Пока шеф объяснял повышенный интерес к моей персоне, мы успели дойти до моего номера. Ивар Маркович быстро попрощался и направился к себе. Я зашла в номер, размышляя над странным окончанием вечера. Во-первых, на шефа совершенно не произвело впечатление происшествие с люстрой. Словно каждый день в ресторанах при нём они падают, и он привык. При этом он спешно увёл меня, словно чего-то опасаясь. Непонятно, чего можно бояться — не мы же разбили люстру, вряд ли бы нам предъявили за это счёт. Размышляя о случившемся, потихоньку переоделась в тёплую розовую пижаму с зайчиком на животе, и залезла в кровать, уютно укутавшись лёгким невесомым одеялом, пахнущим свежестью и чистотой. Стоило моей голове коснуться подушки, как я моментально отрубилась.

Конференция началась в восемь утра; мы с шефом прибыли на полчаса раньше. Горыныч выглядел чертовски красиво: костюм тройка, стильная укладка, начищенные лакированные туфли. Рядом с ним я чувствовала себя пугалом. Моё строгое платье хоть и было из последней коллекции Шанель, но я ощущала себя немного неуютно. Нервно сжимала папку и телефон начальника, который он доверил мне. В данный момент мой руководитель выступал, показывая презентацию на большом экране, и рассказывая о нашей продукции. Твёрдым, хорошо поставленным голосом Ивар Маркович убеждённо приводил неоспоримые аргументы выгодного сотрудничества с нашей фирмой. Периодически шеф делал паузы и улыбался мне, отчего я краснела, как маков цветок, и опускала глаза. Наши переглядывания были немой прелюдией к чему-то большему, я чувствовала, что нравлюсь ему. От этого знания сердце трепетало, и я одёргивала себя, вспоминая в очередной раз, что шеф несвободен.

Когда Горыныч закончил с презентацией, мы пробыли ещё какое-то время, слушая остальных. Завели полезные знакомства, обновили старые. Босс чувствовал себя, как рыба в воде. Я же старалась всё запоминать и записывать, постоянно черкая записи в ежедневнике, и общалась с заскучавшими ассистентами, набираясь опыта.

— Пойдём отсюда, Карин, — Ивар Маркович схватил меня за руку, и потянул на выход.

— Куда мы так спешим? — запыхавшись, пропыхтела я, так как мне приходилось бежать за тянущим вперёд, как буксир, мужчиной.

— Сейчас узнаешь, — ответил начальник загадочно.

Мы выбежали на улицу, и шеф открыл дверь красного спорткара. Я присвистнула от удивления и восторга и тут же запрыгнула в салон машины, вызвав тихий смех у Ивара.

Он сел за руль, и втопил газ в пол. Мотор заревел во всю мощь своих явно немаленьких лошадиных сил, и мы полетели с огромной скоростью. Огибая ползущие минивэны, на особо страшных виражах я вскрикивала и закрывала глаза, отчего шеф громко смеялся и только активнее выворачивал руль.

— Ивар Маркович, прошу, сбавьте скорость! — попросила я, когда нас в который раз немного занесло на повороте.

— Расслабься, Карина, — ответил мужчина, но скорость снизил, а через считанные минуты и вовсе остановил тачку возле огромной башни.

Ивар помог мне выйти из машины, и потянул к самой известной достопримечательности Сиэттла — Спейс-Нидл.

Со смотровой площадки самой высокой башни открывался потрясающий вид на город. Я раскинула руки, ловя потоки прохладного воздуха, и закружилась. Ощущения были непередаваемые, мы были на высоте сто шестидесяти метров и словно вознеслись высоко на небо. Ивар стоял, сунув руки в брюки, и довольно наблюдал за мной, снисходительно улыбаясь.

— Тебе не холодно? — спросил он, поправляя на мне свой пиджак, который накинул сразу же, как мы оказались на высоте.

— Нет, — улыбнулась я.

— Выпьем кофе здесь, ты не против?

— Конечно, нет! — согласилась я, щурясь от солнца.

Мы расположились за небольшим столиком, и заказали кофе. Мужчина взял себе двойной эспрессо, я — капучино. Разговор зашёл о его семье, и Ивар сказал, что он остался один, все его родные уже умерли. Я понимала его боль, и сочувствующе сжала руку. Я тоже была одна на всём белом свете. Мы ненадолго замолчали, наслаждаясь видом города, и вспоминая каждый своих родных. Затем шеф бодро вскочил на ноги, и повёл меня вниз:

— Пошли, нас ждёт паром! Быть в Сиэттле и не прокатиться на пароме — это как приехать в Москву, и не проехать на метро, — бросил он, держа за руку.

