Спрятав письмо в шкатулку, я успокоилась. По всему было видно, что Джульетта Мейлор – женщина умная и осторожная. Она не обвиняла меня в долгом отсутствии писем и через слово благодарила короля. За всё: за богатый урожай, за мир в королевстве и даже за хорошую погоду. Я решила, что буду писать ей раз в неделю. Также общими фразами. Что надевала, с кем говорила, а ещё об Изабелле, Анне и Сесилии.

Ещё спустя два дня Леонард уехал. Как будто бы на охоту, но к вечеру, однако, не вернулся. В марте он особенно часто отлучался, и меня это порой беспокоило. Впрочем, сегодня его отлучка сыграла мне на руку. Роза заранее раздобыла для меня одежду для города. Взяла то ли у старшей сестры, то ли у матери. Неброский дорожный плащ с капюшоном из тёмной шерсти и серое добротное платье, широкое и жёсткое, но тёплое. В них я больше походила на обычную горожанку, да и такая одежда позволяла быть на воздухе дольше, чем наряды слуг из замка. Волосы я самолично заплела в косы и спрятала под капюшон. Все драгоценности от греха подальше сняла, а золотые и серебряные монеты растолкала по разным карманам. Обувь из-под длинных юбок видна не была, но я выбрала самую разношенную и удобную. Ходить мне сегодня предстоит долго. И главное, чтобы это долго закончилось более-менее хорошо.

В этот раз Роза вела меня длинными окольными путями мимо помещений прислуги и многочисленных кладовых прямиком к служебным выходам из замка. Запустения, грязи, гнилого пола и паутины там не было, но внешнее убранство выглядело заметно беднее тех комнат, в которых проживали придворные, я и король.

Боясь наткнуться на какого-нибудь повара или прачку, я постоянно пряталась за колоннами, лестницами и в тёмных углах. Попадаться лишним людям на глаза не хотелось. Ужинала я у себя, а после сразу отпустила Анну и Сесилию, сославшись на колики в желудке. Хильде и Нэн также было сказано, что спать сегодня королева ляжет рано, а раздевать меня пришла будто бы одна Роза.

Где-то на подсознательном уровне я чувствовала, что рисковала, но отступать было уже поздно. Мне действительно хотелось увидеть, как живут обычные люди. Раз уж я решила изучать историю, придётся идти до конца. И во дворец, и в трущобы. Надо знать, чем дышит простой люд, а потом постараться донести эти знания до короля.

– Решили прогуляться, Ваше Величество?

Кто-то схватил меня за локоть и вытащил на свет, предварительно зажав рот ладонью. Без боли, но решительно. Держал этот кто-то меня крепко, а потому вырываться я даже не пробовала и, приглядевшись, узнала сэра Филиппа. Только без привычных лат и в кожаном дуплете*. Если бы не меч на перевес, сошёл бы за мелкого придворного или того лучше – за зажиточного горожанина.

– Вы разве не уехали с королём на охоту?

Сэр Филипп чуть дёрнул подбородком.

– Его Величество пожелал поехать с графом Хэмптоном.

Я чуть приподняла бровь. Обычно главный телохранитель моего мужа при разговоре предпочитал смотреть в глаза, а сегодня почему-то косился в сторону. Верный знак провинившегося подростка. Или врущего, но врать не любившего.

– Он оставил Вас следить за мной?

– Он попросил приглядеть за Вами.

Я усмехнулась.

– Приглядели? Тогда позвольте пройти.

Он снова преградил путь. Кожаный дуплет на ощупь был как деревянный. Такой и топором не разрубишь. Не зря моя бабушка любила называть крепкую кожу дубовой.

– Что Вы задумали?

– Что? – Выпрямив спину, я сжала руки в кулаки. – Я задумала накормить народ. Дать им хоть немного хлеба и денег. Помочь хотя бы самым нуждающимся. Раз у короля нет средств, они нашлись у меня. Не бойтесь, я не трогала его казну.

– Вы продали что-то из драгоценностей?

– Продала, но не с целью подкупа его камердинера или служанок леди Бриджет. Я не хочу, чтобы в городе вспыхнул бунт. Представляете, что будет, если народ придёт штурмовать замок в отсутствие короля?

Отойдя чуть дальше, сэр Филипп сжал губы. Взгляд его синих глаз отчего-то стал надменным и осуждающим.

