Вывалившись, не сделав и трёх шагов, упав на колени, он зарыдал. Без звучно скривившись, истекая слезами, не сдерживаясь, с улыбкой на лице. Безотчётно ощупывая швы на полу.

– Помог? – голос во тьме.

Не осуждающий, и не обвиняющий, совсем безучастливый, будто механический звук какой-то машины. Убийца не ответил, но этого и не требовалось. Слёзы прекратились, словно повернулся кран. Бросив швы, пальцы сжались в кулак. Руки пружинами оттолкнули пол. Лёгкое прикосновение утопило кнопку лифта, разжигая маленький красный огонёк внутри. Кабина спустилась быстро, но осталась пуста. Ноги снова понесли к лестнице. Первый, пятый, восьмой. Разум не вёл счёта, различая лишь тьму и свет, ожидая встретить правильную комбинацию цифр. Подъём стёрся из памяти, оставшись лишь неясными, тяжёлым дыханием, и непрерывной работой ног. Моргнув, взгляд сфокусировался на двух слабых лампочках, весящих на одном проводе, обозначающих конец пути. Коридор, поворот, ещё несколько шагов, толчок в не запертую преграду, шаг в квартиру, шорох медленно затворяемой двери.

***

Три дня пролетели пером, мягко приземлившись на воду выходного дня. Работа не казалась трудом, но интересным времяпрепровождением в хорошей компании. Шутки, беседы и весёлые перепалки. Новые знакомые среди носильщиков, постоянных клиентов и жителей дома, что часто засиживались в покупательской зоне. Спокойный быт, лёгкие деньги с прицелом на скорые обновки. Тщательно стараясь не замечать улиц. Сосредоточиваясь на простых коротких отрезках. Принеси, изготовь, поешь, прибери, приготовь. Незаметно появившееся, тёмное пятнышко всё разрасталось, начиная чесаться. Всё чаще останавливая руки, замедляя шаг, обращая мысли к собственной судьбе.

– …сегодня на рынок не иду. – Артур, раскачиваясь на ножках стула, закинув скрещенные ноги на комод, занятый чтением очередного одолженного у Стрелков журнала. – До следующего каравана с севера, мне там ловить нечего.

– Я иду. – Готфрид, штопая свеж надорванный рукав куртки. – Тебе что-то конкретное?

– Кое-что из одежды. – Пятый, уклончиво, не желая показать неуважение к вещам их бывшего товарища, но отчаянно желая от них избавиться.

На табло стержня было больше десяти с небольшим единиц. Пара халтурок в роли носильщика на подмене, принесли трети от заработка, но забрали сил как от недели работы. Тихо отворив дверь, в общую комнату зашёл Женя. Последнее время будто пропавший, появляющийся лишь к столу и тут же исчезавший, он был озарён недоброй улыбкой. Артур лишь косо стрельнул взглядом, притворяясь, что не заметил. Готфрид поднял бровь, при виде холщового мешка за спиной. Пройдя к центру, он с грохотом водрузил ношу на стол. Неловкая кантовка и с ориентировав нечто под тканью, резким движением сорвал покров, отступая назад.

– Та-да! – потряхивая мешком, словно шоумен.

Не продержавшись и секунды, Ханг зашёлся безудержным, чистым смехом. Готфрид, опустив руки, по инерции сделал ещё пару стежков, приштопав рукав к штанине. Артур, чертыхнувшись, повалился назад, лишь в последний момент ухватившись за мебель и повиснув на руки. Выйдя на шум, Катерина обомлела, в то время как создатель шедевра, сделав реверанс повторил.

– Та-да! – отбрасывая мешок, и пригладив одежду, протянул руку пострадавшему от его халатности. – Без обид?

– Да друг. Без всяких. – Ханг, с ниспадающей улыбкой, крепко пожимая.

– Ты сам его сделал? – Катя, касаясь согнутым пальцем.

– Да! – гордо. – Сеё творение, моё.

Сваренное из железа и жести разных сортов, являло дикое зрелище. Зубастого, ящера-подобного зверя, с верёвочным хвостом и большими глазами из фар. Управлял им не менее уродливый наездник, больше напоминающий пузатого кролика, с растянутыми конечностями, на грудной табличек которого было выбито (Ханг). Блестящая сбруя, зажатый подмышкой зонт что прикрывал спину, выражения лица будто-то его разрывает изнутри.

