Точно, успокоительные у нее забористые. Произошедшее, кажется, теперь даже веселило мою соседку. Да и мне почему-то приносило удовольствие открывать ей глаза на правду-истину.

– Ну, такова уж миссия уроженцев Каелума на этой земле. Трутся тут, нашептывают людям подсказки, внушая благие намерения, пытаются не дать ненавистным им демонам не устроить тут филиал Ада на земле. Хотя с этим прекрасно справляются ваши офисные центры и госучреждения с процветающей бюрократией и излюбленными квестами «попробуй найти нужное окно и не сдохнуть», – хмыкнула я, пожав плечами.

– Так Ад… Он тоже существует? – весело присвистнула Мередит, ошалело улыбаясь. – Прям настоящий Ад? С чертями, котлами, душами грешников и геенной огненной?

– Нет там никаких котлов, кроме тех, в которых готовят паршивую еду. Да и чертей и грешников тоже. Это такой же параллельный мир, только с дурной славой, которой он обязан Каелуму и науськанным ангелами проповедникам. Мы зовем его Инфернум, но, чем больше тусуемся здесь, на Терре, тем больше привыкаем к привычному смертным названию.

– Так, а жители Инфернума – тоже ангелы? С крыльями, нимбами и все такое? – нет, кажется на девушку таблетки все-же подействовали сильнее, чем следовало, тем более, когда уже совсем скоро сюда нагрянет Асмодей, а за ним невесть еще кто еще. Ее веселость и задор начинали меня пугать.

– Нет, резиденты Инфернума – демоны. Крыльев у нас нет, зато есть способность перемещаться в пространстве, пока запала хватит. И, пока успокоительные все еще так странно на тебя действуют, скажу сразу: я – демон. Но только демоны никогда не учиняли тут кровавых расправ, странных ритуалов, доводящих смертных до ереси и превращая их в прислужников Дьявола. Это все россказни церковников в угоду властей и хитрых царьков. Да и люди сами без нас справлялись с жестокостью и кровопролитием. Дьявол, кстати, вполне себе реальная историческая личность, умершая еще до моего рождения, – выпалила я, как на духу. Даже не думала, что это будет так легко.

– Ооого… Я живу с демоном, работаю… Работала с ангелом, а все остальные? Вампиры, оборотни, прочая нечисть: они тоже существуют? – округлив свои зеленые глаза до невозможности, бросила девушка.

– Нет, это все чушь собачья и бурная фантазия писателей и поэтов. Появляются, конечно, пусть и очень редко одаренные способностью провидения люди: дети, рожденные от союза человека и резидента другой реальности. Но в остальном – все детские сказки и библейские страшилки.

– Вот оно как интересно получается, – закатив глаза и закусив губу, моя соседка переваривала информацию. – То есть ты не собираешься меня соблазнять, совращать мою душу и приносить ее в жертву Сатане?

Я расхохоталась, с горечью понимая, что действие успокоительного начало ослабевать, постепенно возвращая мне мое прежнее состояние боли утраты. Не хватало разрыдаться при Асмодее… Может, стоит попросить у соседки еще чудодейственного лекарства? Идея не так уж плоха.

– Конечно же нет. Хотела бы это сделать – давно бы уже затащила тебя в свою секту…, – видя, что в глазах девушки проблеснула тень испуга, поспешила продолжить, – да шучу я. Нет никакой секты. Мне, да и остальным демонам просто нравится жить на Земле. Сводить людей с ума своей безбожной красотой и невероятной харизмой, подшучивать над церковниками и религиозными фанатиками, купаться в роскоши, вечеринках и морях алкоголя. Я, конечно, несколько отличаюсь от своей родни, пойдя немного другим путем, следовать которому стало легче, когда появился Лайнус…

На последнем слове я осеклась. Все мои мысли снова закрутились вокруг трагичной кончины моего единственного друга, заставляя пульс снова с болью отдаваться в висках, а тело покрываться мелкой дрожью. Я просто не могла поверить, отказывалась, отрицала, не желала даже смотреть в его сторону, будто это что-то могло изменить.

Раздался настойчивый стук в дверь, вырвав меня из оцепенения. Собрав в кучу остатки самообладания, я обратилась к Мередит, тактично хранившей молчание после фразы об ангеле.

