Девушка, все еще слегка недоверчиво, направилась к выходу из камеры, и только сейчас Веньян заметил, что она не связана.

— А что случилось с вервием бессмертных?

— Местные тараканы съели, — мрачно торжествуя, ответила Вика и больше ничего пояснять не стала.

Эти насекомые все еще были тут, и чем дольше глава ордена здесь находится, тем больше их на себя соберет. Девушка уже почти вышла из пещеры с камерами, но совесть ее все-таки заела. Как-то не по-человечески это — сначала так дружелюбно общаться с шиди всю ночь напролет, а потом бросить его здесь. К тому же она вчера его чуть сумасшедшим не сделала, лучше не оставлять его теперь в темноте и одиночестве. Так что Вика остановилась и произнесла:

— Чуньгуана тоже надо выпустить.

— Что? Но он же…

— Если его наказываете, то и остальных глав тоже надо. Вы все на меня напали. Поверили в какую-то чушь, и не только подняли на меня руку, но еще и унизили. Я и не ждала от них ничего иного, но вот ты… То, что сделал ты — это настоящее предательство, — перебила его Вика, специально наступив на самую больную мозоль.

— Шиди, я…

Веньян хотел что-то возразить, но она снова не дала ему закончить:

— Ты знал меня больше ста двадцати лет, и все равно поверил, что я способна на что-то такое отвратительное. Какие у тебя вообще могут быть оправдания?!

Глава ордена не нашел, что возразить, и действительно выпустил Чуньгуана.

Когда они втроем добрались до выхода, термиты как раз проявили себя. Но одежды главы были из плотных тяжелых тканей, так что стриптиза не произошло, и все равно Веньяну пришлось поспешно улететь, чтобы переодеться. Чуньгуан попрощался и тоже отправился на свой пик, чтобы привести себя в порядок после долгого заточения, а Вика через Радужный мост переместилась на пик снабжения, чтобы всласть пожаловаться Чуньтао на творящийся произвол. Шиди в ответ накормил ее всякими деликатесами и организовал ее воссоединение с Синченем. Бедный меч едва ли не рыдал от того, что не смог защитить хозяина, и чтобы его утешить, пришлось устроить продолжительные обнимашки. А в это время Чуньтао как раз поведал, что же за доказательства такие вытащили ее из тюрьмы. Оказалось, что Дандан пришла к главе пика целителей и потребовала медицинского освидетельствования. И сразу стало понятно, что никто ее не растлевал.

— Таким образом маленькая девочка оказалась умнее, чем все главы пиков вместе взятые, — мрачно подытожила Вика. — Вместо того, чтобы разобраться, как взрослые, разумные люди, они не нашли ничего лучше, кроме как обездвижить меня и закинуть в камеру.

— Шисюн, я был абсолютно уверен, что ты не виновен. Я пытался убедить остальных, но меня никто не послушал, — жалобно произнес Чуньтао.

— Я знаю, — ответила девушка. — Ты ведь мой лучший друг, ты бы не стал во мне сомневаться.

Шкала отношений с шиди тут же подросла и почти достигла максимума.

После этого Вика вернулась на свой пик, и первым, кто ее встретил, оказалась Дандан. Девочка склонилась в самом низком местном поклоне и начала просить прощения, едва ли не стучась головой о землю. Вика поспешно подняла ее, а то как бы та и правда себе лоб не разбила.

— Эта недостойная ученица заслуживает наказания. Учитель потерял память, а эта недостойная не напомнила ему, что ей нельзя входить в дом, принадлежащий мужчине. Это все вина ничтожной ученицы, — рыдала девочка.

— Ну-ну, — Вика легонько похлопала ее по голове, не зная, как успокоить. — Честно говоря, я удивлена, как быстро и ловко ты разрешила возникшую проблему. Дандан, у тебя ума оказалось больше, чем у всех глав пиков вместе взятых. Относись к произошедшему, как к важному жизненному уроку. Просто запомни, что никогда не стоит слепо верить авторитетам. Даже если кто-то старший и, предположительно, мудрый, что-то тебе скажет, не стоит принимать его слова, как непогрешимую истину.

— Учитель, Дандан клянется, что запомнит ваши слова на всю жизнь!

