Инцитат то и дело спотыкался, ругаясь такими словами, которых я прежде от коня не слышал. Питомец нервно озирался и был близок к тому, чтобы удрать восвояси.

— Они же нас сожрут, Вик!

— Не сожрут, — успокоил я Инцитата. — Мы с тобой — посольская миссия, у нас дипломатическая неприкосновенность.

— У тебя — может быть, но ты хоть про одного коня-дипломата слышал?

— Ты будешь первым.

Вслед за Блэйд мы уходили куда-то в глубь леса. Редкие поначалу деревья превратились в непролазную чащу, я начал понимать, что один из этого бурелома не выберусь. Надеюсь, мне и не придется.

Никогда не думал, что скажу такое, но Анна, кажется, нервничала. Чем дальше мы углублялись в лес, тем чаще оборотень начинала неосознанно крутить что-то в руках.

— Почему вы живете среди людей? — задал я вопрос, который надо было задать давно. — Да еще и занимаете, прямо скажем, высокую должность. Я уже миллион раз слышал о том, что вервольфы пытаются держаться обособленно.

— Так получилось, — буркнула Блэйд.

Я заткнулся, поняв, что Анна не хочет развивать неприятную тему, но, к моему удивлению, та продолжила:

— Я осталась бы среди своих, если бы глава клана не попытался меня убить.

— Глава клана? Тот самый, к которому сейчас едем⁈

Блэйд мотнула головой.

— К счастью, нет. Это долгая история.

— Расскажите, — предложил я. — Мы никуда не торопимся.

— Десять лет назад кланом управлял Рйон. Старый и консервативный вервольф, держащий клан в ежовых рукавицах, а мой дядя ходил у него в советниках. Именно в период правления Рйона в Лесу обострились античеловеческие настроения, а также антигномские и все остальные. Старый глава проводил политику полного отчуждения от других рас. Считал, что оборотни избраны богиней и больше нам никто не нужен. Многим это не нравилось, в том числе и моему дяде, но он вынужден был смириться. Рйон вообще славился ужасным характером. Говорят, это было связано с его исследованиями, — Блэйд запнулась, словно сказала лишнего.

— Какими исследованиями?

— Неважно. Так вот, главу клана никто не любил. А я… Что ж, я всегда отличалась от остальных. Как знатный вервольф, носительница древней крови, я обладала некоторым весом в клане. Попыталась выступить против Рйона и проиграла. И меня изгнали. Точнее, формально я ушла сама. Дядя мог заступиться за меня, но он ничего не сделал. На совете, как и все остальные, он меня не поддержал.

— И вы отправились к Императору? — уточнил я.

— Для начала просто в Москву. Мне особо некуда было идти. Я была чужачкой, не знала человеческих обычаев и, в общем, вляпалась в неприятности. Такие неприятности, что вести о них дошли до самого Императора и он лично занялся этим делом.

— Кто-то совершил против вас преступление? — посочувствовал я.

— О нет. Преступление совершила я. Такое, за которое меня должны были казнить. Я помню, как меня привели к Императору на ковер. Тогда я была уверена, что он меня убьет. Но Александр меня не тронул. — В голосе Блэйд послышалась нежность. — Он дал мне второй шанс и позволил искупить свои грехи перед Империей усердной работой. Тогда я еще не знала, что он за человек.

— Справедливый и благородный?

— Практичный и умный. Я была сильным магом, одаренным бойцом и важной политической фигурой, глупо было пускать меня в расход. Так что я оказалась в Тайной Канцелярии. Александр никогда не станет уничтожать того, кого можно выгодно использовать.

Прозвучала последняя фраза как высшая похвала высоким моральным качествам любовника. Я в который раз умилился этой парочке.

— А что было потом? Раз вы утверждаете, что изгнавший вас более не глава.

— Потом дядя свернул ему шею и стал править сам. Фигурально выражаясь, конечно, но Рйон однажды вдруг исчез. Не нашли ни тела, ни его следов, ни каких-либо улик. Разумеется, дядя клялся и божился, что он ни при чем, но быстро занял его место, а слухи не утихают до сих пор. Так что теперь глава клана — мой любимый родственник, и по идее это должно быть нам на руку. Только, как вы понимаете, мы друг друга недолюбливаем.

— Тогда давай его прибьем, — радостно предложил Каладрий. — По-моему, отличная идея.

