*in pompa magna (итал.) – с большой пышностью, торжественно.

А ведь новая жизнь Клима Галицкого, настоящая жизнь, можно сказать, как раз на этой скале и началась – в то первое утро, когда Виктор Эрхарт позвал его встречать рассвет. И тотчас закрутилось, завертелось и понеслось – стремительным потоком, постепенно охватившим всё больше людей, стран, даже целых миров. Когда же это было?.. Всего шесть лет назад! С трудом верится. Клим, обычный мальчик, выросший в обычной маленькой семье – он, мама и бабушка с дедушкой – моргнуть не успел, как обзавёлся маститой и именитой роднёй. Теперь даже трудно представить, что когда-то в его жизни не было Вика, Тоба, их сестёр, которые и ему стали как родные; что не было шумной оравы детей – те и подавно воспринимались как общие; что не было чудесной усадьбы Эрхартов, аристократического особняка Кауницев и пропахшего колдовством домика прабабки Зофии; наконец, что не было единорогов из Заповедного Леса и Великих Мастеров Дхама, наследниками которых они все являлись. Одна большая дружная семья… Уже даже не семья, а целое племя – Дети Зари…

– Клан! – вслух подсказал Вик.

Клим открыл глаза: друг смотрел на него со всегдашним насмешливым прищуром светлых глаз, краешком губ улыбаясь в ус. Надо же, Вик усы успел отпустить! В сочетании с длинными русыми волосами, зачёсанными назад и стянутыми в хвост – вылитый барон Мюнхгаузен из старого фильма…

– Спасибо, мне это уже говорили! – рассмеялся Вик.

– Я что, так громко думаю? – Клим невольно поморщился.

– Почти кричишь.

– Похоже, заразился от Селии…

– Не просто же тебе пришлось вчера, дружище, раз до сих пор ещё не отошёл! – сочувственно покачал головой Вик, хотя глаза при этом лукаво блеснули.

– А то! Даже Рериха проспал, – Клим кивнул на горную панораму, уже залитую прозрачным утренним светом.

– Зато успел на Куинджи*.

*Имеются в виду горные пейзажи русских художников Николая Рериха (1874-1947) и Архипа Куинджи (1842-1910), известные ярким колоритом и необычной игрой света.

– И то верно… Мне бы быстрее переключится, вернуться в нормальное состояние! Давай сходим в Лес.

– Давай, – легко согласился Вик. – Только попозже. Там сейчас девчонки.

– Кто?

– Эль повела гостью.

– Селию… впустили? – изумился Клим.

– Наверняка, раз они ещё не вернулись… Тебя это удивляет?

Клим озадаченно почесал затылок.

– Есть маленько… Помнится, в прошлый раз, осенью, тебе не удалось провести её в Лес.

– Думаю, в этом был виноват тот дурацкий талисман в виде черепа. А сама Селия – отличная девчонка, ну, быть может, слишком любопытная…

– И болтливая без меры, – добавил Клим со вздохом.

– Это пройдёт – она же ещё ребёнок, по сути.

– Она старше твоей Эль!

– Ну ты сравнил, брат… Всё, хорош рассиживаться! – Виктор встал и потянулся, словно пытаясь обнять безоблачное небо над головой. – Дома уже заждались…

Клим попытался его остановить:

– Ты ничего не сказал про то, как продвигаются поиски!

– Расскажу обязательно – сразу после завтрака, – пообещал Вик и стал первым спускаться со скалы по выбитым в камне ступенькам.

Климу ничего другого не осталось, как последовать за ним.

Приятели лёгкой трусцой отправились в усадьбу, обогнув озеро и прихватив по дороге велосипед, оставленный Климом у задней калитки. Стол на террасе был уже накрыт к завтраку – утро выдалось слишком прелестным, чтобы сидеть в доме. Однако сразу утолить здоровый аппетит, присущий всем представителям мужского пола в двадцать с небольшим, не удалось.

Помешала сцена, развернувшаяся там же, на террасе Эрхарт-холла: Арселия Кауниц, долгожданная гостья, рыдала в объятиях хозяйки дома. Хозяин растерянно топтался рядом, а Тео и Дора, похожие, как две капли воды, наблюдали за происходящим, аж рты раскрыв от любопытства. И только Элинор безмятежно улыбалась, держа в руке стакан воды – очевидно, для подруги.

– Что тут происходит? – понизив голос, спросил Виктор у отца. – Неужто её выгнали оттуда? – никак иначе он не мог объяснить себе обильные слёзы Селии.

