Холодок тревоги пробежал по спине и теперь внимание стало не рассеянным, а более собранным. Отметила, что вещи у парня отличаются от привычных. Рубашка белая тонкая, но с широкими рукавами и большим воротом. «Ну может тренд такой», — продолжала успокаивать себя, — «штаны и жилетка черные кожаные — такие байкеры сейчас носят», — образ молодого байкера, увлекающегося восточными искусствами, начал складываться в моей голове.

«Бог с ним и его одеждой. А где мое вчерашнее платье?» Его то я отчётливо помнила и не узнать просто бы не могла. Вместо этого на низком пуфике лежало платье голубого цвета в желтый цветочек из хлопчатобумажной ткани. Различие между моей дорогой ночнушкой и этим бесформенным недоразумением было довольно существенным. «Я такое точно не одену, поэтому нужно срочно разбудить парня, пусть вернет мое платье, которое скорее всего отправили в химчистку», — с этой мыслью принялась щекотать кончиком волос лицо спящего Аполлона, размышляя какого же цвета у него глаза.

Не прошло и пару минут, как на меня уставились глаза синего, мать его, цвета. Всё верно, синего, как сапфиры, я немного опешила и забыла про платье, и про номер в отеле, рассматривая это чудо.

— Я тоже хочу такие линзы, ты их на Wildberries заказал и почем, за сколько по времени дошли?

— Машка, уймись, мало того, что разбудила, так и ещё несешь всякий бред, — недовольно проворчал красавчик сладко потягиваясь.

— Это что же вчера между нами было, что ты зовешь меня Машей, — давненько никто меня детским именем не звал, дама то я уже давно взрослая, Мария Павловна как ни как.

— Ну… немного переборщил с фантазиями…но ты же не была против, кажется, — как-то неуверенно и немного смущенно уклонился от ответа парень. А у меня начала развиваться бурная фантазия на тему сексуальных пристрастий молодого байкера с восточным уклоном. И от этого бросило в жар.

— Вот и сама вспомнила вчерашнюю ночь, — широко улыбнулся проказник, от чего мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а внизу живота полетели бабочки.

— А теперь помой меня, да полностью, раз уж нарушила мой сон, — вживаясь в новую роль произнес идеал моего воображения. От такого неоднозначного предложения грех было отказываться. Поэтому полезла мыться по второму кругу. Парень наслаждался моей услугой и не скрывал этого, хитро улыбаясь. Но моим фантазийным ожиданиям не суждено было осуществиться, он не перешел в область сексуального удовольствия.

— А теперь помоги мне одеться, — развалился вальяжно в удобном кресле.

«А почему бы и нет?» — интересно же как он выглядит в непривычной для меня одежде, к голому виду как-то уже привыкла за это утро, и сама перестала стесняться просвечивающей ночнушки. Образ черной кожи и белоснежной рубашки, открывающей часть груди заставил меня сглотнуть.

— А теперь приведи мои волосы в порядок, — кивнул он на прикроватный столик, на котором лежал костяной гребень и черные ленты, для подвязывания волос.

«Это ж в какую такую лотерею я выиграла, что могу наслаждаться и получать несказанное удовольствие, играя длинными прядями светлых пепельных волос, создавая из них всевозможные прически и дурачась, словно девочка».

— А теперь уберись в комнате и перестань, как дура всё утро улыбаться, это раздражает в конце концов, — раздраженно бросил мой новый знакомый, поднимаясь с кресла и застегивая перевязь с мечом на поясе.

— А почему это я не могу быть счастлива, как женщина, проведя ночь с прекрасным мужчиной, — возмутилась до глубины души его хамским поведением.

— Ха-ха-ха, — залился парень звонким смехом, — потому что Машка ты не женщина и влюбиться в своего хозяина не можешь. Ты всего лишь постельная грелка и моя личная служанка по совместительству.

— В смысле служанка? Какая ещё нахрен грелка? — недоуменно уставилась на парня, который уже натягивал сапоги и собирался покинуть комнату.

— Ты, Машка сегодня какая-то странная, ну кому ты такая нужна? Посмотри в зеркало и избавься от собственных иллюзий, — натягивая второй сапог бросил мне тот, кого я уже считала своим парнем.

— А зеркало-то где? — поняла, что я чего-то не понимаю в данной ситуации.

— На месте, в моём шкафу, — бросил напоследок юный «хозяин», продолжая смеяться, хлопнув за собой громко дверью.

