– Зачем ты мне об этом рассказываешь? – поинтересовалась я. – Прекрасно помню это дело. Я конечно понимаю его отчаяние, но он заметал следы, не пришел с повинной.

– Говорю же, что не оправдываю его, – отмахнулась вампирша. – Давай уже опустим прошлое Каха, и вернемся к его знаниям?

– Я только за, – усмехнулась в ответ.

– Так вот, – заговорщески зашептала она. – Пришла я к нему с одним вопросом: как извлекают душу из умершего тела.

– Так известно как, – удивленно произнесла я. – Во время убийства душа испытывает невероятный шок, вследствие чего, ее достаточно легко переместить с помощью обряда в еще трепещущее сердце.

– Ничего не смущает? – самодовольно хмыкнула Свириз.

– Нет, – недоуменно покачала головой.

– А меня смущает, – лукаво улыбнулась вампирша. – И не одно обстоятельство, а сразу два.

– Каких? – заинтересованно поинтересовалась я.

– Лара! – воскликнула собеседница. – Вот от тебя я этого не ожидала! Пораскинь мозгами!

– Да говори же уже, – зашипела в ответ. – Я только что описывала в докладе во всех красках отголоски некромантской магии преступника, у меня мозги высохли от этого.

– Тогда понятно, – рассмеялась она. – Ну слушай, – наконец сжалостилась надо мной и продолжила: – Первое, что меня смущало это то, что душа переходит в еще бьющееся сердце. А это значит…

– Что его вытащили еще из живой потерпевшей, – ошарашенно проговорила я.

– Не все мозги высохли, – продолжила потешаться вампирша. – Да. Я внимательно осмотрела тело и с уверенностью могу заявить: резали сверху вниз, судя по направлению разреза.

– Это значит, убийца, – подхватив мысль анатома, произнесла я, – преступник сначала вскрыл грудную клетку, вытащил сердце, а затем продолжил свой кровавый ритуал. Но, сонная артерия была первой, значит крови вокруг должно быть много. А ты говоришь, что ее практически нет.

– Понимаешь, – вздохнула Свириз. – Я уверена, что это был вампир. Никто другой не мог бы одновременно пить кровь и вырезать сердце.

– А он и не вырезал, – задумчиво протянула я, уставившись на свой стол. – Значит, это все же был “Тлен”. Пока это зверь пил кровь жертвы, сосуды превращались в прах. Сердце еще в не раскуроченной груди было отделено от вен. Покончив с кровью, убийца спокойно выпотрошил потерпевшую. Но вот что непонятно, – я пристально посмотрела на анатома. – Пока внутри убитой органы отделялись, она еще была жива. Она орать должна была от боли!

– Нет, – не согласилась со мной вампирша. – Самое первое, что сделал убийца, перерезал ей горло. Наша жертва к моменту отсоединения органов была уже без сознания. Тут все более менее ясно.

– Свириз, может поэтому не чувствую вампира? – я вопросительно посмотрела на анатома. – Не было гипноза, значит не было и вашей магии?

– Может быть, – она как-то не уверенно кивнула головой. – Но я нее исключала бы применение гипноза.

Вампирша замолчала, немного скривившись, явно о чем-то раздумывая. Я, не дождавшись, когда она соберется с мыслями, попыталась поторопить ее:

– Свириз, поясняй.

– Хорошо, – вздохнула она. – С перерезанным горлом наша потерпевшая кричать бы не смогла в любом случае. Кровь в этом случае заполняет гортань. Максимум на что способна была в этот момент убитая, это лишь хрипеть. Но… – вампирша удрученно хмыкнула и сокрушенно покрутила головой. – Следов крови нет вообще нигде: ни во рту, ни в гортани… Даже на одежде ни капли. Я ее кстати просмотрела. Ничего интересного нет: много чужих биологических следов, но они все старые. Так вот, к чему я все это… Только гипноз мог помочь нашему убийце, сдерживать фонтан из горла.

– То есть, убийца внушил жертве, что она не умирает? – с сомнением протянула я, Свириз лишь осторожно кивнула в ответ. – А такое возможно?

– Вполне, – она виновато пожала плечами. – Когда вампир питается без разрешения, он прибегает к такому гипнозу. Внушает жертве, что все хорошо. В итоге невольный донор не чувствует боли, а его кровь замедляется. Если этого не сделать, прокусив сонную артерию, можно подавиться фонтаном. Поэтому мы предпочитаем пить кровь из запястья.