Мы снова прыгнули в машину, и помчались на большой скорости к причалу. В этом раз я заразилась настроением Большого Босса и отпустила свои внутренние страхи и неуверенность, наслаждаясь поездкой. Ивар Маркович остановил машину напротив большого парома, и помог выбраться из спорткара. Аккуратно приобняв за талию, повёл меня на судно, и мы вдвоём отправились в морское путешествие.

Я стояла на палубе, держась за перила, и наблюдала, как город отдаляется от нас всё дальше и дальше, растворяясь в дымке. Шеф стоял со спины, грея меня своим массивным телом, обняв за талию. Я развернулась в кольце рук и уткнулась носом в ключицу Ивара. Отходить было некуда, подняла голову, и снова попала в плен его глаз.

— Шеф, вы не могли бы… — начала я, но Ивар Маркович не дал договорить. Он склонился, и закрыл мне рот поцелуем.

Я настолько опешила, что открыла рот от удивления, чем и воспользовался мужчина. Он целовал ласково, проверяя границы, не сильно прижимаясь и не напирая, ожидая от меня ответа и реакции, нежно проводя губами по моим губам. Я сама потянулась ближе; наш поцелуй сменился на страстный, а горячие руки мужчины припечатали меня к груди, вжимая сильнее. Это было какое-то наваждение, разум в голове требовал оторваться от начальника и даже влепить ему пощечину, но тело предательски отказывалось повиноваться. Я трепетала в сильных руках, сердце то замирало, то начинало биться быстрее, а поцелуй был таким сладким, что я боялась растаять от нежности.

Нас прервал вибрирующий в нагрудном кармане пиджака телефон босса. Я пришла в себя, попыталась дистанцироваться от шефа. Дура. Что я делаю? Мне же с ним работать! Ивар сделал шаг назад, и пригладил волосы.

— Карина, я..- хрипло начал оправдываться Босс.

— Ответьте на звонок, телефон с утра вибрирует, может, это что-то важное, — прервала я Ивара, и всучила в руки телефон.

Отошла подальше, и облокотилась на перила. Дура, дура, дура, какая же я дура! Зачем позволила целовать себя? Зачем отвечала на поцелуй? Для него я очередная секретарша, очередная Женя, с которой он поиграет и бросит. Я ругала себя, закрыв глаза руками, и сожалела о том, что поддалась на его обаяние.

Романтическая ванильная часть внутри меня пыталась оправдать шефа: мол, может быть всё не так уж и плохо? Может быть, стоит дать нам шанс? Ха, какое громкое слово — «нам»! Это всего лишь поцелуй в командировке, а я уже надумала себе отношения. Давай, Карина, ещё имена будущим детям начни придумывать.

— Карина, — отвлёк меня от мысленных метаний напряжённый голос шефа.

— Да? — я решила сделать вид, что ничего не было, и его язык не шарил у меня во рту.

— Твой российский паспорт, где он? — спросил Ивар.

— В номере, — удивилась я необычному вопросу, — он разве для чего-то нужен здесь?

— Да… Нет… Ничего, просто формальность, — невпопад пробормотал шеф, и отошёл от меня, снова общаясь по телефону.

Обратный путь в отель был не таким весёлым. Босс был в раздумьях, и всё время с кем-то говорил по телефону; даже за руль меня посадил, чтобы не отвлекаться от разговоров. Я снова начала себя грызть — наверняка, такое поведение из-за меня. Ивар решил избежать неловкого общения после бездарного поцелуя. Он красивый, состоятельный мужчина, ген. директор целой компании. А я… Кто же я? Секретарь, у которой всё имущество — котёнок и парочка чемоданов с одеждой. Отогнала все плохие мысли подальше, и вышла из машины. Ивар Маркович последовал за мной.

В моём номере он, наконец, отлип от своего гаджета и нетерпеливо посмотрел в мою сторону. Вытащила из сумки паспорт и протянула ему. Босс быстро пролистнул книжечку, словно что-то искал, затем остановился на определённой страничке, и его глаза как-то странно блеснули. Я ничего не успела понять, так как мужчина вылетел из моего номера. Я так и села на журнальный столик, непонимающе смотря в пустой коридор. Что, чёрт возьми, происходит? И куда пропал шеф с моим паспортом?