— Что у вас там случилось? — спросил Хьюго.

Он с отточенной небрежностью прислонился к столу, сжимая в руках кружку с чаем. Смотрел на Еву, но кивнул небрежно в сторону подвала.

— А что? — насторожилась Ева. — Там всё в порядке.

— Да просто вы со странными лицами вышли.

— Нет, ничего особенного.

Не рассказывать же ему правду. Это Делин заявил, что стоит пойти наверх и практически вытолкал всех, оставив Ноа и Дайна. Как поняла Ева, чтобы ошарашенные братья могли без свидетелей обсудить, что им теперь делать.

Пока Лили развлекала Делина и Шана в гостиной, Ева решила еще раз поговорить с Хьюго. Теперь у нее было в несколько раз больше причин убедить его ни в коем случае не выдавать их.

— Знаешь, Ева, я даже рад небольшой встряске, — сказал Хьюго. — В последнее время моя жизнь очень размеренная, а хотелось небольших приключений напоследок холостяцкой жизни.

— Ты женишься?

— Да, она моя коллега.

— Поздравляю.

Хьюго кивнул, и Ева не могла понять, верит ли он в ее поздравление. Она же и правда сказала искренне. Если для нее Хьюго оказался не мужчиной мечты, это не значит, что она считает его плохим. Наоборот, он заслуживает самой лучшей женщины — просто другой, не Евы.

— А ты теперь… с ним? С ними?

Ева пожала плечами. Она и сама не знала, как так вышло, но в итоге увязла в этом слишком глубоко. И через Ноа, и Делина… и больше всего даже через Лили. Ева не успела понять, как это она уже несколько дней не вспоминала о статьях, зато политические интриги Фарналиса и магические разновидности фейри стали для нее важнее всего остального.

Ева хотела ответить, что всё сложно, но потом подумала: какого черта? Она не делает ничего неправильного. Может, впервые в жизни на своем месте. И никакой Хьюго не сможет заставить ее почувствовать за это стыд.

Расправив плечи, Ева вскинула голову и посмотрела на Хьюго:

— Да. С ними.

— И научилась шантажировать, — хмыкнул Хьюго.

— Иначе ты бы не пустил. А так даже невесте сможешь сказать, что тебя заставили.

— Это было некрасиво с твоей стороны.

— Зато эффективно.

Конечно же, Хьюго не хотел их пускать. Лили явно переоценила его «доброту» и степень привязанности к Еве. Тем более, Хьюго узнал Делина. Как оказалось, инвестор прекрасно осведомлен о том, кто такой торговый представитель Фарналиса. И не жаждет его от чего-то укрывать.

— И я хочу напомнить, — с нажимом сказала Ева, — что знаю не только те твои рабочие секреты, о которых упомянула, но и другие.

— Я помню, Ева, — сухо ответил Хьюго.

Ева и вправду еще помнила, как Хьюго рассказывал о некоторых не совсем законных сделках. Настолько крупных, что ими и сейчас заинтересуются. В «доброту» Хьюго она не верила, а вот в его рассудительность — очень даже. Ему проще переждать день, пока они уберутся прочь, нежели связываться.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Ева.

— Более, чем когда-либо.

Хьюго пожал плечами и с кружкой ушел. Он ни слова не сказал Лили и фейри в гостиной, просто молча поднялся к себе. Ева еще некоторое время сидела в гостиной, рассматривая темный чай в чашке. С бергамотом, как всегда любил Хьюго. Как ненавидела Ева.

Она поднялась, вылила чай в раковину и тоже вышла в гостиную. С удивлением заметила среди развалившихся на диване и Дайна.

— А Ноа где?

— Внизу, — отозвался Дайн. — Ему надо подумать. Но ты проверь его. Нам надо что-то решать.

Ева не очень понимала, о чем он, но пошла в подвал. Ступеньки, конечно же, не скрипели. У Хьюго всё всегда в идеальном порядке: дом, внешний вид, он сам. Ева снова привнесла немного хаоса. Пусть он говорит, что это неплохо, но наверняка с облегчением вздохнет, когда они уйдут.

Ева почти не знала Дайна, а вот деятельного характера Ноа опасалась. Что он теперь надумает?

Ноа сидел на той же импровизированной постели, одеялах прямо на полу. Сидел, уставившись вперед и подперев голову рукой. Пока Ева спускалась, ей сверху хорошо были видны рожки в его волосах. Хвост лежал поверх одеяла, спокойный, только кончик подрагивал.

