Папа левой рукой разглаживает свои пышные усы.
— Я учитель музыки-с, — довольно отвечает он, будто нет у него никакой жены-миллионерши. — Преподаю сольфеджио. Работенка непыльная, только детки часто плачут, когда у них что-то не получается.
Как я в детстве, ага.
— А вы чем занимаетесь? — интересуется папа, но, в отличие от мамы, его тон не похож на допрос.
— Я архитектор. У нас с партнером своя фирма.
Папа довольно цокает языком.
— Неплохо-неплохо. Настенька, — обращается он ко мне, — ты, главное, работу не бросай, какой бы муж богатый ни был. Работа — это важно для души.
— Я и не собираюсь, — улыбаюсь я.
Мама возвращается в кухню с небольшой картиной в руках, и я не знаю, как относиться к такому «подарку». Мама что-то для меня нарисовала? Да быть такого не может!
Родительница как-то странно нервничает. Обратно на свой стул она не садится и остается стоять.
— Доченька, — сообщает она неожиданно треснувшим голосом, — я тут долго думала и решила выкупить для тебя мою первую успешную картину. Ту самую, которую купили на аукционе за бешеные деньги.
Кстати, а что это была за картина? Я понятия не имела.
— Возможно, ты будешь смотреть на нее и иногда вспоминать о нас с отцом, — продолжает мама. Вся ее напускная бравада и агрессия куда-то делись.
Когда она протягивает мне картину, у меня от увиденного захватывает дух. Это же наша старая дача. Покосившийся дом на заднем фоне, тощая яблонька, скрипучие качели. И посреди этого пейзажа… маленькая я. Сижу на корточках и изучаю какую-то травинку. Светлые волосы тогда вились крупными кудряшками, и этот голубой комбинезон я отлично помню.
Выходит, мама все-таки обращала на меня внимание?
— Я подумала, это странно, что моя дочь висит дома у каких-то незнакомых людей. Пусть лучше картина будет у тебя, и внук или внучка… Кстати, — мама смаргивает какое-то наваждение, — кто у меня? Я так и не спросила.
— Внучка, — улыбаюсь я, чувствуя, как по левой щеке катится маленькая слезинка.
— Вот и хорошо. — Мама наконец садится за стол. — Буду учить ее рисовать.
Я встаю с места, оставляю картину на стуле и подхожу к маме, чтобы обнять.
— Спасибо, — шепчу я ей в начавшие седеть волосы.
За окном падает крупный пушистый снег, а за столом сидит моя семья. Мужчина, которого я люблю. Родители, которые никогда от меня не отвернутся. И очень скоро мы вместе встретим малышку, которая будет светом наших серых будней.
Несколько месяцев спустя я узнаю от Миланы, что Ярослав переехал в Москву, а филиал «Аркители» в Калининграде закрыл. Я тут же приглашаю подругу партнером в свое маленькое, но увлекательное дело, и она не раздумывая соглашается. У меня как раз приближаются роды, и еще одна пара рук точно не помешает.
А на следующий день после новости об отъезде второго Волкова я выхожу с утра на крыльцо нашего дома и вижу невероятную картину. Во дворе стоит тот самый кожаный диван из его квартиры. Сверху пришпилен розовый бантик.
За спиной появляется муж. Его рука мягко ложится на мои остатки талии.
— Видимо, это подарочек от будущего дяди, — смеется он.
Я тоже не удерживаюсь от смешка.
— Мне всегда нравился этот диван, хотя и непрактичный.
В полуобороте Саша хватает мои губы своими и оставляет на них резкий, но короткий поцелуй. Мне всегда будет его мало. Всегда будет нужно еще.
— Пойдем в дом. Холодно еще, а ты полураздетая.
— Я в халате, это одежда, — возражаю я, не отрывая взгляда от дивана.
В моей памяти всплывает картина. Я в своем лучшем белье седлаю спящего Волкова. Мои руки касаются его крепкого тела, затем мы сливаемся в нашем первом поцелуе. И без того чувствительные соски напрягаются, и Саша, словно почувствовав мое состояние, накрывает мою левую грудь своей ладонью и принимается осторожно разминать. Я закидываю голову в порыве наслаждения.
— А я смотрю, этот диван тебя заводит, — шепчет он мне в ухо, отчего я распаляюсь еще сильнее.
— Еще как, — соглашаюсь я, поворачиваюсь и наконец позволяю себе поцеловать мужа со всей страстью. Мой язык оказывается у него во рту, рукой я начинаю поглаживать сквозь ткань спортивок уже набухший член.
Огромный живот пусть и мешает исполнить все свои фантазии, но это меня совершенно не расстраивает.
Саша с трудом отрывается от моих губ. На его лице расплывается мягкая улыбка. Он тяжело дышит, продолжая ласкать мое тело уже под халатом.
— Я сейчас очень не хочу прерываться, — выдыхает он, — но вот только занесу этого монстра в дом, и мы продолжим.
Диван отлично встает у пустой стены в пространстве кухни-гостиной. Вида взмокшего от пота мужа заставляет меня растекаться маленькой лужицей. В процессе он уже снял футболку и сейчас стоит босиком в низко сидящих на бедрах спортивных штанах. Я все это время поедала виноград и наблюдала за поистине сексуальным зрелищем.
— Наслаждаешься видом? — спрашивает Саша, ничуть не стесняясь своего тела.
Мне бы его уверенность. Я сейчас размером с двухэтажный дом. Пожимаю плечами и закидываю в рот еще одну виноградинку.
Неожиданно муж подходит и перехватывает очередную ягоду губами у моего рта.
— М, вкусно, — заявляет он, не удержавшись от поцелуя.
Мы вместе смотрим на тот самый диван, с которого все началось. Удивительно, но я ни капельки не расстроена таким подарком от бывшего. Даже наоборот, это лучшее, что он мог оставить после себя.
Волков нежно выводит круги на внутренней стороне моей ладони и, видимо, думает о том же самом, потому что на полном серьезе говорит:
— Отличный диван.
— Да, — смеюсь я, — просто потрясающий.
