— Стас, успокой её, быстро! — крикнул я, боясь одёрнуть Светову.

— Нет, я тоже так считаю. Дайте нам пообщаться с братом! — заявил Светов, а я вспомнил, что он ведомый в этой парочке.

— Понятно, вяжите нас, — проворчал я.

Следом была вспышка антимагической сети, которую активировала одна из копий подчинённого Ушакова.

Очнулся я уже в академии на своей кровати.

Как потом мне объяснил Каспер, я получаю предупреждение за побег, а эта парочка получила общественные работы на месяц и лишилась карманных денег на этот же срок.

После того, как я оказался в руках курьеров по заказу Световых, в моей жизни снова наступила стабильность.

Ради силы я отдавал всего себя тренировкам и медитации. Правда, кроме создания якорей некромантией я практически не пользовался, а вот внутренний космос предпочитал именно её из-за большей скорости восполнения лун.

Главное, что меня радовало из учебников: новые стихии открываются при взятии нового этапа, которого не было раньше, но при этом неважно какой стихии.

Я ставил практически всё на землю!

Она должна была стать моей настоящей боевой магией для личины простого гражданина. Я вообще не парился по поводу рода Чудоры и не планировал получать наследство.

Меня интересовала самозащита и последующая месть.

Но взяв семь якорей, восьмой никак не набирался. А становилось всё холоднее и тренировки уже проводить становилось всё сложнее. Зимой земля смёрзлась и всё. Пыпурки не пробиваются или вообще не собираются, каменный шар формируется три часа, а волна земли стала слишком медленной и во многом бесполезной.

— Охренеть, магия не всепогодная? Почему про это не пишут в учебниках? Или я что-то упустил? — пробормотал я и начал быстро перебирать в памяти.

Ну, самое простое объяснение: магия подвластна законам природы.

Пришлось идти в библиотеку и пытать Конева на тему литературы по этой теме.

— А как тогда зимой тренироваться-то? — спросил я после изучения трёх занудных, но толковых книг об нюансах погоды для мага.

— В дуэльном клубе есть манеж, — сказал мне шароподобный библиотекарь, пока не вернувшийся в клуб атлетизма из-за загруженности. Хотя силы у него это не отнимало. Он одной рукой передвигал шкафы заставленные фолиантами.

— А есть другие варианты? Не хочу туда вступать. Тем более я в нашей качалке и в изящной секции.

— Тогда медитируй, зубри теорию или тренируй каменные шипы у заброшенных корпусов.

— Только шипы? — поинтересовался я.

— Да, только их. Шар или волна принесут разрушения, а шип после отмены исчезает полностью, не оставляя трещин и отверстий.

— А на полу в общаге?

— Нет, там линолеум повредишь. У стен покрытие. Плитка в ванной может деформироваться, так что только на дорожках у старых зданий.

— Понятно, пожалуй, туда пока не буду соваться. Если меня умыкнули у популярной арены, то там вообще буду словно кричать, чтобы меня утащили.

— Ха-ха, это да. Но у клана Световых предрасположенность к иллюзиям. Тебя похитил невидимка, а скрылись они благодаря магии миражей. Это достаточно редкий набор умений.

—… — я просто искупал человека-невадимку скепсисом при помощи своих глаз.

— Действительно, прошло раз — может сработать вновь. Я обращусь к руководству о паре новых камер с тепловизорами.

— Благодарю. Но есть какой-то ещё вариант?

— Если перейдёшь на стабильный (2) уровень Спутника, то зима станет не противником, а союзником, — сообщил Вадим Вадимович. — Планета так же может похвастать заклинаниями, которые хороши при любой погоде. Сдвиг пласта пробивает на стартовом уровне даже небольшую корку льда.

— Понял. А какие ещё заклинания на Планете земли? А то книг выше Спутника в библиотеке мало, но среди них по моей стихии ничего нет.

— Лучше всего сдвиг пласта, остальное имеет недостатки не только зимой.

— А конкретнее?

— Преподаватели академии не могут раскрывать этого учащимся. Сдвиг пласта ты упоминал в каком-то разговоре, а потому мы его можем обсуждать. А вот остальные — нет. Это предосторожность, чтобы учащиеся, что достигли Планеты, не натворили чего-то. Я клятву давал при менталисте, а потому её не обойти.