— Меня заслали узнать, как у тебя дела, — с нервным смешком сказала Ева.

Ноа пожал плечами. Сейчас он не казался ни язвительным, ни дерзким, только задумчивым. Чем-то напоминал то, что увидела Ева на приеме, когда Ноа скрылся в темных коридорах. Но тогда в Ноа были растерянность и боль, сейчас же только задумчивость. Он снова напоминал лунный свет, но на этот раз не тот, что дрожит на поверхности пруда, а тот, что проникает повсюду и безраздельно властвует в ночи.

Ноа не отвечал, но и не прогонял, поэтому Ева присела рядом.

— Кем ты мечтала стать в детстве? — неожиданно спросил Ноа.

Ева растерялась. А потом ответила честно:

— Писателем.

Ноа глянул на нее с любопытством, приподняв брови:

— Почему?

— Я любила читать, и мне казалось, это здорово. Писать книги, потом рассказывать о них и раздавать интервью. И меня, конечно, узнают на улице и просят автограф.

— Ты стала журналистом.

— Ну, я выросла и поняла, что это детские фантазии, далекие от реальности. Попробовала писать рассказы, но действительно увлекла меня школьная газета. Я поняла, что художественная проза — это не мое. Не то, что я в действительности хочу писать.

— А я всегда хотел стать чаромантом. Конечно, мне тоже представлялось, что я буду ужасно талантлив. На практике оказалось, что способности действительно выше среднего, но ничего выдающегося. Тогда меня уже не волновало, я вырос, ввалился в разгульную жизнь Академии. Никогда не думал, что потом будет разрушенный дом и «Убежище». Или что я окажусь в этом подвале перед выбором.

— Что делать дальше?

— У нас с Дайном сейчас два пути, — Ноа снова задумчиво смотрел вперед. — Мы можем так или иначе умереть. Или забрать трон обратно нашему роду и сесть на него.

— Похоже, Дайн оставил выбирать тебе.

— Дайн считает, я старший, и это мне решать.

— И что ты хочешь?

— Я хотел третий путь, — хмыкнул Ноа. — Отказаться от всех притязаний, чтобы нас оставили в покое. Но Дайн резонно сказал, что этого никогда не будет. Нас в любом случае убьют. А умирать я не хочу. Только не сейчас.

Может, все эти события послужили встряской не только для Хьюго.

Ева ответила, медленно подбирая слова:

— Не думаю, что хорошие правители получаются из тех, кто мечтает ими стать. Хорошие выходят из тех, кто способен думать не только о себе.

Ноа хохотнул:

— Это точно не про меня!

— Пока Развенчанная королева вела жизнь кинозвезды, ты с братом создал «Убежище». Можешь сколько угодно рассказывать, что это бордель, но Лили приходила к вам не из-за этого. А из-за того, что «Убежище» правда помогало беженцам, давало время передохнуть и не умереть с голоду на улице. Давало надежду.

Ноа пожал плечами и не ответил. Ева же была убеждена в том, что говорила. Пусть всё это неожиданно, но она не сомневалась, что Ноа сможет не только повести других, но и позаботиться о них. Просто теперь за ним шли не брат с сестрой в другой мир, спасаясь от погони. Теперь это нечто большее.

— Спасибо.

Ноа повернулся, и его лицо оказалось неожиданно близко к лицу Евы. Он медлил всего мгновение, а потом наклонился, и его губы коснулись ее. Ненавязчиво, позволяя отстраниться и счесть всё недоразумением. Но отчетливо показывая, что думает сам Ноа.

Ева не возражала. Наоборот, подалась навстречу.

Снова это был целый вихрь ощущений, куда больше, чем с людьми. Как будто касались не только тела, но энергии. Словно лунный свет Ноа проникал в поры кожи Евы, ласкал изнутри, невесомо, но в то же время настойчиво.

Она не сопротивлялась, когда Ноа опрокинул ее вниз. Доски пола под тонкими одеялами казались жесткими, но не настолько, чтобы причинять серьезное неудобство.

Неожиданно Ноа отстранился, приподнялся на руках, нависая над Евой. Его волосы казались совсем белыми, а глаза будто мерцали — только их и можно было разглядеть за прядями. Ева не сразу поняла, что коснулось ее собственных волос, а потом заметила краем глаза кисточку хвоста.