Из леса она вышла вся в крови и ранах, одежда превратилась в грязные лохмотья. Волосы, пропитанные кровью и измазанные грязью, спутались и прилипли к лицу. В голове же звучала одна единственная мысль: «домой, я должна идти домой». Всё то, что случилось в лесу, казалось страшным сном, но кровь, заливающая глаза, говорила об обратном.

Детвора из деревни играла на лесной поляне, это было излюбленным местом игры в прятки и догонялки. И каждый день эту поляну наполнял звонкий детский смех и визг. Но в этот день на поляне раздался и другой звук, ранее не слышимый детьми, а потому вызвавший страх. Это было рычание, и уже через несколько секунд, веселый детский смех сменился криками, переполненными ужаса. И когда из-за деревьев выскочила огромная серая тень, все дети бросились со всех сил в деревню. И лишь одна девочка, старательно спрятавшаяся от своих друзей, не смогла сбежать с поляны. Убегающие дети увидели, как зверь кинулся на неё, и играючи стал подкидывать её тело в воздух, ловя его раз за разом окровавленной пастью. Зверь был огромен, его темно-серая шерсть топорщилась от наслаждения, в глазах горел азарт охотника. А маленькая девочка, что стала игрушкой для него, не могла от страха вымолвить ни звука, у неё не получалось даже заплакать. Она лишь видела, как её друзья, бросив еë, убегали с поляны, почти не оглядываясь.

Очнувшись, она не имела представления, сколько прошло времени с момента нападения. Но мысль, застрявшая в голове, придавала сил. Девочка продолжала переставлять ноги, надеясь, как можно скорей оказаться дома с родителями. Она совершенно не замечала людей вокруг, и того с каким страхом они на неё смотрели. Дети прятались за юбки матерей, женщины перешёптывались и их лица кривились от ужаса и отвращения, мужчины же старались стоять возле вил и лопат, чтобы в случае чего, сразу прибить мерзавку на месте.

За девочкой, шаг в шаг, на небольшом расстоянии, шёл старик. Это был староста, одним лишь взглядом он спроваживал, особо ретивых, от девочки. Внешне он казался дряхлым стариком, с длинной белой бородой, согнутой спиной и тяжелой поступью, но стоило лишь взглянуть ему в глаза, чтобы понять, что он не так прост, как кажется на первый взгляд.

Наконец-то долгожданный дом показался впереди, такой знакомый и родной. Соломенная крыша, из которой торчала глиняная труба и поднимался в небо небольшой дымок, окруженный забором, сделанным из сухих прутьев деревьев, который она закончила с отцом пару недель назад. Глиняные кувшины, висящие на заборе для сушки. И дверь, за которой можно будет отдохнуть, там её ждут родители.

Когда она открыла дверь, то ожидала, что родители кинуться к ней и будут обнимать её и спрашивать, что с ней случилось, но они стояли и в ужасе смотрели на неё, не шевелясь. За девочкой в дом вошёл староста.

– Исай, Винжа, – сказал он скрипучим голосом, – что стоите? Вашу дочь надо вымыть, накормить, переодеть и собрать в дорогу.

Оцепенение с них тут же сошло, и они бросились выполнять всë, что сказал староста. Девочку быстро помыли и одели в свежее платье, а потом усадили за стол, накрыв его очень быстро.

– Кушай доченька. – сказала Винжа. – Вам с папой скоро в дорогу собираться.

– А куда мы пойдём? – испуганным голосом спросила девочка, она до сих пор была в шоковом состоянии и еë немного потряхивало.

– К врачу. – ответил староста.

Пока девочка ела, еë мать собрала небольшой мешок и сложила туда хлеб, сухари, немного вяленого мяса и бурдюк с водой. Отец девочки оделся в дорожную одежду и вышел на улицу. Когда девочка поела, к ней подошёл староста и положил руку на плечо.

– Ну что Мила, пойдём?

– Вы тоже с нами? – удивилась девочка.

– Да, Мила. – он улыбнулся.

Женщина дала девочке мешок и слабо улыбнулась. Девочка ответила ей неуверенной улыбкой. Когда девочка ушла из дома, женщина села на пол, где стояла и заплакала.

