Я села на него, разглядывая его лицо. Лёва решил исправиться:

— Мне не показалось, что я на тебя давил. Однако, в следующий раз, когда ты это… ощутишь, скажи мне об этом сразу.

Я наклонилась, чтобы оставить на его губах поцелуй.

— Идёт, — согласилась, отвлекшись от начатого на секунду.

Через мгновение он перевернул меня, нависнув сверху. Его губы нежно касались шеи.

— Второй день невероятно заманчивых нарядов на тебе, — смешок, — Камила, прекращай носить юбки. Они так сильно отвлекают меня, когда ты…

В дверь постучали.

— Пап, мама позвонила и сказала, чтобы ты вез меня обратно, потому что бабушка так сказала, — из-за двери.

— Заходи, — пока с меня вставал мужчина.

Давид показал нам телефон, сонно смотря на нас двоих.

— Отдай его мне, — забрал смартфон мужчина, — и иди спать спокойно. Я со всем разберусь.

Я могла лишь улыбнуться, пока мальчик задумчиво выходил обратно из комнаты.

— Это потому, что я занял комнату и диван? — вернулся он, глядя на Лёву, — вы спите вместе и мешаете друг другу?

Сперва я даже не поняла.

— Нет, — ответил ему отец, — мы привыкли ночевать вместе. А теперь шагай спать.

— Почему ты думаешь, что мы мешаем друг другу? — заглянула в засветившийся экран я.

«Бабушка» — высветилось, сбившись звонком от «Мама». Лев ушёл в свой кабинет, чтобы поговорить с ненормальными родственниками.

— Потому что папа так говорил, когда я ещё в… не помню каком классе узнал, что у моего друга Андрея, про которого я тебе рассказывал, помнишь? У него мама с папой спят в одной комнате, — странный взгляд от него, — как вы сейчас.

Из кабинета раздался строгий тон его папы. Я поджала губы.

— Садись, — похлопала по кровати рядом с собой, — знаешь, всё так сложно. Твои мама и папа тоже, наверное, когда-то спали вместе, но потом они поняли, что друг друга не любят, из-за чего и разошлись по разным комнатам. А потом твоя мама встретила того, кого она любит, а твой папа меня. Ты же сам это понимаешь. Тебя это расстраивает? То, что со мной твой папа ведёт себя по-другому?

Мальчик кивнул, а после будто опомнился и замотал головой. Я улыбнулась.

— Немного, — сдался он, — но я не Полина, и вижу, что папу мама не любит. А значит он не виноват, — он надул губы, — не только он. И они всегда были в разных комнатах, — просящий взгляд мне в глаза, — значит они никогда не…

Он смутился.

— Может быть Полина как раз и видела, как они были вместе, и считает, что всё может снова стать так? Поэтому она винит во всём твоего папу — он же первый ушёл.

Давид мотнул головой. Я не поняла.

— Иногда папа был с нами, а она уезжала… — он услышал злые шаги Льва и встал резко, будто никогда не смел сидеть на этой кровати.

— Ты ещё здесь? — строго сверкнул глазами мужчина, — твоя мама потеряла тебя. Ничего страшного, — он отдал ему телефон, — больше никто звонить не станет.

Давид кивнул.

— Спокойной ночи, — во второй раз произнесла я.

Первый был, когда ставила ночник.

— Спать, — пододвинул меня на другую половину кровати мужчина.

— Хочешь я тебя поцелую, и всё пройдет? — поставила голову на локоть я.

Лёва расплылся в улыбке.

— Хочу, — повернулся ко мне, — хочу даже больше, чем чтобы меня оставили в покое.

Я хихикнула.

— Всё будет хорошо, — снова залезла на него сверху, — я же знаю, что ты все поступишь правильно и хорошо для всех.

Нос ткнулся в его шею.

— Хотел бы я видеть всё таким же простым, как видишь ты.

Я прикрыла глаза солнечными очками, подумав, как сильно мне надоело щуриться. Мы с Юлей сидели на лавочке в парке, договорившись встретиться здесь, чтобы Полина забрала нас и отвезла к себе в гости. Смешно, но она не знала адреса, а из-за того, что успела в прошлый вечер разругаться с мамой — не стала спрашивать. Переглядывающиеся в момент разговора мы с подругой точно думали о том, насколько тяжело ей будет жить дальше. Спасибо, что она хоть помнила куда ей ехать, иначе бы мы заблудились, и Лёве пришлось бы искать меня с полицией.

