– Батюшки! Что такое, али головы полопались? Никак пушка выпалила.

И опять: бум!..

Инда батюшка Царь-Блин с земляником проснулись, глядят, протирают глаза, таращат на всех.

– Бум! Бум! Бум!..

И Царица-Масленица с Марфушкой проснулись, загалдели, заговорили все.

– Что за чудо такое? Пушки у нас давно не чищены стоят, все, чай, насквозь совсем проржавели. А пушкари, чай, давно на валу пьяны лежат!.. А тут!.. На-кось! Палят!..

– С крепости ребята палят, – говорит масленник. – Айдате побежим в крепость?

Вскочили, побегли. Ноги на бегу заплетаются, из угла в угол словно волной сшибает. Не успели на царское крыльцо выскочить, зазвучала, загремела труба по всему царству. И выезжают на широкий царский двор витязи и воины, бравые, удалые. А промеж их царский глашатай, весь в белом, в серебре, словно месяц блестит. Белы знамена над ним веют-развеваются. На одном знамени золотом вышито стоит: «Труд», а на другом стоит: «Правда».

Проиграли, прогремели трубы кованы. Развернул глашатай длинную-предлинную грамоту вестовую. Читает:

«Мы, Царь-Труд и Царица-Правда, соседи Царя-Блина и Царицы-Масленицы, много терпим от такого соседства. Подданные наши близко жить не могут: такой чад и смрад из блинного царства тянет, что всем глаза повыело. Прогорклое масло, как река, течет и всю нашу землю попортило. А от сивушного чаду у нашего батюшки Царя каждый день голова словно с угару болит. В силу чего мы признали за благо: объявить Царю-Блину, чтобы он отъезжал подальше от наших краев, в тартарары, в земли пустопорожние: туда, где спят, храпят, жрут, едят, с боку на бок переваливаются, со стороны на сторону перекатываются. А сроку ему, Царю-Блину, даем мы для сего ровно три дня и три ночи. А после сего на него войной пойдем и все его чадное, пьяное царство в свою казну возьмем!»

И кончил глашатай: снял со своей руки рукавицу железную. А в это время сам Царь-Блин впопыхах на крыльцо выскочил. И швырнул глашатай рукавицу железную. Прямо в пузо Царю-Блину угодила она. Ударила и сшибла Царя-Блина с развеселых ног.

Уехал глашатай. Шум, гвалт великий по всей земле поднялся.

– Батюшки! Сватьюшки! – кричат. – Родители! Кормильцы-заступники! Защитники!.. Вот так страсть!!.

И с этой самой страсти, с перепугу со всеми трясовица приключилась. Бьет, трясет, зуб на зуб не попадает…

– Блинков бы!.. Блинков!..– кричат. – Бл… бы… бы… бы… брр…

– Сивушки бы! Си… си… си… в…ввва… ва!

– Огурец бы… Огурчик! Соленый!..

– Смирно! – кричит Царь-Блин. – Стройсь! Сомкнись!.. Пойдем дружно! Не посрамим блины родимые!.. Грудью встанем!..

– Живво-том!.. Жживотом! Батюшка Царь-Осударь!.. Жи… во… во… ммм!

– Позвать сюда всех вождей-ироев моих! – приказывает Царь-Блин.

И только успел вымолвить Царь-Государь, как все вершники, приспешники, скороходы, скоролеты хотят бежать, лететь… да силушки нет. Толкутся, толкутся на одном месте, трясутся, дрожат, а с места сняться не могут.

– Бей в билы!.. Братцы!..– кричат… – Б-ббей… в бби-лы, в нашу голову!

А никто ни с места. У всех поджилки трясутся.

Не струсил один земляник-коренник, пошел с перевалкой, в затылке чешет, спину дерет… Пришел, ударил в билы, созвал ироев-воевод.

Пришли, приползли с разных мест ирои-воеводы. У кого щеку разнесло, кого салом расперло, кого просто раздуло.

– Эй вы! Герои, воины храбрые! – говорит Царь-Блин. – Защищайте, отечество спасайте, Царь-Труд на нас войной идет; со света Божьего гонит…

Но не успел еще кончить свою речь Царь-Блин, как ирои-воеводы повалились и захрапели.

– Что за чудо такое?! – думает Царь-Блин. – Не успел рта разинуть, а они уж спят! На поди!..

– А это их с блинов, батюшка Царь-Осударь, – говорит земляник. – С блинов-то они, знаешь ты, сморились, вишь они, ирои, раздуло их горою… Так долго им стоять-то и неповадно… Валятся, как чурки!

– Что же мы будем делать!! – возопил Царь-Блин и схватил себя за голову.

