— Драться за неё будем дома, — сказал Асхан, — А сейчас я её просто отметил, как и ты. Твоя рубаха, мой ремень — всё по-честному.

— Асхан, посмотри, там у бревна ещё девятнадцать девок. Иди и выбери себе. Оставь мою в покое, прошу!

Воин хмыкнул и пошёл к бревну. Огдан отвёл Юнну к костру, где были остатки вечерней трапезы воинов и приказал кушать. Юнна не мешкая стала есть, между делом попросив у воина гребень, чтобы причесаться.

Огдан отправился выполнять её просьбу, а девушка кушала и смотрела как Асхан пригнал сонных девушек с бревном на берег и, внимательно осмотрев, снял с четырёх ошейники и отправил с мылом в воду.

Через время он привёл четырёх обнажённых девушек к костру и велев им сначала развесить одежду сушиться, а потом начинать кушать, подошёл к Юнне.

— Такой, как ты больше нет, девочка. Я буду драться за тебя. Не бойся меня. Я ничем не хуже Огдана, а, может, и лучше. Уж богаче, точно. Имею достаточно средств, чтобы купить женщину. Поверь, крошка, тебе будет хорошо в моём доме, ты ни в чём не будешь знать отказа, — глаза Асхана жаркими углями полыхали на, словно высеченном из камня, бронзовом, в отсветах костра, лице.

Юнна застыла с кусочком лепёшки во рту, не решаясь даже жевать. Подошёл Огдан. Молча протянул Юнне гребень.

— Поела? — мрачно спросил он.

Юнна кивнула.

— Пойдём, отведу тебя в шатёр.

Девушка уже закончила расчёсывать волосы, когда Огдан привёл в шатёр всех остальных девушек. Они все были обнажены, у многих на шее ошейник оставил следы. Он был достаточно широким, чтобы не натирать, но в дороге случалось неудачно дёрнуться или упасть. Девушки устраивались на тонких подстилках, готовясь ко сну. Юнна протянула гребешок седой Лирне, матери сожжённого мальчика. Та молча взяла, стала причёсываться, безжалостно дёргая свои волосы. Быстро закончив, не глядя, передала гребень соседке. Полог шатра откинулся и появилось лицо Асхана.

— Юнна! — позвал он.

Юнна подошла.

— Огдан немного заботился о тебе, когда вы шли по лесу. Остальную часть пути мы будем это делать вместе, — он протянул ей рулон мягкого белого войлока, — с этим тебе будет теплее и мягче.

Когда Юнна повернулась с рулоном в руках увидела, что восемнадцать пар глаз смотрят на неё со злостью и завистью и только одни, седой Лирны, равнодушно.

Юнна легла возле неё.

Утром Огдан занёс девушкам их просохшие за ночь одёжки. Юнна, недолго думая, нацепила свои чёрные безразмерные тряпки прямо поверх полученных подарков, повязала на голову свой старый платок.

Всех девушек, которые через лес шли с бревном, распределили на разнообразные работы, а красавицы, предназначенные для драконов, скучали в шатре. После тяжёлого перехода в клетке многие отсыпались.

Юнне и Лирне досталось чинить одежду. Они сидели у одной из телег, с наваленной на неё кучей рваных одёжек и шили, штопали, с самого утра и до тех пор, пока было видно иголку с ниткой. Среди одежды были остроконечные шапки из плотного войлока, рубахи, кафтаны, попадались платья и плащи. Некоторая одежда была грязная или в крови. Такую они откладывали в сторону и, позже, Огдан относил её на берег реки, в работу девушкам, которым была поручена стирка. Постирочными работами занималась почти половина всех пленниц, девять человек. Кроме того, девушки занимались уборкой и готовкой вместе с воинами, выполняя при них роль подручных.

Особенно же, не повезло тем двоим молодым женщинам, которых приставили прислуживать Драконовским красавицам. Девушки томились в шатре и не придумали ничего лучше, как изматывать бесполезными поручениями свою временную прислугу.

Нелегко было и тем, кто должен был выносить нечистоты в вёдрах из шатров далеко за пределы становища. Потом ещё нужно было вымыть эти вёдра ниже по течению реки. Этих работниц сопровождал Асхан, наблюдая за ними на расстоянии.

Многие воины занимались своим оружием они осматривали и приводили в порядок луки, короткие мечи и секиры, которые они называли — сагарии.