— Вот и молодец, — Вика обрадовалась, что девочка перестала рыдать, и вручила ей фигурный пряник, чтобы окончательно отвлечь от переживаний. — Держи. Сладкое полезно для умственной деятельности.

Но сладость неожиданно оказала противоположный эффект, и из глаз девочки снова полились слезы. Не дав ей опять разрыдаться, девушка торопливо придумала для нее задание:

— Отложи пока проект со школой и напиши для меня эссе на тему, что можно и нельзя делать главе пика. Самостоятельно я все эти правила еще не скоро найду, а впросак могу попасть запросто.

— Да, учитель! Эта ученица все сделает!

— Не торопись слишком сильно, думаю, трех дней на работу будет в самый раз.

Вика спровадила Лян Дандан, и повернулась к Чжоу Кану, который терпеливо ожидал своей очереди, чтобы тоже покаяться. Во-первых, он чувствовал себя виноватым, что его не было рядом, когда эта настырная Дандан пришла приставать к учителю со своими глупостями, да еще и не постеснялась вломиться в его жилище. А во-вторых, он поверил во все эти слухи, и теперь ему было стыдно за это.

К главному ученику Вика отнеслась строже, чем к Дандан. Ей на самом деле было обидно, что этот умный и услужливый парень, который вообще-то каждый день проводил рядом с ней немало времени, вот так запросто поверил в нелепые обвинения.

— Я очень разочарована, — холодно произнесла Вика, и ученик весь сжался, словно она его бить собиралась. — Чжоу Кан, позволь узнать, что натолкнуло тебя на мысль, будто я способна совершить что-то настолько отвратительное с маленьким ребенком?

Ученик тут же рухнул на колени, почти повторив позу, в которой Дандан встречала учителя, и начал лепетать, что сам не понимает, как это произошло. Свои мысли о том, что шимей Лян уже шестнадцать, и ее можно замуж выдавать, он высказывать не стал.

Вика же вспомнила, что он всего лишь персонаж, и со вздохом приказала ему подняться. Злиться на него было бессмысленно, но и просто отпускать без наказания не хотелось.

— Напиши на свитке тысячу раз "Я никогда не стану верить слухам и буду судить о людях, основываясь только на фактах и собственных наблюдениях". И периодически перечитывай перед сном, чтобы не забыть.

Девушка отпустила и этого ученика и наконец-то добралась до собственного дома. К счастью, там все оставалось по-прежнему, и разгневанная толпа не приходила, чтобы выплеснуть свою злость на ее вещах. Вика некоторое время посидела в тишине, решая, чем бы заняться в первую очередь, а потом поняла, что на что-то конструктивное она сегодня просто не способна. Зато вот на деструктивное — сколько угодно. Поэтому она быстро собралась и отправилась в Лавовое Ущелье спустить пар на мобах.

В этот раз рубить Серных демонов было почти удовольствием. Устав от ручного труда, Вика некоторое время летала туда-сюда, чтобы собрать стаю монстров побольше, а потом начала бросать вниз самодельные гранаты. Это вдруг оказалось неожиданно весело и красиво — взрывы расцветали один за другим, как огненные цветы. Потрясающее зрелище неожиданно вызвало эйфорию, и девушка рассмеялась, раскидывая во все стороны еще больше бомб.

Синчень смотрел, как бушующее пламя отражается в зрачках хозяина, и едва ли не дрожал от восторга. Он обожал, когда хозяин давал волю своей ярости и не пытался сдерживать свою разрушительную сторону. Он мог бы любоваться этим боевым безумием вечно.

Но вскоре демоны кончились, и Вика тут же полетела вперед, чтобы поскорее встретиться с фениксами, которые в прошлый раз ее чуть не сожгли живьем. В этот раз ей было, чем ответить. Она схватила еще один артефактный лук, и быстро разобралась с големами, просто разрубив их головы на несколько частей вместе с талисманами. Когда появились лавовые фениксы, она тут же поприветствовала их десятком бомб. Птицы пытались увернуться, но некоторые из снарядов их все же достали, и уже через пару минут девушка вышла победительницей из схватки. Она спустилась вниз и принялась ждать, пока остынет расплескавшаяся лава. Как только та приобрела серый пепельный цвет, Вика выкопала из нее два красно-черных яйца. Приятно было чувствовать себя богатеньким Буратино, держа в руках половину миллиарда, и она некоторое время наслаждалась этим волшебным чувством.