Стремительный западный ветер наполнял паруса судна, ведомого в неизведанные, дали, лежавшие далеко за горизонтом. Голубые волны шумно бились об нос корабля, ведомого в сторону бескрайнего горизонта. Вокруг не было ничего, кроме солёной воды и алого Солнца, поглощаемого морской пучиной. Красная небесная звезда медленно, но, верно, вновь погружало мир в первобытный мрак.

Тёплая погода, вкупе с прохладным попутным ветром стало идеальным поводом для небольшой гулянки. Пьяные матросы от носа до кормы лежали вповалку, словно сытые свиньи в загоне. Спали все-от рулевого до боцмана, и даже распоследний юнга лежал не в силах стоять на ногах. Над кораблём стоял едкий запах эля, вина и смердящей бормотухи. Пустые бутылки и бочонки ударяясь и звеня тихо перекатывались по палубе между спящими телами матросов. Храп стоял такой, что им в пору можно было бы надувать паруса. Руль был надёжно закреплён и поэтому едва ли корабль должен был сбиться с курса.

Только двое силуэтов стояли на ногах, наблюдая то, как багровое зарево утопающего в горизонте солнца сменяется фиолетовым полотном с миллиардов далёких звёзд, галактик и туманностей. Множество звёзд образовывали несметное количество созвездий, отчего небо было похоже на невероятно проработанную картину. Крепкий старец с длинной седой бородой указывал в небо, а стоящий рядом рослый и крепкий юноша, на поясе коего висел топор, взирал на далёкие звезды в подзорную трубу, которую он одолжил у сопящего капитана.

–А вот это созвездие варвара, с занесённым над головой дубиной.

Юноша кивнул головой, взирая на небесный рисунок, складывающийся из звёзд.

–Наш путь следует за ним, и когда мы будем на месте и найдём то что ищем, я отдам тебе свой осколок.

Он провёл по медной цепочке на конце которой сиял амулет с огранённым крупным кристаллом, источавший приятный зелёный свет. Парень положил трубу в карман пьяного капитана, лежавшего у руля, и скрестил руки на груди, смотря в горизонт. Приятный ветер щекотал его светлые, едва ли не бледные щёки, а его полностью белые волосы развивались по ветру.

–Считай, что он уже мой, нам осталось совсем недолго. Лучше расскажи мне о том месте, куда мы плывём, старче.

Пожилой мужчина усмехнулся и уселся на палубу, скрестив ноги, подобно Гиделийским вельможам.

–Место в которое мы плывёт покрыто пеленой древности, едва ли в мире остался хоть кто-то, воочию видевший те чудеса, что хранит та земля. Когда-то давно, когда солнце светило ярче, а Левис освещал путь в ночи, когда род людской был могуч, словно боги, практически везде на Лакриме была тишь да гладь. Воздух в те времена как молоко густой был, да на столько, что всяк человек через него сытым был. Суша тогда была одним большим континентом, а моря за ним были воистину бескрайними. Леса наполняли ту далёкую страну сплошным бескрайним зелёным таёжным ковром. В ту пору была страна, таящая в себе тайны и загадки на столько древние, что даже ныне мёртвые боги вряд ли знали их все. Как страна та звалась, никто уже не помнит, но помнят древние старцы, что лежала она на южном краю континента, омываемая тёплым ласковым морем. И люди там жили особые, сердцем беззлобные, да головой светлые, два народа-Сларвы, да Верги. И не было в той стране ни бражников, ни мздоимцев, ни лиходеев, ни беспризорного, ни бездомного, ни стражников, ни королей. Народ тот был свободным как птицы, красивым и высоким как горы, а жить могли сколько желалось их воле. Каждый гордился ремеслом своим, да руки у всякого мастера будто из злата. Ковали, лепили, строгали, тесали, рубили и вышивали самозабвенно, подобно тому, как творец создал Лакриму и всю вселенную. Они были сведущи и в магии, и в науках, совместив невозможное они создавали немыслимое: самоходные и летучие колесницы, зеркала через которые можно было наблюдать за всем миром, и даже машины, способные доставить тебя на ныне разрушенный Левис! И ведь это только то, что сохранили легенды, множество артефактов и утерянных технологий наверняка всё ещё ждут нас там. Средь тех таёжных морей, городов и городков куча была, «страной городов» называли то дальнее государство. Столицей края великого был город Игнир, сложенный из белого камня, и был тот город так красив и огромен, что съезжались туда гости со всего света. Пищи, металла, дерева, пушнины и прочих полезных вещей было так много, что иной раз их дарили гостями просто так, ибо все жили сыто, да в достатке. То государство управляли двенадцать жрецов, самых мудрых из всех разумных, правили, да людей обучали. Жрецы были началом знания, учили они людей, как по правде и совести жить, как оставаться истинным венцом творения создателя, как не порочить величие предков. В тот чудесный город мы и направляемся, чтобы вернуть хоть каплю того утраченное, что он хранит в своих недрах. Двенадцать мудрейших наверняка оставили нам подсказки, чтоб наука их изменила Лакриму в час великой нужды.