– Как-никак, – говорит земляник, – надо поискать пойти – войско устроить, муницию припасти… Все обрядить, обладить…

Махнул рукой Царь Блин: иди, мол, спасай отечество.

Пошел земляник по всему царству; ходил, ходил, все войско собирал. Нет как нет. Один пушкарь на валу спит подле пушки, из которой недавно палил.

Растолкал его земляник.

– Где, – говорит, – брат-земляк, войско наше?

– Войско!.. Како войско?..– Чесал, чесал брат-земляк шею и спину, – нет, – говорит, – тебе никакого войска… все вышло…

– Как вышло! Шут те дери!

– А так же! Все на блины извели. Один я остался, у пушки сижу.

Поглядел, поглядел на него земляник, в затылке почесал.

– Врет, чай, поди, собачий сын! – думает.

И пошел он опять искать войско по всему царству. Искал, искал и день, и два, и три. Куда ни придет, все только одни блины лежат. Зашел в инфантерию – блины. Зашел в кавалерию – блины. Зашел в артиллерию – блины! В царско войско зашел… везде одни блины лежат.

– Тьфу! инда тошно стало!.. Эх! Чтоб вас… Пойти нешто, батюшке-Царю доложить.

Но не успел он до царских палат дойти, как поднялся шум и гвалт, визг и стон, дым и чад пошел коромыслом со всего блинного царства и словно страшная труба грянула.

Глянул земляник вдаль и видит: грядет-идет сила несметная. Идут стройно рядами, идут, поют, трубят, в трубы кованы играют:

И так хороша была песня, что земляник стоял, стоял, все слушал и совсем заслушался.

И не заметил он, как исчезли и чад и дым, исчезли блины и все блинное царство словно сквозь землю провалилось, а царство Труда водворилось кругом.

Очнулся, оглянулся: глядь, поглядь!.. Перед ним стоит лошадка, ржет – сытая, резвая, веселая.

Впряжена лошадка в крепкий новенький плуг.

Перекрестился земляник, к плужку кинулся, за поручни ухватился, пошел пахать-орать, инда земля под плугом взыграла от радости:

– Слава тебе, Господи!..

Произведения Кота-Мурлыки (H. H. Вагнера) выходили при его жизни как отдельными изданиями, так и собраниями сочинений. Наиболее представительное издание «Романы, повести и рассказы» в семи томах, Спб. 1887—1899. Первые пять томов выдержали по 4 издания, т. 6 – три издания, т. 7 – два издания. (Состав томов. Т. I, Спб. 1905 г. включал в себя следующие произведения: Слово. – В потьмах. – Князь Косга. – Две стклянки. – Мирра. – Собаки и люди. – Чурилка. – Абу-Гассан. Т. II; Спб. 1908 г.: Почему мир не устроен. – Валька. – К свету. Т. III, Спб. 1910 г.: Два века. – Фиори. – За счастьем. – Базиль Гранжо. – Ольд-Дикс. – Детский театр. – Искра. – На масленице. Т. IV, Спб. 1905 г.: Новый век. – При царе Горохе. – Два брата. – Инегильда. – Актриса. – Гризли. Т. V, Спб. 1903 г.: Звезды. – В шахте. – Дубовая кора. – Лазарь убогий. – Любка. – Яичко. – Чурилка. – Христова детка. – Свет и мрак. – Божья воля. – Фанатик. – Джемма. Т. VI, Спб. 1908 г.: Великое. – К Христовой заутрени. – Себе на уме. – Царевна Нанджана. – Блинное царство. – Херувим. – Весной. – Беата. – Не выдержал. – Вопрос. – Дедушкино поле. – Ника. – Сапфир Мирикиевич. – Горный медведь. – Холера. – Леха и Ксютка. – Фанни. Т. VII, Спб. 1904 г.: Люций Комоло. – В чем счастье? – Сиротки. – У Христа в гостях. – Звездочка. – Христов батрак. – Доброе дело. – Победа. – Чухлашка. – Птичка. – Отбросы. – Дедушка. – Опыт. – Две лодочки, – Дядя Бодряй.)

«Сказки Кота-Мурлыки» издавались до Октябрьской революции девять раз (9-е издание – в 1913 г.). В 1923 году в ГИЗе, Москва-Петроград, вышло под редакцией Е. Тумской 10-е издание тиражом 7000 экземпляров.

В настоящий сборник вошли все сказки, опубликованные в 1923 году, а также ряд сказок, взятых из 8-го издания (Спб, 1910 г.); в приложение помещены сказки и легенды, входившие соответственно в шестой и седьмой тома собрания сочинений в 7 томах.