Неприятным было ещё и то, что Поле ну очень сильно хотелось заехать за нами двумя, а на моё «Нет» она устроила истерику на весь пятничный универ. Не помогли ни затыкающие её парни с ряда позади нас, ни преподаватель, к которому Полина решила прийти впервые за всё время, что она учится здесь, ни моё согласие сдавшегося человека. Она обиделась, надув губы сильнее обычного, а я просто хотела не говорить ей где живу, ведь она могла неожиданно вспомнить, что несколько лет прожила где-то рядом, и вдруг, невозможно конечно, но понять кто я и как больно меня нужно бить.

— Странно, что она на пары не ходит, а на вчерашнюю последнюю пришла, — вытянулась и зевнула Юля, — специально чтобы с нами всё обсудить?

— Наверное, — я закрыла глаза под очками, — Давид говорил, что она и в прошлом универе плохо училась. А тут, наверное, заплатить легче, и она даже не думает начать шевелиться. Лев ей, когда они с Давидом заходили за вещами, сказал, что перестанет давать денег, если она бросит учёбу.

Девушка махнула перед лицом флаером из магазина, в котором мы были несколько минут назад. Поток воздуха долетел и до меня.

— Её в деканат звали, не слышала? — ещё и подула на себя Юля, — господи, почему так жарко? Я сейчас сварюсь!

— Поняла уже, — мне не хотелось шевелиться, — она сказала Лёве, чтобы шёл разбираться он.

Я хмыкнула.

— Серьёзно? — удивилась она, — м-да. И надо твоему мужику её мучить до остервенения! Ну не хочет она учиться — пусть не учится, — тяжёлый вздох, — она написала, что подъезжает, пятнадцать минут назад. Ну и где она?

— А что ему делать, если она ничего не хочет? — встала на защиту Льва я, — она же и работать тоже не пойдет. Но денег при этом она хочет больше меня! И тратит больше. Так что я с ним согласна — пусть хотя бы чем-нибудь занимается, чтобы дома не сидеть и не сходить с ума дальше.

— Ну не знаю, — протянула она, — я бы её работать отправила.

Бровь дернулась.

— Куда? — мой смешок, — слушай, если я не справлюсь вообще ни с чем, потому что ничего не знаю и не умею, то она даже до работы не доедет. Потому что не захочет или испугается.

— Или у неё сломается ноготь и испортится настроение, — добавила Юля.

Полина на прошлой паре так и объяснила, почему она не ходила в университет. Плохое настроение. У нас даже заядлые прогульщики так нагло себя не вели, когда их спрашивали. А ей было плевать, она и глаза закатывала, когда преподаватель злилась.

— Её турнут с этой сессии, — произнесла Юля, — у нас группа большая, держать никого точно не станут.

— Если Лёва не придёт и не разберется со всем на свете, — а он явно это умел.

Девушка пожала плечами.

— Ты стала её защищать больше обычного, — заметила она, — уже чувствуешь семейные узы?

Я открыла глаза, тут же ослепла от яркости окружающего мира, но осуждающе взглянуть на Юлю у меня получилось.

Нас перебил звонок телефона, раздавшись трелью из сумки.

— Мне вас долго ждать? — высокомерно спросила Полина из трубки, — я тут уже… — она явно считала, — целую минуту жду!

Тирада на громкой связи заставила нас переглянуться и с недоумением начать разглядывать парковку напротив. Она была пустой!

— Тут одно-единственное место, где можно парковаться, — поджала губы я, — и мы сидим напротив него.

— А ты или стоишь там, где парковаться нельзя, или приехала совсем в другое место, — добавила Юлька, — универмаг напротив. Такое большое старое здание с купольной крышей.

Я мотнула головой, понимая, что она сейчас не просто запутает Полю, а введет её в какой-нибудь умственный ступор, из-за чего мы просидим здесь ещё дольше и пропечемся хрустящей корочки.

— Стойте! — остановила их двоих, — Полина, расскажи, где ты стоишь, и мы сейчас найдём тебя сами.

— Ну-у… — судя по шуршанию, она оглядывалась по сторонам, — это же парк! — будто это я тупила, — здесь деревья, причём везде. Хм… тут какое-то странное дерево. Красное и… фу, под ним лежат эти… бездомные собаки! А ещё фонтан такой стрёмный, — смешок, — больше похожий на лужу с одной пшикалкой для воды. М-да.