Таран сначала топает ногой, а потом переключается на проскочившую мимо парочку. Её мысли принимают правильное направление, и уже не я веду её к себе, а она меня.

Юля

Мне так здесь нравится, что даже появление неадекватного и странного Романа не может испортить настроения.

Я просто абстрагируюсь от него и его пассии, которая ведёт себя… эээ… не очень прилично. Может, не заметили, что не одни?

Не хотелось бы выяснять и показываться на глаза, поэтому как можно незаметнее скатываюсь с другой стороны мостика и обуваюсь, пользуясь тенью от него же.

К жилым домикам ведут несколько тропинок, я выбираю максимально дальнюю. Она проходит мимо заинтересовавших меня старых зданий. Сейчас я знаю, что именно в них будет проходить завтрашний квест, а сегодня вечер отдыха и знакомства.

— Юль?

Знакомый голос заставляет замедлить шаг.

Из кустов показывается Феликс со своим надменным другом. Сейчас этот друг выглядит не так высокомерно, как в начале: одежда помята и в пыли, на щеке царапина.

— А мы тут…

— Мы решили изучить местность, — поясняет парень. — Ты в какой команде?

— Команде?

— Группе? Куда ты записалась?

— Эээм… никуда. Я думала, как учимся, так и играем, нет?

Я вообще далека от вылазки была, мысли об учёбе и репетициях. Объясняю это, пока мы вместе движемся к жилой зоне.

— Мы в свою запишем, не против?

— Только за. И Лариску. Шумкову, — уточняю, если Кент вдруг не запомнил её фамилию. — Мы с ней вместе.

Получаю подтверждение и прощаюсь. Думаю над тем, что надо бы тоже позвонить домой, узнать, как дела. Но откладываю на завтра. В который уже раз…

Малодушничаю, но позволяю себе эту слабину, потому что имею право на передышку. Какой бы эгоисткой в глазах других не выглядела. Но здесь никто не знает, так что…

— Сахарова! Утром дежуришь! — Наша староста окликает, когда я уже сворачиваю к нашему номеру.

— Что делать нужно?

— Завтрак, Юль. Подруге тоже передай.

Оттопыриваю вверх палец, показывая «класс» и оказываюсь, наконец, в комнате.

Лара с мокрыми щеками бездумно смотрит в окно, а брошенный на постели телефон вещает на громкой визгливым голосом.

Прислушиваюсь, предварительно покашляв. Присутствие обозначила, если бы были секреты, Лариса бы отключила динамик.

На мамин голос не похоже, я его уже слышала. Скорее, бабушкин. Она у Шумковой та ещё… Властная и, если верить услышанному, грубая. Отчитывает единственную внучку, не стесняясь выражений. Даже у меня щёки краснеют, а на Ларку смотреть больно.

Я терплю минуты две монолога и решительно шагаю к кровати подруги. Беру в руки телефон и сбрасываю звонок, сразу переключив на режим «авиа».

— Пусть думает, что зарядка кончилась. За что она тебя?

— Даа… так… Мероприятие, видите ли, развращает. В подоле не приноси и по списку.

— Я слышала. Жесть, конечно. А мама?

— Мама с мигренью лежит, там сейчас папина мать всем заправляет.

— Пф, — фыркаю, потому что не нахожусь с ответом. Еще и царапает странное определение бабушки. У них, конечно, странные отношения, но видя слезы Ларисы, не лезу больше с расспросами.

Стараюсь отвлечь: рассказываю про красоту, которую успела увидеть, про наше дежурство и про Канта. Точнее, их предложение играть за них.

Шумковой, как и мне, всё равно. Она, наплакавшись, засыпает, свернувшись клубочком. Я аккуратно убираю её очки и устраиваюсь на широком подоконнике с телефоном. У меня по плану подготовка к семинару. Нужный материал я отщёлкала заранее и сейчас, в тишине, полностью погружаюсь в изучение.

От учёбы отвлекают две вещи: мигающий гаджет, требующий, чтобы его «накормили» и суета внизу. Староста присылает в чат сообщение, чтобы все собирались внизу на ужин, но, честно говоря, есть совсем не хочется. На случай голода у меня в сумке болтается несколько пакетиков быстрокаши и пара шоколадок — не попадём.