Было тепло и большинство степняков были одеты просто в рубахи, но при этом обязательно опоясанные ремнём, в узких штанах и бескаблучной обуви. У большинства к ремню справа был подвешен кинжал, у некоторых слева висел лук. Юнна видела, как некоторые воины чистят свои шлемы с гребнем и золотыми бляшками.

Среди одежды, которую они с Лирной чинили были короткие облегающие кафтаны и плащи-накидки, иногда подбитые или украшенные мехом, белые полотняные рубахи, отделанные разноцветной тесьмой.

Воины с удовольствием поглядывали на работающих девушек, задевали их разговорами, обсуждали между собой их достоинства.

Вечером, после общего купания и позднего ужина две из девятнадцати были одарены ремнями, которые с гордостью показывали подругам.

Огдан с Асханом отвели Юнну купаться отдельно от остальных выше по течению. Девушка мылась, а они сидели на берегу и любовались ею. Когда она, поужинав, припасённой для неё мужчинами едой, вошла в шатёр, усталые девушки уже засыпали.

А дальше всё произошло очень быстро. Юнна встряхнула свою мягкую войлочную подстилку и оттуда выпала небольшая змея. Потревоженная рептилия зашипела, качнулась и сделала молниеносный выпад в сторону Юнны. Но девушку спасла Лирна, просто закрыв собой. Укус пришёлся в шею женщины.

На отчаянный визг девушек в шатёр залетел Асхан. Он сразу сориентировался и одним резким движением бросил кинжал, который рассёк гибкое тело змеи напополам.

Юнна кинулась к Лирне, положила её голову к себе на колени. Асхан быстро осмотрел место укуса и досадливо ругнулся.

— В артерию попала. Шансов мало.

Юнна просидела возле Лирны всю ночь, пытаясь облегчить её состояние.

— Спасибо, что спасла меня, Лирна! Я этого никогда не забуду, — шептала Юнна, обтирая тело женщины мокрой тканью, чтобы уменьшить жар.

— Я рада, что так получилось, не хочу жить, — в какой-то момент тяжело прохрипела Лирна, — они убили моего мальчика, и теперь не смогут на мне заработать.

Ночью Лирна умерла.

Утром её тело вывезли на тележке и сожгли подальше от становища, а потом началось дознание.

Всех девушек вывели из шатра и построили в ряд. Проводил разбирательство сам Зархатан. Гибель дорогого трофея привела главу отряда степняков в дикую ярость. Он неторопливо проходился вдоль шеренги, вглядываясь в лица пленниц, нервно постукивая рукояткой плети по ноге.

Вдруг плеть взвилась и прочертила красную полосу на голом плече одной из девушек. Та взвизгнула и схватилась рукой за ударенное место. Плеть поднялась снова и опустилась на её соседку. Та тоже вскрикнула и заслонилась руками.

— Вы двое были в степи, когда выносили вёдра! Это Вы принесли в становище змею?

— Нет! Нет! — закричали обе девушки.

Несчастные упали на колени, в ужасе от того, что их заподозрили.

Юнна стояла с самого краю, низко опустив голову. Ей тоже было страшно.

— Где была обнаружена змея? продолжил допрос Глава.

— Она была в подстилке Юнны, но клянусь, это не я! — торопливо ответила одна из стоящих на коленях девушек.

— И не я! — подхватила её подруга, по несчастью.

— Кто из Вас Юнна? — прозвучал следующий вопрос Зархатана.

Юнна молча сделала шаг вперёд. Он подошёл к ней и приподнял лицо за подбородок.

— Это ты принесла змею?

— Она целый день была под моим личным надзором, я собираюсь её выкупить, — сделал шаг и встал рядом с Юнной Огдан.

— И под моим. Я тоже собираюсь её выкупить, — тут же с другой стороны встал Асхан.

— Теперь понятно, почему в подстилке у этой девочки оказалась змея, — задумчиво произнёс Зархатан, вглядываясь в лицо Юнны, — Чем ты вчера занималась?

— Чинила одежду вместе с Лирной, той, которая погибла.

— Ступай. Займись сегодня тем же.

Юнна, не мешкая, быстро отошла к телеге с вещами для починки, и взялась за иголку с ниткой. Теперь она наблюдала за разворачивающимся дознанием издалека.

Зархатан быстро выяснил кто из девушек чем занимался, и вскоре прачки тоже с облегчением приступили к работе. Разобрались и еще с пятью пленницами, которые были подручными у разных воинов, тем более, за двоих из них заступились мужчины, подарившие им ремни.