– Эй, Асгард! Прием! – узнаю позывной Фобоса.

– Джейс? – голос Фоба взбудоражен. – Слава богу, вы целы?

– Порядок. Как у вас? Нашли беглецов?

Возникает секундная пауза.

– Да… Да, они с нами, – отвечает, запинаясь. – Все под контролем.

– На улице полно зараженных. – Джейс машинально смотрит вниз. – Придется переждать. Попытайся выйти на связь с Реверсом, там второй день ждут вестей. Нам вообще уже стоило устранить проблему, а мы застряли в этом чертовом доме!

Джейс плюет в толпу прокаженных, выказывая полное отвращение.

– Конечно, я сделаю. Только, Джейс…

– Что? Что там у вас?

Снова пауза. Потом какая-то возня. Джейс в непонимании хмурится, приглядываясь к собеседнику.

– Ничего, все нормально. – Фобос тараторит, будто хочет поскорее закончить разговор. – Я понял тебя, постараюсь связаться. Будьте осторожны и не высовывайтесь. Зои передает, что эти твари охотятся по ночам, а с восходом солнца убираются в канализацию. А еще, Джейс, – Фобос мешкает, прежде чем добавить, – мне могло показаться, но я, кажется, видел пару человек в иностранной форме.

– Что? Где?! – Джейс так вылезает в окно, что Кайс, испугавшись, начинает придерживать за куртку.

Напряженно вслушиваюсь в разговор, ловя каждое слово. Я очень хорошо знаю Фобоса, и знаю, что почти ничто не может заставить его говорить таким взволнованным голосом. Всегда переводит все в шутку, но сейчас слышно, что ему вовсе не до веселья.

– Это странно. Я даже не уверен, что прав…

– Ну, говори уже! – не выдерживает брат.

– Видел среди зараженных на улице, когда прикрывал.

Повисает напряженная тишина, прежде чем Джейс отвечает спокойным вкрадчивым голосом.

– Я понял. Ладно, отдыхайте.

– Хорошо.

Брат, отшатнувшись от окна, заламывает руки за голову и шумно втягивает воздух.

– Это невозможно.

– Что невозможно? – спрашивает Блю, сузив глаза. – Что ты понял?

– В том-то и дело, что ничего! – психует. – Скажите мне, какой сейчас год? М-м? Скажи, Крис!

– Ну, с утра был 2054-й, – Крис осторожно подбирает слова, чтобы еще больше не вывести из себя распаляющегося брата.

– Вот именно! – Джейс яростно тычет пальцем ему в грудь. – А теперь скажи, когда человечество избавилось от лепры? Ты же у нас почти ученый, наверняка знаешь.

– Я не уверен, что понимаю тебя.

Джейс затихает, многозначительно заглядывая Крису в глаза. Всегда так делает, когда хочет, чтобы тот сам дошел до истины. Вместе с тем, как озаряется Крис, тоже улавливаю главную мысль и вступаю в разговор:

– Да, ты прав, лепрой уже никто не болеет после открытия вакцины. Но ведь и лепрозорий не вчера появился. Вполне возможно, что двадцать лет назад еще оставались больные, которым был необходим уход. – Выглядываю в окно. – Выжившие после катастрофы, в том числе пациенты, естественно, сбились в группы и заразились. А Капитолий просто не стал заниматься спасением. Они одичали, вернулись к первобытному образу жизни и сейчас в нас видят только добычу для пропитания…

– Ой, да брось, Рокс, – Джейс раздраженно закатывает глаза. – В конце прошлого века больных открытой формой лепры было раз-два и обчелся, а после обнаружения вакцины в двадцатом году их и вовсе практически не осталось. Помните, что сказала Зои, когда я осматривал труп? Это передается через кровь. Думал, она имеет в виду лепру, ведь болезнь вполне может передаваться через укус со слюной. Или если зараженная кровь попадет на раневую поверхность.

– И в чем проблема? – спрашивает Блю. – Я не понимаю. Это просто больные одичалые.

– Вы серьезно? – Джейс издает истерический смешок. – Проблема в том, что инкубационный период лепры составляет в среднем лет пять-десять, а Фобос только что сказал, что видел среди заразившихся людей агентов иностранной армии, которые прибыли в 20-й район на несколько дней раньше нас! Хочу сказать, это не лепра вовсе!

– Тогда что это? – Блю разводит руками.

– Понятия не имею. Но точно знаю, что за двадцать лет нельзя одичать до такой степени.

