ — прямо с порога грозно пробасил безопаснику в лицо Тенишев. — Срочно утроить везде охрану!
— Ваше Сиятельство… у нас нет столько людей. И… — прервавшись на полуслове, Филимон Петрович отвёл взгляд в сторону, явно подбирая слова, чтобы хоть как-то смягчить момент.
— Что «и»? Черт тебя подери! — раздражаясь возникшей паузе, взорвался мужчина в кресле.
— Это уже бессмысленно, Ваше Сиятельство. Они обнесли наш склад на Курганской…
— Что-о⁈ — воскликнул Семён Анатольевич даже привстав с места.
В эту секунду в груди графа неприятно кольнуло. С трудом переводя дыхание и с замершим выражением лица плюхнувшись на своё кресло, он стал судорожно соображать о последствиях.
— Но как?
Вопрос мучавший Тенишева касался не технической части произошедшей кражи, как это уже сложилось по дурной традиции за последние дни. Нет, графа в эту секунду больше интересовало как враг вообще прознал про этот самый склад… как смог его связать с их фамилией⁉ Ведь полбеды, если склад просто опустошили, куда важнее просочившаяся наружу информация о его существовании и не дай бог о тёмных делишках, благодаря которым он постоянно пополнялся.
Ещё несколько минут неподвижно буравя пустоту перед своими глазами, Семён Анатольевич всё-таки пришёл в себя. Оглядев присутствующих, он сосредоточился и выдал сразу порцию приказов:
— Коля, отправь за сыном ко мне сюда, а также всеми способами попытайся связаться с Белорецкими. — следом, переводя взгляд на безопасника, граф продолжил. — Прекратить любые поисковые работы и расследования на разрушенных заводах. Если до сих пор ничего не нашли, то уже и не найдёте. Всех людей распределить между особняком и оставшимися предприятиями.
Дождавшись, пока подчинённые покинут помещение, граф достал из стоявшего рядом шкафчика початую бутылку виски и наполнив себе бокал до половины, разом его осушил.
— Вадим? — набрав один из недавних контактов в списке последних звонков, произнёс Тенишев. — Получил письмо?
— И даже уже прочитал. — сухо донеслось в ответ. — Что-то твой хвалёный наёмник никак не расщедрится решить наш вопрос. Ещё и за такую цену…
— В школе кого угодно трудно достать, а пацана ещё и охраняют. — сам не понимая зачем защищает до сих пор бездействующего киллера, вяло бросил в ответ Семён Анатольевич. — Впрочем, я ему после тебя наберу. Тебе доложили про склад?
— Да. И я ума не могу приложить, как они это сделали…
— А я, несмотря на письмо от Белорецких, не могу поверить, что князь не принимает в этом участие.
— В таком случае, висеть нам с тобой сейчас обоим на виселице. — возразил барон Коломойцев. — Мальчишку нужно устранить и дело с концом!
В эту же секунду, даже через динамик телефона, со стороны собеседника послышался взрыв и звуки разбитого стекла, вперемешку с матерками пострадавших.
— Вадим! Что у тебя там? — воскликнул граф, переживая за товарища.
— Здесь я… — послышалось из трубки раздражённым голосом. — Этот сукин сын мне лимузин взорвал!
— В смы…
— Сёма! Если мы сегодня-завтра его не устраним…
— Да понял я! — бросил в ответ граф. — Собственноручно бы придушил!
Бабах!
На этот раз прозвучал взрыв уже из двора усадьбы Тенишевых, заставляя обоих благородных прижать языки.
Поднявшись с места и выглянув в окно, Семён Анатольевич чертыхнулся, поминая на чём свет стоит Белорецких и, непосредственно, самого виновника всех свалившихся на его голову проблем.
* * *
Хорошо поработав ночью, не забыв устроить врагам парочку неприятных сюрпризов, я вернулся в общежитие и незамедлительно лёг в кровать, вырубившись едва касаясь подушки. Короткий сон третью ночь подряд давал о себе знать. А когда ранним утром прозвучал общий сигнал на подъём, даже не смог понять, спал я или нет.
— Тебе бы выходной себе сделать. — отмечая моё состояние промолвил Степан.
— Враг не дремлет и мне нельзя. — отмахнувшись бросил я.
Последующий завтрак и встреча с друзьями меня ненадолго взбодрили, но едва начались уроки, как я быстро превратился в сонную тетерю, расфокусированный взгляд которой был направлен в сторону доски.
— Обломов, я вижу тебе совсем не интересно?
— А? — опомнился я благодаря тычку Алины.
— Ты почему спишь⁉
— Я? Не-ет.
— По какой формуле мы можем найти пройденный путь?
— Путь? — замешкался я, оглядывая доску за спиной учителя. — Вон формула написана, за вами. Скорость движения помноженная на время, за которое пройден путь.
Недовольно меня оглядев, но удовлетворившись ответом, учитель продолжила урок, приняв в расчёт мой сонный вид как глубочайшее сосредоточение на материале. И если бы не последовавший через пять минут лёгкий всхрап с моей стороны…
— Обломов!
— Это всё Белорецкая. — с серьёзным видом моментально заявил я, покосившись на подругу.
Последняя на такое заявление буквально обомлела на секунду, а затем, взяв учебник по геометрии в руки, душевно приложила меня им по голове.
— Ай! — потирая лоб, бросил я.
— Правильно, Алиночка. — среагировала учитель.
— Ой… — повинилась подруга. — Зачем барьер снял⁉ — прошипела она следом рядом с моим ухом, пока весь класс забавлялся с произошедшей сценки.
— Зато сон как рукой сняло! — проморгавшись, с улыбкой ответил я.
Эффект был не особо долгим, но просить подругу о повторной услуге я уже не стал. С трудом отсидев оставшиеся занятия, периодически отключаясь на короткий сон, я таки дотерпел до обеда.
На выходе из кабинета, меня помимо личной охраны, неожиданно подкараулила Виктория Павловна. Признаться, в свете последних событий, я и думать о ней забыл. Хотя диалога с нынешней замдиректора, учитывая моё успешное выступление на турнире, ожидать следовало.
— Привет, Алексей. — поднимаясь с невесть откуда взявшегося в коридоре кресла, произнесла женщина.
Чёрный строгий костюм по фигуре, собранные заколкой волосы, и очки, дополняющие образ учительницы, на мой взгляд, но никак не замдиректора. Хотя, возможно, тут всему виной хорошо сохранившаяся фигура женщины и ухоженный внешний вид, благодаря которым она ну никак не тянула на стереотипных тёток с подобной должностью. Выглядела замдиректора сейчас довольно хорошо, особенно если сравнивать с тем, какой она была несколько лет назад, после смещения с должности. Однозначно, отправилась от удара и взяла себя в руки — молодец.