До рынка оба шли молча. Тёмное пятно высветлил солнечный свет. Будущее казалось беззаботным, а причина похода надуманной.

“А тут встречаются и красивые девушки.” Взглядом проследив за одной, затем переведя на молчаливого спутника. ”Чтобы ходить одному, нужно купить оружие. И можно будет не бояться грабежа. Да! Только… А как здесь заводят знакомства? Наверное, как и везде.”

– А есть тут какие-нибудь клубы, тусовки или типа того?

– Тут, нету. Но есть пойти назад по рыночной, в двух длинных кварталах от перекрёстка есть такое место. Но это лучше к Жене. Как закончишь, встретимся вот там. – указав неприметное место, чуть в стороне от вход.

Пройдя через широкие ворота, не почувствовав, как был просвечен и просканированы, оба разошлись в разные стороны. Торговая площадь была не многолюдна, почти пуста по меркам того, что было несколько дней назад. Нужный магазин отыскался быстро. Обставленный не меньше, чем роскошно, он полнился средств для самообороны и боеприпасов к оным. Огнестрельное и энергетическое, кинетическое, и холодное… Выставленное целыми экспозициями, отобранными под используемый калибр, с наборами обвесов к каждому из образцов.

– Добрый вам день. – с поклоном, выступил вперёд старый господин в чёрном жилете и белой рубашке. – Чем я могу быть полезен?

– Мне нужно что-то в бюджете десяти единиц. – для большего понимания, демонстрируя стержень.

– В такую сумму у нас есть прекрасный выбор пистолетов, арбалетов и ножей. – указав рукой, но не двинувшись с места, и даже как бы преградив путь. – Но не моли бы вы для начала показать карту доверия?

– Карту? Такой железный пропуск?

– Именно его.

– У меня его нет.

– Тогда, к сожалению, наш дом не сможет вам помочь. – не растеряв и толики своего радушия.

В последний раз окинув выставленные на ткань, подсвеченные образцы, Ханг отправился на выход, и лишь прикоснувшись к двери нашёлся что сказать.

– Тогда, может подскажете, где я могу… – от чего-то смутившись закончить.

– По левую руку от главного выхода, под вывеской с розовым цветком.

Цены на одежду оказались куда больше, чем в его представлениях. Три единицы за однотонную футболку. Семь за штаны. Куртки начинались от двадцати. Если же не брать готовое, а шить по меркам, выходило в разы дороже.

“За одеждой всегда можно будет приди в другой день. Если прирежут, уже не пригодится.”

Вывеска с розовым цветком искать не потребовалось. Уводящий вглубь коридор со знакомой рамкой и неприветливыми охранниками, изгиб с бойницей в конце, открытая железная дверь. За ней, длинный, узкий зал, отделявший покупателя от товара толстыми решётками, тусклый свет жёлтых ламп, запах железа и масла, мятые гильзы и окурки на грязном полу.

– Чо. – очень вежливо спросил мужчина с раскосыми глазами. – Щи то вы ищите? Щитото конкретное?

– Для само обороны. – немного сбитый с мысли странным говором. – Что-нибудь для того, кто плохо целится.

– Ружжёё? – продемонстрировав обрез. – Или, или гонзо? – хлопнув по боку громоздкого короб, в который нужно было засовывать руку.

– Нет-нет. Поменьше. Чтобы носить за поясом. – показав, как прячет за ремень пистолет из пальцев.

– Ооо! – многозначительно. – Есть кобура. – с неправильным ударением, достав небольшой пояс с кольцом куда хорошо ложился обрез. – На, на!

– Нужно поменьше. – показывая руками. – Но нормальное. Мощное. – пытаясь эмоциями выразить больше, чем могли передать возможно непонятые слова.

– Моcеньее? Так-так. – пройдя вдоль ряда и сняв небольшой пистолет со странным прямоугольным дулом, показал его. – Вот оно. То сё надо. Хоросо? Хоросо прячесь. – заложив за пояс. – А достанес, все сразу боятся. Ага!? То сё надо.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.