– Кстати, о том, что нам здесь нравится, – поднимаясь на ноги, быстро отчеканила я. – Сейчас сюда войдет мой давний знакомый, Асмодей. Он будет задавать вопросы, а потом, возможно, и не только он. Постарайся держать себя в руках и не впадать в истерику, иначе другие могут счесть, что ты представляешь опасность для режима инкогнито нашего здесь нахождения. Сможешь?

– Легко, – вальяжно кивнула девушка, облокотившись на руки, расставленные за спиной, и тряхнув рыжими кудрями. – Погоди-ка, а Асмодей – этот тот самый Асмодей? Который демон? Взаправдашний демон? А, впрочем, не важно, хоть сам Господь Бог!

Надеюсь, что Мередит и правда переживет это и не слетит с катушек. Ведь в своем самообладании я уже не была так уверена, чувствуя, как коленки начинают трястись. Я выдохнула и открыла дверь, встретившись взглядом с карими глазами Асмодея, мечущего молнии ровно до того момента, как он увидел окровавленное тело Лайнуса в нашей гостиной и сидящую рядом с ним Мередит. Со смуглого лица демона сошли все краски, глазные яблоки того и гляди готовы были выпасть из орбит. От этого зрелища весь дурман в моей голове, окутывающий мозг под эффектом успокоительного, в миг улетучился.

– Твою ж мать, нет, нет, нет, – бледными губами запричитал Асмодей, зарыв пальцы в свои темные волосы. – Нет, Блю, только не это! Только не это, черт подери!

Дальше все помнилось, как в тумане. Стресс, боль, горе, растерянный, раздавленный вид Асмодея, отреченная веселость Мередит окончательно вернули меня из состояния безразличия, погрузив в пучину отчаяния. Руки, да и все тело затряслись, из глаз потоками потекли слезы, а голос срывался на сип. Я как могла старалась отводить взгляд от тела моего друга… Моего лучшего друга… Лайнус, ну как же так…

Демона не смутило присутствие накаченной транквилизаторами смертной. Он прямо при ней задавал кучу вопросов, среди которых, к счастью, не было ни единого, обличающего меня в причастности к смерти Лайнуса. Похоже, что мое состояние не оставило каких-либо сомнений. Я отвечала порой невпопад, приводя Асмодея в бешенство: для него важна была даже самая незначительная деталь. Рассказать пришлось все, начиная от дороги из бара, заканчивая попытками откачать ангела. Умолчала я лишь о том, что Лайнус вдруг решил перевести нашу дружбу на другой уровень. Это слишком личное, интимное, сокровенное. Даже под пытками, пусть на кону будет стоять моя жизнь, я ни с кем не стала бы делиться этой тайной. Во имя его светлой памяти… Пусть для собственных сородичей он останется невинным, непогрешимым ангелом, сумевшим выстоять перед соблазном разделить бремя нахлынувшей страсти с ненавистным уроженцем Инфернума.

Чем дальше заходил мой рассказ, тем мрачнее становился Асмодей. Демон явно что-то знал, но не спешил делиться, и, выслушав меня, задав парочку вопросов веселой Мередит, кивнул в ее сторону.

– С ней точно не будет проблем? Ты можешь ручаться за адекватность смертной? Блю, мать твою, очнись! – взревел мужчина, вырывая меня из вакуума отчаяния.

– А, что? Да, нет, то есть… Не знаю, – промямлила, утирая слезы. – Мередит, ты сможешь сохранить нашу тайну в секрете?

– Пффф, – заговорщицки улыбнувшись, отмахнулась соседка. – Да легко! Что мне еще остается делать? Мне все равно никто никогда не поверит. У меня ординатура, на минуточку! Если я начну направо и налево вещать об ангелах и демонах, в лучшем случае отправлюсь работать продавцом фастфуда, а в худшем – меня упекут в психушку.

– Девчонка точно только сегодня узнала о нашем существовании? Чем ты ее накачала, Блю? – закатив глаза, фыркнул Асмодей.

– Она сама… накачалась, – бросила я, отрешенно глядя в стену. – И да, прежде она о нас ничего не знала. Вроде как.

По правде говоря, мне было сейчас все равно, что будет с Мередит. Даже мое собственное будущее, которое и без того было туманным, а теперь и вовсе казалось обреченным на казнь и расплату за все грехи, совершала я их или нет, меня не беспокоило. Ничто не было важно теперь. Единственный свет, который вносил хоть что-то хорошее в мою жизнь, делал ее упорядоченной, предсказуемой, а потому – вполне сносной, навеки покинул этот мир. Дальше – пустота и темнота, так какая теперь вообще разница?