– Думаете, если бросите пару краюшек хлеба, народ сразу Вас полюбит?

Я цокнула и отвернулась. Стало обидно, но на высказывание этой обиды мне было чертовски жаль времени.

– Если вы считаете, что я делаю это ради дешёвого авторитета, я не стану Вас останавливать, но, если Вы меня не пропустите, я свяжу в спальне простыни и спущусь вниз по ним. Но имейте в виду, если я сломаю шею, отвечать придётся Вам. Вы же обязаны защищать то, что принадлежит королю. Поэтому либо посторонитесь, либо…

– Либо? – В глазах сэра Филиппа на секунду зажёгся огонь. Сходство его и Леонарда стало поразительным, отчего мне почудилось, что держит меня не рыцарь, а сам король.

– Либо сопроводите меня в город. У выхода из замка нас с Розой должен встретить муж её сестры. Он кузнец, сильный и крепкий, как скала, но с мячом управляться вряд ли умеет. Защита рыцаря будет надёжней. Да и нам двоим король наверняка поверит больше, чем одной мне.

– Вы приказываете мне идти с Вами?

– Не приказываю – прошу. Как друга.

Во взгляде сэра Филиппа на этот раз промелькнуло сомнение, которое пропало тут же, уступив место напускной серьёзности. Он склонил голову и попросил разрешение взять плащ. Роза в углу стояла бледная, как полотно. Я и сама тряслась не меньше загнанной в угол мыши. Сэр Филипп мог пойти не за плащом, а за стражей и связать нас обеих по рукам и ногам. Но… своё обещание он сдержал и уже через несколько минут стоял передо мной в чёрном плаще и наброшенном на голову капюшоне. Его одеяние смотрелось богаче моего и было вполне вместительным, чтобы спрятать меч. О том, что он прихватил вместе с ним ещё и парочку кинжалов я не сомневалась ни капли.

У выхода за ворота мы решили разделиться. Роза и её свояк шли чуть поодаль. Я и сэр Филипп возглавляли процессию. Город располагался слева от замка и начинался круглой площадью с церковью посередине. Дальше шли базар, аптечная лавка и большая баня. Богатые дома, как и в современном мире, стояли ближе к центру, а, следовательно, и ближе к замку короля. По словам Сесилии, далеко не все придворные жили во дворце. Некоторые селились в городе самостоятельно, покупали жильё либо брали в аренду.

По мере отдаления дома становились беднее. Большая часть по-прежнему была двухэтажной, но в отличие от тех, что прилегали к главной площади и делались целиком из серого кирпича, эти были «половинчатыми». Нижний этаж – каменный, а верхний – деревянный.

– Не у всех хватает денег строить дом полностью из камня, – словно прочитав мои мысли, объяснил сэр Филипп. – На первом этаже располагаются мастерские, кладовые и лавки, а на втором – жилые комнаты. Если возникает пожар, то сгорают только комнаты, а мастерские остаются. Это лучше нежели, весь дом сгорит целиком.

Я кивнула и продолжила разглядывать город дальше. На перекрёстке мы зашли в булочную. Та уже закрывалась, но хозяин всё же продал нам несколько пшеничных и ржаных караваев. Парочку под плащом припрятала я, остальные, уложив в тряпичную сумку, забрал мой сопровождающий. По другой стороне улицы прошло двое бродяг неприятной наружности. Оба были навеселе, но ко мне не сунулись. Видимо, вид здоровенного плечистого мужчины, похожего на каланчу, поубавил в них прыти.

Следующий дом за поворотом тоже выглядел достаточно богато и был ярко освещён фонарями. Это меня удивило. Стоял он от центра не близко. Но зачем человеку с деньгами строить трёхэтажный особняк в километре от района трущоб? Особенно меня смутила музыка, льющаяся из окон, пьяные мужские крики и девичий смех.

– Женский дом, – коротко объяснил сэр Филипп и мягко подтолкнул меня к другой стороне улицы. Несколько мужчин, замерших на пороге «женского» дома, уже вовсю разглядывали меня, как лошадь на ярмарке. Взгляды эти доверия не внушали.

Оглянувшись, я посмотрела на Розу. Та по-прежнему шла сзади. Хмурый свояк-кузнец не отставал ни на шаг. «Надо было её отпустить, – мысленно поругала себя я. – Не стоит девчонке на такое смотреть».