– Но вы же обезболиваете? – с интересом протянула я.

– Да, но для этого не требуется много магии, в отличие от того, когда впиваешься в сонную артерию, – тихо проговорила Свириз.

– Если ты права, – я откинулась на спинку своего стула и хмуро посмотрела на анатома. – То я вообще не понимаю, что происходит. Вампирский гипноз, тем более такой силы я бы почувствовала за версту. Не обижайся на меня, Свириз, но я с точностью до минуты могу определить, когда ты применяешь свой гипноз и для чего. А тут… Что вообще происходит?

– Давай я тебе еще загадку подкину? – усмехнулась вампирша. – Ничего не смущает еще?

Я задумчиво уставилась на нее, обреченно улыбнувшись и, хмыкнув проговорила:

– Да меня все смущает в этом деле. Тут странность на странности и странностью погоняет. Свириз, я уже не знаю в какую сторону копать! Что еще? – шутливо всхлипнула я и с мольбой посмотрела на анатома. И тут меня осенило: – Точно! – хлопнула я себя по лбу. – Чтобы душу вытащить, обряд нужен. А это тоже оставляет достаточно яркий след.

– Заработали мозги? – радостно воскликнула вампирша.

– Заработали, – кивнула я головой и хмуро посмотрела на собеседницу. – Это еще больше все запутывает. Вот как без обряда он забрал душу?

– Вот тут могу ответить, – серьезно посмотрев мне в глаза, произнесла Свириз. – Ках, изучая человеческие обряды, нашел одну интересную гипотезу…

– Гипотезу? – ошалело воскликнула я. – Ты сейчас это серьезно?

– Вполне, – не обращая внимания на скептицизм, спокойно кивнула она. – Он изучил кучу документов. И не только люди, но и маги, и даже наши, уверенно утверждали, что душа, когда происходит жестокое убийство, сама прячется в сердце. Понимаешь, она сама туда забирается!

– Надеюсь никто опытов не ставил? – настороженно поинтересовалась у нее.

– Вроде бы нет, – скривилась вампирша. – Надеюсь, что нет. По крайней мере, Ках мне об этом не говорил.

– Ну хорошо, – вздохнула я. – С обрядом мы разобрались. Допустим все так и происходило в этом переулке.

– Еще вопросы? – самодовольно усмехнулась вампирша.

– Мне покоя не дает один – куда делась ее магия? – тихо проговорила я, задумчиво выдохнув.

– Только не злись, но у меня опять гипотеза от Каха, – усмехнулась она.

– Давай уже, – махнула рукой я.

– Люди считают, что наша магия у нас в крови, – серьезно ответила анатом. – Никто до сих пор так и не выяснил это, только предположения.

– Интересно, почему люди так считают? – задумчиво протянула я.

– Наверное, потому, что у них ее нет, – равнодушно пожала плечами в ответ вампирша. – Я вот подумала, может они правы? Ведь нашу потерпевшую высосали досуха. Крови нет, магии тоже.

– Может быть, – нахмурившись, я покачала головой. – У этой Мэри Энн ни осталось ни капли крови. Но куда тогда делась магия самого убийцы?

В ответ Свириз лишь пожала плечами.

Дверь открылась и в кабинет вошел хмурый Эдвард. Пристально посмотрев на нас, подошел к столу Дистра, сел за него и внимательно уставился на меня и анатома.

– Мистер Селиваний, что-то случилось? – осторожно спросила у шефа вампирша.

– Да, – тяжело вздохнув, ответил он. – Это дело дошло до императора, и он настоятельно просил раскрыть его как можно скорее. А у нас полный ноль. Расмиль рвет и мечет.

– Ну наш главный шеф вроде понимающий, – осторожно проговорила я. – Он же осознает, что за один день это не раскрыть?

– Конечно, понимает, но мне от этого не легче, – фыркнул начальник и, удивленно взглянув на нас, поинтересовался: – А вы чего тут бездельничаете?

– А мы не бездельничаем, – улыбнулась Свириз. – Мы версии обсуждаем.

– Меня посвятите? – небрежно спросил он.

– Конечно, – рассмеялась я.

Вместе с вампиршей мы поведали Эдварду о наших предположениях, отдельно выделив версию о том, куда делась магия жертвы. Он внимательно выслушал нас, задумчиво пробарабанил пальцами по столу некроманта и протянул: