Григорий думает и заботиться об окружающих. Любит природу — раз не позволяет спилить ветки акации. Проявляет уважение к историческому наследию. Занимается благотворительностью. Готов инвестировать в убыточные проекты, если они несут пользу людям. Кто он, вообще, такой? И из какой сказочной страны сбежал? В голове сразу всплыл мой бывший — жуткий эгоист, которого заботили лишь примитивные потребности.

Пока я поражалась Григорием, то краем глаза заметила на здании электронные часы. Без десяти девять.

— Ой, — воскликнул я и аж подпрыгнула на сиденье, ударившись головой об верхнюю ручку.

— Что-то случилось? — не отрываясь от дороги, спросил Архипов.

— Я совсем забыла про аптеку... Так... Где мы? — я оглядела местность, — Отлично. Аптека с другой стороны парка. Можешь остановиться там на парковке?

Парк у нас довольно размашистый, так что пока мы будем его объезжать, аптека просто закроется. Пешком же я легко успею добежать напрямик.

— А что случилось с аптекой? — снова спросил Григорий, но повернул машину на парковку.

— Мама не правильно рассчитала лекарство. Думала, хватит ещё на день, а оно закончилось сегодня. А ей каждый день надо принимать. И в городе мало аптек, где продаётся. Вот мама попросила по дороге купить, а утром ей привезти, чтобы она перед работой успела выпить.

Машина остановилась и я тут же выскочила. Нужно поскорее пересечь парк. К моему удивлению, Григорий тоже вышел.

— Аптека с той стороны, — я махнула рукой, — На машине пока объезжали бы, пока стояли на светофоре... В общем, мне кажется, через парк быстрее.

— Ладно, — сказал он спокойно, — Но я с тобой, — и на этой фразе он улыбнулся.

Опять что ли включилось его любопытство? Или он не понимает, что я задумала?

— Уверен? Придётся бежать. Можешь просто подождать меня тут. Или объехать за это время на машине.

— Ох, ну не бросать же тебя одну практически ночью в парке, — вздохнул Архипов.

Благородство или сексизм? Но в данный момент время поджимало, поэтому было всё равно. Я пожала плечами, схватила Григория за руку, чтобы не отставал и бегом потащила через парк. К счастью, мы оба любили кеды, поэтому забег не составлял труда.

В аптеку мы успели за несколько минут до закрытия. И пока я покупала лекарства, Григорий пошёл в соседний круглосуточный магазин.

— Будешь? — он протянул мне маленькую бутылку воды, когда я вышла из аптеки.

— Спасибо, — после пробежки по парку холодная вода была самое то, несмотря на прохладный ветер.

Назад мы выдвинулись не спеша. Причём инициатором был сам Григорий. Ему определённо нравилось наслаждаться весенней зеленью.

— Для тебя такое непривычно? — спросила я по дороге.

— Бегать ночью по парку? Определённо в первый раз. А в целом забеги и спорт я люблю. Правда, в основном только йогой занимаюсь.

Ну конечно. Какие ещё спортивные увлечения могут быть у мужчины, который любит современные версии ханьфу и кимоно, а в кабинете держит стол с кицунэ. Кстати, о нём...

— А ты стол в кабинете на заказ делал или покупал?

— Заказывал.

— И кицунэ?

— Да, мне их специально делал один отличный мастер. Если приглядеться, то у каждой кицунэ своя внешность и характер. Понравился? — он улыбнулся и покосился на меня.

Вообще, Григорий кажется довольно милым. А ещё на голову выше меня. Раньше я этого не замечала, ведь он постоянно где-то сидит. Но теперь, когда мы шли рядом, разница стала заметна очень хорошо.

— Конечно. Наверное, это один из самых красивых, что я видела.

— Так ты, выходит, сразу признала ёкаев?

— Ой, да кто ж в наше время хоть немного в японщине не разбирается? — повторила я на манер Риты.

Григорий тихо рассмеялся.

— О, ты не представляешь сколько людей не знаю кто такие кицунэ. За эти полгода, что я открыл офис, они были «уродливыми лисами», «странными лисами», «лисы мутанты», «радиоактивные лисы», «лисы из зоны отчуждения», «наркоманские лисы», «триповые лисы». А мастер, который создал стол, оказался «наркоманом», «алкоголиком», «сумасшедшим», «психопатом» и так далее.