— Боюсь, тогда в ответ прибьют нас.

— Так это еще лучше!

— Заткнись, — хором ответили мы с Блэйд.

Между тем лесная тропинка резко оборвалась. Бурелом, через который с трудом продирались кони, да и люди тоже, закончился, и мы вышли… Стоп, куда мы вышли⁈

— Вы что, здесь живете? — я шокировано повернулся к Блэйд.

Верфольф пожала плечами.

— А что не так?

— Ну, просто я представлял себе лес оборотней немного иначе. Деревянные избы, какие-нибудь землянки, пищу жарят на костре, воду берут в реке и все такое. И полная антисанитария.

— А сами-то вы хотели бы жить в таком прекрасном месте, граф Лазарев?

Я смутился.

— Пожалуй, нет.

— Вот и мы не идиоты.

Перед нами лежал город. Небольшой хорошо укрепленный город посреди леса, которому бы позавидовало любое человеческое поселение. Аккуратные деревянные дома в несколько этажей, идеально прямые улицы, снующие туда-сюда вервольфы то в человеческом, то в зверином обличье. И вывески, вывески, вывески, казалось, их тут больше, чем домов.

— У вас что тут, и магазины есть? — спросил я.

Блэйд одарила меня долгим взглядом и закатила глаза.

— Нет, граф Лазарев. Столь отсталым и диким существам, как мы, увы, недоступны блага цивилизации.

Магазины и лавки заполняли практически всю улицу. Кажется, мы попали в торговые ряды. Здесь были товары для дома, одежда, обувь и даже садовые гномики на любой вкус. Да в Лазаревом нет столько торговцев, сколько здесь!

— «Средства от блох производства господина Зорина и ко»? — удивился я.

— Между прочим, один из самых популярных товаров. Вы не представляете, как досаждают иногда эти кусачие сволочи.

Я посмотрел на свою прекрасную спутницу новым взглядом. В контексте блох я Анну как-то не рассматривал.

— Постельное белье, лечение клыков, стрижка когтей… Ого! Окрашивание шерсти!

— Новая мода среди молодежи, — пояснила Анна. — Полная чушь, как по мне. Красят хвост в розовый, а потом в лесу их замечает любая косуля. А некоторые еще морду выбривают и уши прокалывают.

О, а это, кажется, больница. На приземистом выкрашенном в белый цвет здании красовался большой плакат: «Вервольф, не будь дикарем! Загнав добычу, обратись, зажарь ее и только потом съешь! Сегодня ты ешь сырое мясо, завтра тебя едят глисты!» Плакат украшало здоровенное изображение зубастого бычьего цепня.

— Вот еще! — фыркнул проходящий мимо оборотень, тоже взглянувший на плакат. — Проклятые новые веяния. Жрали тысячи лет мясо сырым и будем жрать!

— Ого, тут и книги есть! — я кивнул на лоток продавца. — «Сказки для щенков»?

Блэйд поморщилась.

— Со сказками у нас как-то исторически не задалось. Их сочиняли в древние времена, когда нравы были гораздо более жестокими, так что там повсюду кровь, кишки и убийства. А потом удивляются, что молодое поколение совсем отбилось от рук. Конечно, если такое читать в детстве. Я поражаюсь, почему эти ужастики до сих пор не запретили или хотя бы не начали издавать отредактированные версии.

Я перелистнул несколько страниц.

«Красная Шапочка. Трагическая история о том, как в одном далеком-далеком лесу жил да был одинокий старый волк. Волк был добрым, но на свою беду однажды повстречался с коварной браконьершей Красной Шапкой, которая соблазнила его и обманом завлекла в дом бабушки, где его уже поджидали охотники.»

«Три поросенка. Печальная сказка про то, как бездомный волк замерз насмерть на улице, потому что ни одна свинья не пожелала впустить его в свой дом. Он стучал всю ночь, но ему так и не открыли».

Увидев, что я хихикаю, Блэйд подозрительно покосилась на меня.

— Что смешного? По-моему, очень грустные истории.

— Ничего, ничего.

Мы покинули торговые ряды и вышли на какую-то из улиц, а между тем проходящие мимо вервольфы откровенно пялились на нас. Волки останавливались и лаяли, оборотни в человеческом обличье сворачивали головы вслед нашей небольшой компании. Точнее, пялились не на нас, а на наших коней.