– С чего бы? – пожал плечами Теренс. – Просто такая вот необычная реакция на единорогов…

Тут Эмилия, что-то успокаивающе шептавшая на ухо гостье, повернула голову и с укором глянула на мужа и старшего сына:

– Не такая уж необычная! Я тоже плакала, когда впервые увидела волшебное создание, словно плывущее по лугу – от красоты, от полноты чувств…

– А м-малыш! – Селия внезапно подняла заплаканное лицо. – Боже, к-какое чудо! – громко всхлипнув, она вдруг широко улыбнулась: – Представляете, он стал тыкаться м-мордочкой мне в ладони, будто п-просил погладить…

– Не он, а она! – возмущённо поправил девушку Тео. – Это единорожка, и зовут её Бланш – мы так её назвали!

– И она просила не погладить, а поиграть с ней в догонялки! – добавила Дора голосом «учительницы года». – Нежели непонятно?

Однако Эмилия одним вопросительным взглядом заставила двойняшек умерить менторский тон.

– Ничего, Селия тоже научится общаться с единорогами. Просто сегодня она растерялась от неожиданности, да, девочка моя?

– Да, тётя Эмилия, – Селия благодарно покивала. – Эль могла хоть бы одним словечком меня предупредить…

– Увы, не могла! – Эмилия обняла гостью за талию и легонько подтолкнула к двери, ведущей с террасы на кухню. – Пойдём в дом, ты умоешься, успокоишься, и я расскажу тебе всё по порядку… А ещё покажу портрет твоей пра-пра-пра-прабабушки Изабель ди Вентимилья – если захочешь…

– Конечно, захочу! – донёсся взволнованный голос Селии уже из глубины дома.

Оставшиеся на террасе облегчённо переглянулись.

– А я уж было испугался! – Вик выхватил стакан с водой из рук Элинор и одним залпом опустошил. – Спасибо, – и он чмокнул невесту в щёку, отчего та слегка зарделась.

– Здравствуй, Клим, рад тебя видеть, – пробасил Теренс, вновь обретя обычный невозмутимый вид. – Давайте завтракать, и так уже всё остыло.

– О, лепёшечки! – Вик потянулся к подносу, игнорируя укоризненный посыл невесты: «А руки мыть?»

– Со шпинатом, – торжественно доложил Тео.

– И сыром, – добавила Дора.

– Мы помогали маме готовить! – дуэтом закончили двойняшки. Впрочем, они за столом не задержались – схватили по лепёшке и убежали в сад.

В отсутствие хозяйки дома Элинор взяла на себя её роль: разлила по чашкам кофе. Теренс тем временем обратился ко второму гостю – впрочем, Клима здесь уже давно не считали гостем: он мог приехать в любой момент и оставаться столько, сколько захочет.

– Надолго в наши края?

– Очень на то надеюсь, – признался Клим. – Хочу присоединиться к поискам, если Мастер позволит, разумеется.

– Даже не сомневайся, – отозвался Вик. – Мы только тебя и ждали: сейчас начнётся самое трудное – и интересное!

– Ты уже похвастался нашими последними успехами? – Теренс не спеша попивал кофе, с одобрением глядя, как приятели уминают завтрак.

– Ещё не успел, – Эрхарт-младший подмигнул другу. – Если вкратце, в июне мы обнаружили целых три семьи наследников: в Канаде, в Египте и в Исландии! Большинство ребят нашего с тобой возраста, но есть и постарше, и совсем ещё мелкие, как Тео с Дорой. И все смогли пройти в Заповедный Лес, представляешь!

– Здорово, конечно, – порадовался Клим. – Нашего полку прибыло!

– По подсчётам Мастера, нас уже больше двухсот. Пока мы проверили лишь родственников тех, кто числился в картотеке Магистериума. Есть ещё те, чьи следы были утеряны. Илларион говорит, таких может оказаться не меньше. Так что, скорее всего, придётся привлечь к поискам даже наших прекрасных дам! – и Вик шутливо поклонился невесте, сидевшей рядом.

«Я только «за»», – взглядом сказала Эль.

– К тому же Мастера не покидает уверенность, что это надо сделать как можно быстрее, – продолжил вместо сына Теренс. – Эмилия тоже так считает, да и у меня на душе неспокойно. Пока непонятно, откуда ветер дует, но есть ощущение опасности. Так что присоединяйся, Клим Галицкий, будем рады любой помощи!