— Да ладно! — воскликнула я и тоже рассмеялась.

— Ты ещё больше удивишься, но довольно много людей задавали мне вопросы в стиле «а что такое криптовалюта». А когда я объяснял, говорили что-то типа «так можно ничего не делая, просто нажав одну кнопку на компьютере, зарабатывать миллионы? Может, мне тоже по-братски наладишь?».

Я лишь удивлённо покачала головой. Конечно, старшее поколение плохо знакомо с таким вещами, но про криптовалюту рассказывают даже в новостях по общественным каналам.

— Я знаю, что ты думаешь, — сказал Григорий, — Но многие из них были младше меня.

Чего-чего, а проницательным Архипов было донельзя. Младше него? Вчера, когда я уточняла данные — он называл полную дату рождения... Так... Сколько ему получается? Тридцать. Выглядит явно моложе. Особенно с этим идеально выбритым лицом.

— А ты сейчас занимаешься майнингом? — коли уж он рассказывает про свою жизнь, то чего бы не поинтересоваться и работой.

Он отрицательно покачал головой.

— Давно всё продал. Да и никогда не делал на это ставку. Может, только в начале. Но тогда это, скорее, был голый интерес. Сейчас у меня только криптовалютная биржа и солидный инвестиционный портфель.

Дальше задать вопросы я не успела, так как Григорий резко свернул на боковую дорожку и через несколько метров остановился. Я подошла к нему и увидела причину такой внезапности.

— Не знал, что тут есть акации, — сказал он мне, — И даже уже цвести начинают. Раньше, чем другие. По крайней мере, те, что я видел в городе.

— Я тоже не знала. Но если честно, то даже не обращала внимания на них.

— Люблю белые акации. Обычно в мае я езжу в левобережный парк полюбоваться на цветы. Там их так много.

Вот чего не хватало Григорию для полного совершенства — романтизма. Но и тут он преуспел. Это так мило и романтично — ездить в другой конец города, чтобы просто полюбоваться на цветы.

Я потрясла головой, отгоняя ненужные мысли.

— Не хочу показаться занудой, но это не акации, — лучше поговорим о ботанике.

— Я знаю, — Григорий покосился на меня и улыбнулся, — Но мне так больше нравится. Да и редко можно услышать, чтобы кто-то называл эти деревья «робиния».

Ещё минут пять, а, может, чуть больше мы просто стояли рядышком и молча любовались акациями под тусклым светом фонарей. Но когда прохладный ветер всё-таки достал Григория под его тонким кардиганом, мы выдвинулись дальше к машине.

— Я сейчас тут подумал... Твои родители далеко живут?

— В Железнодорожном микрорайоне.

— Судя по навигатору, Кукуева — это Садовый микрорайон?

— Ага. Раньше там жила бабушка, но после того, как её не стало, я переехала туда. Уже достаточно большая девочка, чтобы жить одной, — я грустно усмехнулась, — Правда, приходится теперь кататься к родителям с двумя пересадками через весь город.

— А сколько тебе лет? — неожиданно спросил Григорий.

— Двадцать семь.

— Вполне достаточно для самостоятельной жизни.

— Я думала, что скажешь что-то в стиле, что в таком возрасте уже пора перестать верить в сказки и гороскопы.

Он покачал головой.

— Ты можешь верить во что захочешь. Но я до сих пор не считаю это тем, во что стоит вкладывать деньги.

И тут мысли о гороскопах напомнили мне о кое о чём важном. От этой неожиданности я резко остановилась. Григорий сделал пару шагов вперёд, понял, что меня нет рядом, и обернулся.

— Гороскоп! — воскликнула я, — Твой гороскоп на сегодня сошёлся!

В ответ он лишь фыркнул и улыбнулся. Я перестала прыгать, залпом допила воду и мы продолжили движение.

— Внезапная смена привычного маршрута, прогулка на природе, — начала я перечислять, — Увидишь нечто приятное и удивительное. Отличное время для бега во второй половине дня.

— Просто невероятное совпадение, — ответил Григорий, — Я бы мог даже подумать, что всё это подстроено тобой. Но какова вероятность, что ты знала, что я тебя подвезу? Или что уж более невозможно — предсказать, что я пойду с тобой через парк и замечу акацию.