— Понятно. Но ведь большинство учащихся занимались с репетиторами или в музеях. Я точно помню, что многие этапы расписывались.

— Многие, но не Планета. Даже в фильмах и мультфильмах сразу после Спутника упоминаются фальшивые названия или Звезда. Догадываешься о причине?

— Прорыв и месть жалким людишкам, — вздохнул я. Но не стал уточнять, почему Пётр Петрович спокойно показал своё умение. Наверняка из-за того, что Алёшенька был из семьи волшебников земли.

— Именно. Поэтому в академии такое жёсткое, но во многом бесполезное табу. Прорвался выше Спутника, переходи в училище, университет или иное высшее учебное заведение, где поведают о новом этапе. Кстати, Каспер Иванович просил у тебя узнать этак полгода назад, ты куда после академии планируешь? — поинтересовался Конев. — Недавно он мне премию выписал, так что я вспомнил о его просьбе.

— Сначала я был уверен, что в университет какой-нибудь, но сейчас понимаю, что силу я так быстро не наберу. В училище чудотворцев хотел бы, — выдал я.

— Неожиданно. Но без клуба дуэлянтов туда с простым даром не возьмут. Даже на уровне Планеты ты будешь для них слишком слаб, — уверенно заявил глава клуба атлетизма. — Хотя физическая форма у тебя теперь не на уровне сморчка, а близка к уверенному подберёзовику, но ты всё равно гриб.

— Подберёзовик — красивый гриб. Но почему именно гриб?

— Ты слаб. Я подозреваю, что о тебе мне не всё известно, так как иначе о простолюдине не пеклись бы столь серьёзные личности. Но сейчас ты слаб. И я не столько про тело, сколько про твои знания о мире. Ты сидел на одном месте, видел лишь кусочек леса. Я бы посоветовал тебе пойти в университет на геолога. Маги земли нужны всегда, а развить эту стихию там точно удастся быстрее всего.

— Я подумаю. А военное училище? — уточнил я.

— Мне судить сложно. Там есть много отделений, но с твоей дисциплиной я бы не рекомендовал. Побьют тебя или окажешься под трибуналом, одно из двух, — задумчиво произнёс Вадим Вадимович.

— Вы в меня так «верите».

— Это я ещё оптимистический расклад даю.

— А какой пессимистический?

— Попадёшься не тому командиру, спишут в жертвы, отправив на опасное задание.

— Понял. Буду думать.

— Планета скоро? Сколько якорей?

— Семь.

— Не торопись с тренировками магии, лучше займись телом. Ты вступаешь в период активного роста. Заложенное сейчас отдастся сторицей. Иначе потом будешь локти кусать. Бумажникова из тебя, наверно, не выёдет, но из гриба сделать опоссума можно.

— Опоссума?

— Да. Или хотя морскую свинку.

— Странно Вы меня уговариваете, сравнивая с грызунами.

— Хорошо. Если постараешься, то получится из тебя кролик.

—… может, котик?

— Нет, вряд ли. Всё, ротозей, иди. Мне работой заняться нужно.

Так зима для меня превратилась в период медитации и занятий в клубе атлетизма.

Световы несколько раз приезжали меня навестить, а не заказать меня в доставке.

Обнимашки, пустые разговоры и угрозы свадьбой. Всегда всё было одинаково, пока они собственно не вломились в царство железа и пердежа.

— Фу-у-у, — протянул Стас, — как тут душно.

— Воняет, — выдохнула Ася, и, не смотря на тепло в помещении, натянула на себя шарф, спрятав нос. Ей не жарко?

— Это воздух упорного труда! — уверенно заявил я.

Качки за спинами этой парочки дружно закивали, соглашаясь.

— Качки, это Световы. Световы, это качки, — познакомил, как мне казалось, я обе категории людей тут.

— Внуки Светлейшего князя Владимирского? Лет семь с вами не виделись, — неожиданно подошёл первый.

— Помните меня? Мы родственники, ваша бабушка из моего клана, — подошёл второй.

В какой-то момент блондинчиков окружила толпа потных мускулистых мужиков.