Мне же стало абсолютно не смешно. Почувствовала, как волосы встали на голове, руках и ногах от плохого предчувствия. Ноги стали ватными и совершенно не хотели меня нести к пресловутому гардеробу. Память отказывалась по-прежнему восстанавливаться. А мозг не желал здраво анализировать происходящее. Медленно приблизилась к шкафу и потянула створку на себя. На внутренней стороне дверцы находилось большое во весь рост зеркало. Но на меня из него уставилась девушка, которую впервые в жизни сейчас увидела. Ноги неожиданно подкосились и черное забытье спасительно накрыло мой разум.

Не знаю насколько долго длился обморок, но на помощь так никто и не пришел, поэтому, открыв глаза долго лежала на спине, осознавая только что увиденное. Детально рассмотреть не успела, но образ дурнушки — подростка ярко запечатлелся в моей памяти. Начну, пожалуй, с фигуры. Нет, девчонка не была толстой, горбатой или хромой, совершенно обычной. Округлые бедра, небольшие груди, широкая талия, покатые плечи, не длинные ноги. Одним словом — банальность без какой-либо изюминки, ни точеной талии, ни длинных ног, ни тонких пальцев на руках. Деревня, она и в Африке деревня. Но это ещё пол беды, сама ее внешность была абсолютно моей противоположностью. У меня были утонченные аристократические черты лица, притягивающие взор, а сейчас на меня смотрела круглолицая дурнушка с курносым носом, пухлыми губами, рыжими ресницами и бровями. Цвет волос меня и до этого сильно шокировал, он был ярко медным, что выдавало некрашенную простолюдинку. Но и это меня не сильно расстроило, ведь ресницы, волосы и брови можно подкрасить, губы скорректировать, на нос провести пластику и худо-бедно жить дальше. Красавицей уже не стану, но, как и учила своих учениц, не в красоте счастье, можно брать харизмой и обаянием. То, что меня по-настоящему расстроило — это то, что от макушки до самой груди меня покрывали коричневые веснушки и поэтому кожа выглядела рябой. Я поняла, что этот дефект простой медициной не исправить и как с этим жить пока не представляла.

Когда первый шок, вызванный необычной внешностью, стал немного меньше, до меня, наконец-то дошло, что моя душа каким-то образом переместилась в другое тело.

«Это что, я стало быть умерла? Или лежу в коме?» — в книгах и фильмах фэнтези такое случалось, но в реальности я ни разу не слышала, чтобы кто-то перемещался в чужое тело. Есть еще один вариант, что мне сейчас происходящее снится, потому что у меня либо глубокая кома, либо летаргический сон, от которого пока не могу проснуться. Как только очнусь — это безобразие наконец-то закончится. «Такой вариант событий мне нравится больше, чем окончательная смерть, без надежды снова попасть в мое распрекрасное тело», — решила пока не отчаиваться и серьезно не относиться к происходящему, иначе ненароком и кукушка может поехать.

Наконец-то встала с пола, негоже долго валяться, надо понять куда меня занесло и быстро линять с этого дома в мой родной и привычный. Пока ничего слишком пугающего не произошло, люди, как люди, разговаривают на русском, природа не совсем похожа на среднюю полосу, но у богатых свои причуды, что захотят, то и сажают у себя на заднем дворе. Почему-то мысль о том, что я в гостинице сама по себе испарилась из моей головы. А причиной тому стало последнее высказывание ночевавшего со мной парня, что «грелка» не может влюбиться в своего «хозяина». А значит девушка по доброй воле, за деньги работает у него постельной игрушкой и не один день, так как он почувствовал разницу в моем поведении.

«Слава Богу рабства уже давно нет ни на одном континенте, так что разорвать контракт о найме думаю будет не сложно», — попробовала вновь утешить себя, так как и дальше спать с этим надменным красавчиком больше не планировала. «Никогда не была подстилкой и становиться ею не собираюсь», — гордо расправила плечи и уже собралась выйти из комнаты, когда меня посетила мысль, что на мне ажурная ночная рубашка на голое тело и далеко в этом наряде сбежать не получиться. Осмотрев одежду в шкафу пришла к выводу, что в этой спальне я только сплю, а живу где-то в другом месте, из женской одежды лежало это безвкусное платье мешковатого покроя, делая из меня еще более бесформенную дурнушку.