Заворожённый юноша слушал рассказ старика, затаив дыхание. Он был очарован образами, всплывавшими в его голове, по телу бежала щекочущая дрожь в преддверии того, как он воочию увидит ту древнюю землю и её необъятные тайны. Ему наяву грезились моря гигантских кедров, пихт и вековых лиственниц, меж которыми величественно высились античные города, поражающие своим великолепием.

–Старче, а откуда же ты знаешь эту легенду? Никогда не слышал ничего подобного!

Вопрошал беловолосый юнец.

–Я прожил долгую жизнь и слышал легенды многих народов. Мне известные сказания дикарей Чёрного Континента, и эпопеи могучей Лакрилонии, истории караванщиков Геделита с песком никогда не выйдут из моей головы, повести империи Кроу добыты мной тяжким другом, и даже демоны шептали мне на ухо древние мифы давно ушедших веков. Слышал я и твои легенды, о сын холодных пустынь.

Юноша кивнул головой, ответ его вполне устраивал.

–Похоже ты всю жизнь готовился к тому, чтоб покорить потерянный континент, старче.

Старик усмехнулся, поглаживая свои седую длинную бороду.

–Ты прав, Вейлор, ты абсолютно прав.

С первыми лучами рассвета матросы продрали свои слипшиеся зенки, они растолкали еле живого от вчерашней попойки кока и отправили того готовить незамысловатое хрючево на завтрак. Капитан и его заместитель так же тяжко пришли в себя и раздав команде поручения, уселись под парусами. Рулевой с бутылкой в руках смотрел вдаль окосевшим взглядом, на секунду ему показалось, что на горизонте под палящим Солнцем блеснул кусок суши. Вейлор и старец тем временем сидели в каюте за небольшим столом и смотрели на истлевшие старые карты. Старик ткнул пальцем на восточный участок карты.

–Вот этот «остров» на самом деле часть полуострова, что в свою очередь на деле является частью дальнего континента, к которому мы сейчас направляемся.

Беловолосый пожал плечами. На нём был надет грубая белая рубаха, плотные серые штаны, да ботинки из дублёной чёрной кожи. Свою обыденную одежду он бережно сложил в сундук, чтобы чрезмерная влажность и соль не превратили её в бесполезное гнилое тряпьё. Топор же всегда был при нём и висел на незамысловатом дешёвом поясе. Металл и дерево, из которого он был топор должен был выдержать и не такое, да и чувствовал он себя без него беззащитным, как дитя.

Старик же надел на себя довольно дорогую одежду, состоящую из добротного зеленоватого кафтана, таких же зелёных штанов и бурых начищенных сапог. Помимо достаточно дорогой одежды с его шеи свисал кристалл зелёного цвета, на дорогом кушаке в инкрустированным золотом ножнах был заткнут широкий полуторный меч.

–Как долго нам добираться туда? Мне надоело качаться на волнах, смотреть на пьяных матросов, париться во влажной пустоши… Но больше всего мне надоело отвратительная жратва местного кока. О, ныне мёртвые боги, если мы доберёмся туда и не погибнем, то первое, что я сделаю так это поймаю какую-нибудь тварь размером со свинью и сожру её за один присест!