* * * Слышишь, как птицы шифруются-прячутся В кронах черемухи, вязов и лип? Нечто за «фьюи» и «тьюи» их значится, Если наречие перевели б. Птичий язык посложнее китайского — Гулкая дробь или мелкая дрожь… Их разговора, их пения майского И с переводчиком не разберешь. В нотной тетрадочке – грязно ли, чисто ли — Пишут пернатые, тексты мельчат. Вязью арабскою выглядят издали Черные стаи грачей и галчат. Мне далеко до Франциска Ассизского. Целые ночи и дни напролет Почта крылатая голоса близкого Дальнему голосу музыку шлет. НА ЗАКАТЕ Пространства свернута метафора, Звезда – вращающийся атом, Чей свет лучится – слаще сахара, Но с послевкусьем горьковатым. Догнать бы солнце на окраине — За дальнею многоэтажкой. Превозмогая снега таянье, Птиц покормить бы над Веряжкой. Лучом прощальным поцелованы До слез в глаза, и в нос, и губы И кратким счастьем избалованы — Как вечера такие любы! Вдруг передастся чувство жаркое Деревьям, их влюбленным парам, — Они, как мы, зеленой аркою В обнимку встанут над бульваром. СИНИЧКИ Орнитологу Андрею Коткину Как маленькие музыкантши, Играют-поют на свой лад Музы́ку, звучавшую раньше, — И кружится мир их, крылат. Тепло им в компании тесной, Пусть кроны и крыши тесны. Им пищи хватает небесной — Дожить бы, душа, до весны! Вот – алые палые листья, Рябина для вас на кустах. Мы трепету и бескорыстью Могли бы учиться у птах. Сестрички-синички, недолог Ваш век и загадочна речь. Ответит всерьез орнитолог: «Все сущее – очеловечь!» А вдруг со своей колокольни, Голодные, жадные рты, Мы вам приписали невольно Прекрасные наши черты? * * * И сад, и лес в полнейшем запустении, Забыли всю былую красоту — Уснули насмерть, отцвели растения, Осыпались петунии в цвету. Трава-осока встала – не колышется, Не режет детских пальцев, языка. И ничего не пишется, не слышится, Лишь в кронах сосен – эхо ветерка. А дальше – поздней осени распутица, Дороги, сны – еще немей, черней, Лишь долго влага ледяная крутится В подземном лабиринте меж корней. Да возродится существо великое, Что лесом или садом я зову, С садовою и дикой ежевикою, Опавшею с кустарника – в траву! * * * В эту тишь глухонемую, Что сродни безмолвной рыбе, В ледяной глуши зимую У Вселенной на отшибе. В комнате моей так тихо, Что закладывает уши, И дрожит душа-трусиха, Будто есть смелее души! Лишь с тяжелых книжных полок Говорят Толстой и Чехов, Лишь вдали ночной поселок Отдается тихим эхом, Лишь загадочные лица Там, под стертой амальгамой… Страшно с тишиною слиться, Невесомой и упрямой, Стать зимы безликой частью. Вдруг лишившись дара речи, Ты проглочен жадной пастью Ночи, что чернее печи. Где ж цивилизаций гомон? Что ни звук – так плотен-слитен! Мир, что в городах разломан, На природе монолитен. Как же страшно, как же мощно! Все сильней во мне тревога. Если попытаться, можно Уловить и шепот Бога… НЕМОТА …Ну кто мне сказал, что придут они снова Из царства болотного, мира лесного, Поднимутся в горы и спустятся с гор, И, спрятавшись в норы, вдруг глянут из нор? О, сердце мое, что, увы, бессловесно, Когда же откроется новая бездна? Мне тесно. Надежды почти никакой На свет, что продлю стихотворной строкой… Устану их ждать – и они постучатся, Дороже и ближе мне, чем домочадцы, И станут гурьбой на меня напирать, Наполнив собой мою жизнь и тетрадь. Не просто бумажный и буквенный ворох — Поющие дети мои, без которых Быть крайним в роду мне: не ставший отцом, Навек онемею – и дело с концом! Что были давно и что явятся скоро — Вы в смутное время оплот и опора: Не осиротею, с ума не сойду, Покуда все дую и дую в дуду! Ольга Лишина
Родилась в 1985 году в Москве. Поэт, прозаик, литературный обозреватель. Соавтор текстов группы «Мельница», автор и ведущая программ по литературе для детей. ЛОВЛЯ ЩУКИ Для ловли щуки используют поводки разного типа: стальные из гитарной струны, вольфрамовые, титановые, кевларовые и флюорокарбоновые… Из советов начинающим рыбакам Кто не знает – обычную рыбу ловят на хлеб и живых червей, А волшебную, с золотыми перьями, – на кристальную тишину. Кажется, я потеряла течение в темноте этих странных дней. Парадоксально? Сказочно. Я тону, я иду ко дну. Давай так, я ничего тебе не скажу, пока ты не скажешь сам. А ты сам никогда не скажешь – это правило или нет никакой любви? Я бездушная рыба, которая хочет плыть к небесам. А ты пожимаешь плечами, все пожимают плечами – хочешь, ну так плыви?.. Чего тебе надо, что ты в него вцепилась, в какой крючок, Он вообще за водой пришел, не тебя ловил. А у меня на холодном сердце нестерпимо, безжалостно горячо. Зачем-то нужно, чтобы именно он меня полюбил. Зачем-то нужно, чтобы выловил, радовался, гладил ладонями по перу. Чтобы обратно пустил – с условиями, чтобы я осталась должна. Чтобы он меня звал, говорил – без чудес твоих – я умру, Чтобы сияла радугой моя беззвучная глубина. В какой другой сказке я буду песней, духом, воздухом над ледяным океаном, Или царевной, а ты – расписным красавцем, и мы построим свой город-сад. Но в этой – я хвостом по воде плесну и никем для тебя не стану. Ты меня не ловил, все верно. Это и значит — Ты во всем виноват. |
