–Где ты его раздобыл? Сколько жизней ты положил ради него?

Сурово произнёс северянин, ложа ладонь на свой верный топор. Шестое чувство редко обманывало жителей полярного круга, потому что чтобы стать из добычи хищником, мало быть сильным и проворным, нужна интуиция.

–Он достался мне по наследству от покойного дядюшки.

Без толики напряжение в голосе и лице произнёс тот, пристально смотря на топор. Толи случайно, толи по воле инстинктов, он сжал в руке нож, что был материализован из серого осколка. Сонга так же напрягся, его бронзовые могучие мышцы слегка вздулись под напряжения.

Мавр чувствовал то, что обстановка накаляется из-за подозрения жителя севера. Могучее тело негра само по себе было грозным оружием и меньше всего Вейлору хотелось попасть под атаку столь сильного тела.

–Не дури, Вейлор. Какая муха тебя укусила?

Северянин убрал руку от топора. Действительно, его чуйка не была весомым поводом для того, чтобы упустить шанс заполучить осколок из древней гробницы. Да и лишать жизни за подозрения не было частью его жизненного кредо.

–Прошу прощения. Кажется, я немного утомился… Палящее солнце сводит с ума, верно?

Вейлор как можно более искренне улыбнулся и кажется двое веря в искренность его слов так же расслабились.

Дальнейший вечер прошёл за молчаливой трапезой, каждый думал о своём.

Ночная прохлада была спасением от дневного и вечернего пекла. Небесное светило, дающее жизнь будто прокляло бывшее дно пресноводного моря. Сумеречная свежесть не заставила юношу ослабить свою бдительность. То, как изменился взгляд Хищура насторожило Вейлора и покуда он не получит желаемое и все трое не разбредутся по разные стороны света он будет держаться начеку. Гиделийцы народ, конечно, хитрый и изворотливый, но больше всего волновал его чернокожий соратник. В случае чего именно он, вероятно, будет главной проблемой.

По утру трио с новыми силами вновь отправилось в путь через бескрайнюю кварцевую степь, которая, кажется, не менялась от слова совсем. Экспедицию вёл Хищур, непонятным образом он прекрасно знал, куда им нужно идти, хоть сам Вейлор не видел разницу в однообразных кучах песка, и поеденных ветром скал. Без местных в пустыне делать было нечего. Разве что, кормить стервятников.

Выносливость северянина медленно, но, верно, истощалась. Привыкший к низким температурам, ныне он мечтал окунуться в снежный сугроб. Скрипящий на зубах и веках песок раздражал его гораздо сильнее, чем снежная буря, режущая лицо и глаза. На его удивление ни Сонга, ни Хищур с виду не испытывали даже намёка на усталость. Оно и понятно, посмотрел бы он на то, как эти двое так же легко пойдут через полярную тундру.

Шли они молча, напряжение от небольшой вечерней стычки не было, но Вейлор всё ещё был начеку.

Через несколько часов непрерывного шествия Хищур вдруг замер на месте. Приглядевшись Вейлор, увидел, что один из камней его медальона немного подёргивается, словно того тянуло неведомой силой

–Как ты вообще ориентируешься куда нам идти, Хищур?

Закутанный в шелка гиделиец хитро посмотрел на северянина своими глазками-бусинками, он словно ждал этого вопроса от Вейлора.

– Я-то думал, что ты уже и не спросишь. Караван, что направился в путь к НАШЕЙ гробнице нёс с собой маячок.

Южанин достал из бездонных складок своего одеяния осколок, на котором был виден скол.

–Маячок?

Переспросил Вейлор. Хищур выпрямился и гордо скрестил руки на груди.

–Да, маячок. Я подложил к ним осколок-близнец и покуда они не соединятся вместе их будет тянуть друг к другу.

Гиделиец хитро улыбнулся и потёр свои мелкие цепкие ручонки.

–Мы на месте.

Вейлор оглянулся вокруг, но кроме бескрайних песков и редких растений, сливающихся с ландшафтом, он не увидел ничего.

–Но тут же ничего нет.

