Я находился в низине между четырьмя барханами. Колодец так и притягивал мой взгляд. Не нравилось мне тут. Ой, как не нравилось.
С каждым шагом к колодцу мне становилось все тревожней. Если опасность не видно, значит или тварь очень умна или это тот вид опасности, от которой нужно защищаться иначе. Та же дикая волшба, аналог ядерного заражения местности. Никогда не знаешь, какие сюрпризы преподнесет тебе такое место.
Дошел, хоть и взмок по пути от напряжения, ожидая нападения каждую секунду.
Сам колодец был сложен из огромных грубо отесанных камней. Дна я не увидел, но ручка и ведро были на месте, и я потянул ворот на себя, наматывая цепь на бревно. Дзынь. Глубоко внизу, в полной темноте плеснулась вода и я начал крутить ворот быстрее, торопясь убраться из этого места как можно скорее.
Раз-два, раз-два-три. Очень глубокий колодец. Раз-два.
Показался край ведра. Я взял его в руку, и немного расплескав содержимое, поставил на бортик колодца. Понюхал воду. Она была чистая, прозрачная. Рискнем.
Я достал из рюкзака пустые фляги и наполнил их через горловину, облив себе руки, так как они тряслись. После этого я побежал из этого места прочь, но тревога, поселившаяся у меня в груди, и не думала уходить. Чем дальше я отходил от колодца, тем более нервным я становился. В горле пересохло. Пульс подскочил. Что-то не так. Я что-то упустил. Но, что?
Я замер на месте, сбросил с плеч рюкзак и стал оглядываться. Ничего. Тьфу! Что же меня гложет и почему меня всего трясет? Я-я-я, опа, только сейчас я обратил внимание на то, что моя рука, какой уже раз тянется к голове и чешет ее. Что за? Вот. Снова. Теперь мне захотелось почесать спину.
Мне это не понравилось, и я сбросил с себя одежду, оставшись голым и начав себя осматривать. Сука! Так и есть. Песчаные блохи. Мелкие, меньше миллиметра диаметром, они сидели по всему моему телу. Шесть лапок, рыжий оттенок кожи, гнусная рожа с усиками. Я слышал о них от И. У-у-у, собака. Они же переносчики болезней и тревога что меня не отпускала, связана с ними. Эти мутировавшие в пустыне блохи уже искусали меня, выпили кровь и наверняка заразили целым букетом местных болезней, да еще и яйца отложили. Дрянь, дрянь, дрянь!
Так, нужно успокоиться. Первым делом необходимо избавиться от блох, а уж потом лечить себя, да и одежда… Ладно. Это потом. Начнем. Будет больно, так что я зажал между зубами кожаный ремень от брюк, приготовился и пустил по своему телу «белый огонь».
— У-у-у…
Я взвыл от боли и упал на колени, но не прекратил сжигать себя заживо, крепко зажмурив глаза, из которых ручьем текли слезы. Все волоски на теле, брови, ресницы и волосы на голове сгорели.
Больно, как же больно!
— У-у-у, сука. С-ука!
Прошло несколько минут.
Блохи подохли, как и их яйца, что они в меня поместили, и я с облечением призвал «изумрудную реку», просто упав в этот момент на песок и пытаясь отдышаться. Рой зеленых огоньков облетел меня и ласковыми прикосновениями унял зуд и залечил красную, кровоточащую кожу. Волосы не отросли, но я и не стремился к этому. Огоньки проникли в мое тело и начали чистить мою кровь от попавших в нее болезней и паразитов, все же песчаные блохи опасны именно этим и трясло меня не от страха, а от лихорадки.
Потребовалось полчаса и четверть силы из средоточия, чтобы вылечить всю ту дрянь, что они в меня занесли. К тому времени я хоть немного пришел в себя.
Кряхтя как старый дед, я встал с песка и отряхнул трясущиеся коленки. Пришло время одежды. Я долго ломал голову, как убить блох и не повредить ткань и все до чего я додумался это создать для них невыносимые для жизни условия. Волей я призвал поток густого дыма и направил его на одежду, став ждать. Понадобилась пара минут, прежде чем я заметил, как эти мелкие твари прыгают прочь, и зарываются в песок. Все же дым им не понравился. У-у, твари. Для верности я подождал полчасика и только потом взял одежду в руки, проверив каждый шов, прежде чем одеть ее на себя.
Выходит, трупы, что я нашел, погибли из-за песчаных блох? Это чем же они их таким заразили, что ребята и сотни шагов не ушли от колодца, а попадали замертво? Меня передернуло. Дерьмовая смерть.