Тумблеры в голове щелкают с невероятной скоростью. От страшной догадки холодеют внутренности, но удаленным уголком сознания понимаю, что Джейс прав. Что-то ужасное происходит в Джастифай-сити.

– К тому же я не слышал, чтобы от лепры атрофировались мозги, – замечает Кайс.

– Эта девчонка Зои знает больше, чем говорит, – огрызается Джейс. – Когда доберусь до нее, вытрясу всю душу!

– Все, успокойся. – Блю обнимает его за плечи и ласково гладит по спине. – Мы обязательно разберемся со всем завтра, а сегодня нужен отдых.

– Ах, да, – Кайс ехидно прищуривается, – я не хочу разрушать таинственную атмосферу Джастифай-сити своими потребностями, но все-таки что у нас будет на ужин?

Стоит ему напомнить о еде, как живот бунтует, требуя положенный паек.

– Этому лишь бы брюхо набить. – Джейс машет на друга рукой и смеется. – У тебя явные проблемы с расставлением приоритетов.

– Тут я бы поспорил. – Кайс пихает его в бок. – Война-войной, а обед – по расписанию!

– У меня есть консервы и крупа. – Стаскиваю рюкзак с плеч и копаюсь внутри в поисках съестного.

– Я пока осмотрюсь. – Блю уверенными шагами направляется вглубь квартиры. – Может, здесь осталось что-нибудь из одежды или какая-нибудь информация о лепрозории.

Она испаряется в полумраке квартиры, красиво вильнув бедром. Самозабвенно перелопачиваю содержимое рюкзака в поисках спичек, которыми запаслась у самолета. На улице быстро смеркается, и внутри хоть глаз выколи. Все разбредаются кто куда. Джейс пытается достучаться до Реверса через личный передатчик, но от него, как и от других связующих устройств, которыми располагаем, нет проку. В этом аномальном месте отказывается работать любая техника. Невольно вспоминаю Руби: она бы наверняка сообразила, в чем причина.

Собрав все, что нужно, отправляюсь на кухню. По моим рассуждениям, в каждом доме есть припрятанные свечи, и этот, к счастью, не становится исключением. Нахожу на антресолях вместе со всяким хламом вроде фотоувеличителя, давно пропавшей консервации и стопок журналов с выцветшими от старости страницами.

– Тебе помочь? – Кайс, как всегда бесшумно подкравшись, стоит в дверях, сложив руки на груди и прислонившись плечом к дверному косяку.

– Просто составь компанию, – говорю. – А то я начинаю сходить с ума от попыток Джейса связаться с домом.

Смеемся. Расслабляюсь и успокаиваюсь окончательно, чувствуя себя в безопасности. Кайс внимательно наблюдает за каждым движением, глубоко погрузившись в мысли. Мне нравится чувствовать его взгляд на себе. Это единственное, чего он не может лишить меня, так как сам не в состоянии справиться с желанием смотреть.

– Почему ты выбрала семнадцатую? – вдруг спрашивает.

– Не знаю, – честно признаюсь. – Просто в прошлый вторник, семнадцатого, у Джейса был день рождения. Это первое, что пришло в голову.

– Я так и подумал, – кивает.

Такие обыденные вещи, как готовка, резонируют с общей атмосферой заброшенности жилища. Кручу кран, просто на всякий случай, и в который раз за день везет. Ржавые трубы жалобно скрипят, громыхают и выплевывают безобразно коричневую воду. Спустя время она становится довольно сносной. Видимо, при затоплении города водопроводные системы не пострадали. Спешу обрадовать остальных открытием.

Пока колдую с продуктами, Кайс сооружает посреди комнаты костер, предусмотрительно занавесив окна плотными шторами и распахнув форточки. Блю, уже принявшая душ, подменяет меня на кухне, и, прихватив свечу и спички, спешу в ванную, чтобы скорее смыть с себя грязь и кровь этого дня. Наслаждаюсь каждым мгновением ритуала, очищающего не только тело, но и голову.

Когда переодеваюсь в заботливо приготовленные Блю вещи, найденные в квартире, и обрабатываю раны на ногах, настроение заметно улучшается. Смотрюсь в старое потрескавшееся зеркало, висящее над раковиной, просто из любопытства. Нет и следа от той Рокси, что была красиво накрашена и одета на праздник. Сейчас передо мной девушка в мужском черном свитере под горло и слегка большеватых синих джинсах. Уставшие глаза, мокрые волосы и синяк на скуле становятся венцом жалкого вида. Расстроенно отворачиваюсь от зеркала, задуваю свечу и выхожу из ванной.