Мужчины и девочка покинули деревню и шли лесными тропами вглубь чащи. Через час дороги, Мила уже запуталась, куда именно они шли и как вернуться домой, а потому не отставала от отца. Наконец они вышли на небольшую поляну, в центре которой росло большое дерево, а вокруг его ствола была натянута цепь. Мужчины подошли к ней и стали осматривать, когда они закончили, то подозвали к себе девочку. Она смотрела на грустное лицо отца и боялась, очень боялась, но подчинилась и подошла. Староста взял её за плечи, а отец очень быстро надел ей кандалы на ногу и проверил, надёжно ли держит защёлка.

– Папа. – пролепетала девочка. – Что ты делаешь, папа?

– Прости Мила, так надо.

– Ты должна посидеть здесь, малышка. – сказал старик. – Лекарь скоро придёт. – он протянул девочке мешок. – Вот здесь еда и вода, должно хватить, до прихода лекаря.

На глазах девочки наворачивались слёзы, почему, почему они хотят оставить её в лесу одну. Она плакала и кричала в след удаляющимся мужчинам, но они не обращали на неё никакого внимания. Так на цепи она просидела несколько дней, трясясь от страха и плача, звала родителей и молилась богам, но никто не услышал её молитв, и никто не ответил на них.

На пятый день на поляну вышло трое мужчин, они были вооружены и одеты в кольчугу, одного их злого, колючего взгляда хватило для неё, чтобы понять, они ей не помогут.

– Смотри-ка. – сказал один из них. – На этот раз девчонка.

– Да, давно их не было. – подтвердил второй. – Всё одни пацаны попадались.

– Какая разница. – скривился третий. – Делаем дело и идём дальше.

– Да ладно тебе, сколько можно работать, давай развлечёмся.

Третий скривился, посмотрел на девчонку, потом на сослуживцев и сплюнул на землю.

– Делайте что хотите. Как наиграетесь, займёмся делом.

– Ну ты даёшь. – сказал первый. – Такие развлечения, часть нашей работы.

– Такие развлечения не по мне. Как и эта работа.

Двое мужчин засмеялись и стали приближаться к девочке, споря о том, кто из них будет первый. Девочка сопротивлялась, кричала, кусалась и царапалась, но мужчины без труда смогли её усмирить и сорвать с неё одежду. Её было больно, горькие слёзы текли по щекам, она просила у богов помощи, но и теперь они остались глухи к её мольбам, а через какое-то время она смирилась и просто ждала, когда всё закончится. Когда боль внизу живота в очередной раз кольнула, в ней начала расти злоба, а следом за ней появилось желание убивать. Когда мужчины отошли к товарищу и весело обсуждали то, что он упускает такую шикарную возможность расслабиться и грязно шутили, девочка встала на ноги, вся в крови, пошатываясь. Через мгновение они услышали за спиной рычание, резко обернувшись, увидели крупного волка, размером с хорошего телёнка. Его пасть была оскалена, шкура отливала насыщенным чёрным цветом. Мужчины выхватили оружие и наставили клинки на тварь, что стояла перед ними.

– Какого демона творится?

– Она ведь не перевёртыш! На серебро не среагировала.

– Да, может у тебя серебро палёное? – зло бросил один.

Зверь продолжал скалить пасть, и через мгновение, сорвавшись с места, тут же вцепился в глотку одному из мужчин. Двое других отскочили от твари и попытались нанести удар, но шерсть оказалась такой плотной, что клинок соскользнул, выдав сноп искр. Волк сильнее сжал челюсть, и голова мужчины упала на землю, а затем и его тело невдалеке. Снова оскалив пасть, зверь бросился на стоящих мужчин, и они отскочили в разные стороны, пытаясь попасть твари в пасть или глаза, но у них ничего не выходило. Смертельный танец продолжался какое-то время, пока с разорванным животом не упал ещё один из мужчин, и теперь зверь и третий, стояли один на один.

– Что ты за тварь? – прохрипел он.

– Та, что просила помощи, пока твои друзья веселились со мной. – пророкотал зверь, что стоял сейчас перед ним.

– Перевёртыши не разговаривают! – выкрикнул он. – Кто ты? Что за отродье?