Бужу Ларису, но и она отказывается выходить. Вместо ужина уходит в ванную и зависает в ней больше часа. Я же всё-таки решаю показаться ребятам, но с целью узнать, во сколько завтрак и что именно можно приготовить. И главный вопрос, где.

Мне всё показывают, знакомят с другими дежурными, и мы договариваемся встретиться в семь, чтобы успеть к общему подъему.

— Ты идёшь? — Шумкова тянет за руку на берег, где парни организовали настоящую вечеринку.

Если честно, я бы предпочла отоспаться, но нам доходчиво сообщили, что отлынивать нельзя. Мол, это обязательный элемент поездки. Пришлось натягивать джинсы и идти.

— Как-то мы…

Странно смотримся, да. Девушки вокруг в юбках и платьях, не смотря на то, что это берег и песок набивается в туфли моментально, ещё и на каблуках.

— Забей. — Я только улыбаюсь, глядя на решительную Шумкову. В спортивном костюме она выглядит… белой вороной, но вместе с тем, очень круто. Ей идет больше, чем бесформенная одежда, в которой я привыкла её видеть.

Подходим к воде, и молча рассматриваем отражение огней в воде. Завораживает.

— Для купания холодно, — раздается сбоку. Друг Феликса неторопливо подходит к нам, держа в руках одноразовый стаканчик с чем-то. — Будешь?

Отрицательно качаю головой. Мне он кажется странным. Таким… с двойным донышком что ли. Днём и сейчас он выглядит дружелюбным, но я всё ещё помню его «убого» после знакомства. Может, меня просто задевает это слово, потому что кто-то другой употребляет его применительно ко мне? Сами они все тут… убогие…

Не все, конечно, но девушка Амурского, выдающая движения за гранью. И он, который это допускает. Разве можно так откровенно себя вести на публике? Впрочем, это не моё дело.

— Её что, током ударило?

Парень считывает мои мысли, и я негромко смеюсь. Он подхватывает шутку, начинает рассказывать о том, как несколько лет занимался бальными танцами по настоянию матери.

— Филипп или просто Фил. Мы так и не познакомились.

— Юля.

— Я знаю. — Парень передаёт стаканчик смущённой Ларе, и протягивает мне руку. — Потанцуем? Уверен, ты способна показать мастер-класс.

— С чего ты решил?

— Я же сказал, что занимался танцами. Видно, что мимо тебя они тоже не прошли.

Наблюдательный Фил тянет в толпу, и я позволяю ему вести. Немного лёгкости не помешает.

Трек меняется на более ритмичный, и мы с первых же нот начинаем синхронно двигаться. Тело живёт своей жизнью, полностью доверившись умелым рукам Филиппа. Он не обманул — его навыки отточены филигранно. Направляет, подхватывает и ведёт идеально. Мне становится весело, и я постоянно улыбаюсь, пока зажигательную композицию не сменяет медленная.

Мы неловко топчемся на месте, растеряв весь кураж.

— Я… пойду, ладно? Подруга ждёт, — показываю в сторону, где осталась Лариса. — Завтра увидимся.

Не дожидаясь ответа, тороплюсь к Шумковой. Хватаю её за локоть и под предлогом раннего подъема тащу в номер.

По дороге она восторженно рассказывает про наш с Филиппом танец.

— Офигеть! Это было офигеть! Ты слышала? Вам хлопали!

Не слышала и не видела. В конце стало очень неловко, а между лопаток огнем горело, как будто кто-то дыру пытается прожечь. Я пыталась рассмотреть, но людей чересчур много.

— Ничего особенного, Лар, правда. Ты бы видела, что Виталик вытворяет! Вот где суперкласс!

Юля

Ранний подъем, конечно, не бодрит, но после невероятной порции блинов и десятка омлетов, я уже готова к новым подвигам.

Нас делят на команды в соответствии со списками, а потом выбранные капитаны тянут жребий. Две группы остаются, а мы отправляемся к дальнему корпусу.

Ребятам предстоит пройти квест, а у нас…

— Доброе утро, ребята!

Красивый баритон, который сложно не узнать. У дверного проёма стоит Альберт Игоревич. Он одет во всё черное и смотрится эдаким… Воландом…