Я стал еще больше ненавидеть всю эту гнусь, особенно ту, что пьет людскую кровь. Клещи, комары, блохи, пиявки. Тьфу. Мерзость. Хотелось поскорее убраться подальше от этого колодца.
Я снова пошел вперед, сверяясь с компасом и ежесекундно проверяя свое самочувствие. Кажется все хорошо. Тревога ушла. Этот случай напомнил мне как опасно в пустыне, так что я не расслаблялся и шел, без остановок до самого вечера, проклиная про себя блох, червей, Энея, Императора, мачеху, всех. Поганое настроение. Я пропустил обед, и только пил воду, которую набрал в колодце, от чего у меня каждый раз екало сердце. А вдруг и в воде, какая гнусь? Я, конечно, проверил ее как мог. Подходящих для этого форм я не знал и волей, одним желанием сформировал вопрос, направив силу на флягу в руках, пожелав узнать, пригодна ли вода в ней для приема внутрь и кажется, мне даже пришел положительный ответ, но я все равно пил маленькими глотками и с перерывами, постоянно прислушиваясь к себе.
Все же вывело меня это происшествие из себя.
Тревога и плохое настроение лишь чуть отступили только вечером, после того как я вырастил дерево, пристроившись в его тени на отдых. Запалил костерок и уже хотел приступить к приготовлению ужина. Небо потемнело. Солнце ушло, и на небосводе снова показались три луны. Дневная жара немного спала, и ветерок что шевелил листья моего дерева, принес запах свежести, а не зноя, который меня порядком задолбал.
В паре сотен метров от себя я заметил гигантского скорпиона, что выползал из своей норки. Мне захотелось сорвать на ком-нибудь злость, и я вопреки здравому смыслу, сделал это, забыв обо всем и побежав навстречу твари. Никакого «сна». Я пустил в сторону скорпиона «белый огонь» с рук , усилив его до предела и напрягая волю. Пламя что сорвалось с моих ладоней, загудело и накрыло скорпиона вместе с головой. Я был зол и не желал отступать, только усиливая и до того мощный поток огня, выдавливая из себя силы капля за каплей. Все что во мне было. Всю злость.
Скорпион что вначале хорошо пережил натиск огня, не смог долго сопротивляться и заверещал, став судорожно биться всеми конечностями по земле, словно на раскаленной сковородке. Силы у меня кончились раньше, чем он подох, и я устало опустил руки и отошел в сторону, не желая попасть под случайный удар его хвоста. Средоточие пустое после создания дерева. Вторая оболочка истощилась. Я еще никогда не опустошал себя так, как сейчас. Вылечить себя если что случиться я не смогу. Вот так. Я поступил безрассудно и как дурак. В придачу изрядно устал. Аж шатает. Обед я пропустил, а ужин так и не приготовил. Идиот.
Все. Скорпион издох от полученных ран, и я без опаски подошел к нему. Пнул его пару раз ногой, а потом взял нож и первым делом вырезал мешочек с ядом, а после, подумав и кусок уже прожаренного мяса с его спины. Злость как рукой сняло. Я вернулся под защиту дерева и устало плюхнулся рядом с местом, что приготовил для сна и стал жевать на удивление вкусное мясо.
Упрекать себя глупым поступком и дальше не было смысла. Я признаю что дурак. Не надо было срывать злость на скорпионе, и тем более убегать из-под защиты дерева. Просто день такой.
Устало проведя рукой по лицу, я доел мясо, выпил прокипяченной в котелке воды и оперся спиной на ствол своего деревца, что не могло говорить, но все видело, а потом прикрыл глаза и нырнул сознанием в дух, погрузившись в себя. Давно пора было попытаться сделать это еще раз, а я все откладывал визит на потом.
Я задействовал стеклянную пирамиду, и меня дернуло в сторону, вырвав из тела, и понесло к небесам. Миг и я снова в тумане, что отделяет этот мир от других. Ориентироваться я здесь не мог, но мне это и не нужно, сила сама тащит меня в нужном направлении.
Как и в прошлый раз, туман попытался меня сожрать. Вот почему я не хотел навещать это место. Налившись чернотой, он сдавил меня со всех сторон, но я выдержал. Духовные оболочки затрещали, но не пустили туман дальше, к уязвимому средоточию, а потом уже было поздно, я пролетел завесу насквозь, вернувшись под небо родного мира. Ух. Я и забыл, что в Сибири сейчас зима. Все белое, от горизонта до горизонта.