Сонга сгрузил со своих могучих плеч бочку с водой и прохрустел бычьей шеей. Он напряг свои чёрные глаза и хмыкнув сделал шаг в сторону бескрайних песков. Громила испарился в мгновения ока, не оставив и следа. Вейлор удивлённо посмотрел на Хищура. Он выхватил свой топор быстрее, чем геделиец успел вымолвить слово. Его боевая стойка была неизвестна видавшему множество воинов Хищуру. Она сочетала в себе гибкость снежного леопарда и стойкость медведя. Южанин пригляделся к ней и на ум пришло лишь одно предварительное обозначение к возможному стилю северянина – адаптивность.

–Куда пропал Сонга?!

Выкрикнул тот, отходя на шаг назад. Хищур развёл руками и указал пальцем на границу того, где испарился чернокожий соратник.

–Он лишь прошёл невидимую стену нашей цели, нет причин для беспокойства. Мы прибыли, Вейлор. Поторопимся.

После этих слов окутанный в одежды южанин сделал пару шагов и так же исчез без следа. Вейлор нахмурил брови и огляделся по сторонам. Он всегда делал так перед входом куда либо, ведь опасность в его родных краях часто таилась там, где её не принято было ждать.

–Я думал эти аномалии будут чем-то вроде искрящихся туч из магии …

Сказал тот сам себе и заткнув свой топор за кушак поспешил за престранным дуэтом негра и гиделийца.

Через мгновение перед голубыми глазами юноши возникла цель их похода. Северянин не верил своим глазам, едва ли в его понимании люди способны сотворить такое даже с магией сотен осколков. Это строение было просто невероятным памятником культуры давно исчезнувшей цивилизации. Оно находилось примерно в пяти минут от Вейлора, но что странно, творение древних совершенно не отбрасывало тень.

Сие творение давно ушедших веков представляло собой монументальное творение из обтёсанных кварцевых блоков похожее на тупоконечную пирамиду. Гигантские каменные лестницы вели к вершине храма с каждой из сторон. Шлифованная поверхность памятника архитектуры сияла от преломлённых лучей палящего солнца, так ярко, что могло показаться будто в пустыне появилось второе солнце. Около основания пятиугольника стояли Хищур и Сонга, они махали руками, но от слепящих отблесков чистого белёсого кварца Вейлор едва видел их потуги привлечь его внимание. Закрывшись рукой, он направился к ним, спотыкаясь и тихо проклиная горы противного песка.

Преодолев пару барханов, проклиная всё на свете, ослеплённый ярким строением северянин всё же добрался до своих спутников. Вблизи здание ещё сильнее атаковало его непривыкшие к подобным вещам глаза.

–Как это вообще возможно!? Его натёрли чем-то вроде масла? Оно ярче солнца и даже раскаленного металла.

Сонга пожал своими бронзовыми плечами и негромко усмехнулся.

–Это похоже на кварц, но едва ли кто в мире способен создать из него такую громадину, да ещё и обтесать так, что и днём и ночью даже самая мизерная толика света осветит его на многие десятки миль.

Хищур кивнул и указал пальцем на один из входов внутрь. Он был открыл и подле него отчётливо было видно совсем свежее кострище.

–Похоже нас опередили!

Выкрикнул тот и с грацией остервенелой кошки бросился вверх по лестнице.

Сонга и Вейлор побежали за взбесившимся гиделийцем. Тот не взирая на свою внешнюю хилость был быстр точно молния. Хищур буквально в мгновение ока взобрался вверх и влетел в открытый проход пирамиды. Вейлор обогнал громадного, но на удивление быстрого, мавра и ворвался в гробницу вслед за южанином. Хищур стоял спиной к своему спутнику неподвижно. Тишину тут же разорвал Сонга, влетевший последним в кварцевую монументальную постройку.

Вейлор принюхался и учуял запах, который он нигде и никогда не спутает ни с чем на всём белом свете. Запах, который так легко перепутать с железом.

–Кровь…

Бырызги алой жидкости покрывали стены и пятиметровый потолок. Место, где они сейчас находились, не так давно было кровавой бойней. Вейлор сделал несколько шагов, вглядываясь во тьму.

Из-за спины Хищура он увидел истерзанные тела преследуемого ими каравана. Все как один крупные мужчины-геделийцы в лёгких одеяниях. Они были вооружены изогнутыми острыми клинками, которые никак не сумели им помочь. Их плоть была разорвана точно гнилой пергамент.