— Уверен, ты найдёшь того самого, сильного, солидного, того, кто будет с тобой двадцать четыре на семь, того, кто не сидит часами за ноутбуком и не трясется где-то неделями по колдобинам, — убеждаю ее. — Он будет во всем тебя устраивать: водить в рестораны, носить дорогие костюмы. Ты обязательно встретишь того, кто по достоинству оценит тебя. Но это не я! Извини. И, пожалуйста, оставь меня в покое, — в очередной раз прошу ее.

— Я не верю, что ты предпочитаешь мне какую-то недотепу. Да что такого ты в ней нашел?

Я проглатываю ругательство, которое вертится у меня на языке, и глубоко вздыхаю.

— Инга, дело не в том, что я нашел в ней или ком-то ещё, а в том, чего я не нашёл в тебе. Но это не значит, что ты плохая или я плохой, просто мы не подходим друг другу. Так бывает.

— Ты спал с ней?

— Да.

— Хм… Я считала, что у тебя более высокие требования к женщинам.

— Так и есть, — мой голос сочится сарказмом. — Мне нравятся женщины, которые ведут себя, как женщины.

А не как фюрер.

На что Инга разражается смехом.

— Господи, Чурилов, откуда в тебе столько банальности?!

— Да потому что я банальный! И всегда им был. Я предпочитаю простые вещи, простые разговоры, простые отношения. Я самый обычный парень, который любит путешествовать и рассказывать об этом таким же обычным людям. А то, что ты обо мне нафантазировала — твои личные проблемы! — снова срываюсь и почти ору.

— Неправда! — возражает Инга. — Для меня ты никогда не будешь обычным. Я не смогу без тебя!

Я вздыхаю, чувствуя, как по телу проходит очередная волна раздражения.

Но злость не помогает, нужно объяснить, нужно достучаться до нее.

— Конечно же сможешь. Просто ты пока этого не понимаешь, потому что зациклилась на мне. Но потом, когда ты найдёшь того самого, все изменится. Вот увидишь.

Я не очень верю во всю эту фигню, но очень хочу получить иммунитет от посягательств бывшей на мою жизнь и свободу.

— Миш…

— Прощай, Инга. Все. На этот раз точно.

Я быстро спускаюсь по лестнице и выхожу через парадную дверь. Но Инга бежит следом.

— Миша, вернись! — кричит она, застыв в пороге своего роскошного дома.

— Пожалуйста, зайди, — прошу ее напоследок. — Не хочу, чтобы ты простыла.

Накинув капюшон, я застегиваю парку и иду по улице, больше ни разу не оглянувшись.

Так странно, у меня будто гора падает с плеч. Хотя, зная Ингу, можно ожидать, что она не отступится, но я готов объяснить ей заново, почему у нас ничего не получится. И готов делать это столько, сколько потребуется, пока до бывшей не дойдёт, что все бесполезно, или пока я сам ей не надоем, в конце концов.

До Андрюхиного дома я добираюсь где-то через час. Брат выходит, чтобы отдать мне ключи от моего прошедшего огонь и воду старика — паджеро.

— Ну что, разобрался со своими бабами? — подкалывает Андрей первым делом.

— Какими бабами? — невинно хлопаю глазами. — Я холостяк, забыл?

— А как же Тимофеева?

— С ней все в порядке. Доставил домой в целости и сохранности. Интересно, что там же стояла тачка Димаса, — замечаю я, скрежеща зубами.

Блин, ну не верю я в совпадения.

— Так он мне утром звонил, спрашивал, когда мы вернемся, — говорит брат. — Наверное, он это… того… — так и не договаривает. — Да неважно, — и в итоге съезжает с темы.

Я хмурюсь, пиная переднее колесо.

— М-да… — открываю с кнопки замок, и следом пикает сигналка. — Поехал я, короче. Ни хрена не успеваю, — тянусь к двери.

— Ладно. Ты надолго вообще? — интересуется младший.

— На месяц — полтора, — пожимаю плечами, — наверняка трудно сказать.

— Значит Новый год встречаешь на Северном полюсе? — усмехается брат.

— Скорее, на Полюсе холода.

— Ну ты на мальчишник-то мой приедешь, Дед Мороз? Я где-то в начале февраля хочу всех собрать.

— Постараюсь, — дразню его, открывая дверь.

— В смысле? — ведется Андрей.

Я забираюсь в салон.

— Да приеду конечно. Как так ты без меня бухать будешь?! — успокаиваю его, протягивая руку.

— Ну смотри, — кивает брат, крепко пожимая мою ладонь. — Осторожно там, не отморозь ничего. Звони-пиши, держи в курсе, — обеспокоенно добавляет.

— Как всегда, братишка, — подмигиваю ему.

Закрывая дверь, тянусь ключом к замку зажигания, но затем, передумав, снова толкаю ее.

— Что-то забыл? — спрашивает Андрей.

Я качаю головой, хлопаю дверью и показываю брату раскрытую ладонь, давая понять, что все в порядке, а затем завожу двигатель.

На самом деле, я хотел уточнить, что именно говорил ему Филатов сегодня. Дословно.

Я же упоминал, что не верю в случайности?

Думаю, он искал с Тимофеевой встречи, и от души надеюсь, что Алёна его послала. И не потому что он дебил по жизни, просто я так хочу.

То, что я испытал, когда увидел тачку Филатова возле дома Алёны, было похоже на ревность. Только кто я такой, чтобы ревновать и совать нос в дела девушки, которая мне не принадлежит?

Мы отлично провели время. И, черт возьми, я бы хоть сейчас написал ей, напросился в гости со всеми вытекающими последствиями, а рано утром сел бы в самолет, ну а дальше-то что? Я бродяга, и ни одна девушка не выдержит моего образа жизни.

Знаем, плавали…

Полтора месяца спустя…

Слушая по телефону бесконечную болтовню Янки, я прыгаю в сугробе, пытаясь очистить снег с крыши машины. Февральские морозы сменились сильными снегопадами, и за последние несколько дней осадков выпало больше, чем за всю зиму.

— Куда они пошли? — переспрашиваю собеседницу.

— В какой-то бильярдный клуб.

— Ясно. А Миша тоже там? — вкрадчиво интересуюсь, обходя машину, чтобы очистить ее с другой стороны.

— Да, — отвечает Яна. — Представляешь, он только сегодня утром вернулся. Днем к нам заскочил, притащил какую-то строгатину.

— Строганину, — поправляю я, почувствовав внутри неожиданное смятение.

Вернулся, значит.

— Кстати, а он спрашивал про тебя, — сообщает подруга.

Я навостряю уши.

— Правда? — как ни стараюсь говорить ровно, ничего не выходит. — Что он сказал?

— Просто спросил, как у тебя дела.

— Нет, расскажи подробно, — требую от Яны.

— Окей, — хихикает та, — он открыл рот и произнес следующее, — Яна берет паузу, чтобы подразнить мое любопытство, — как дела у твоей подруги, — нарочно растягивая слова, декламирует она.

— А ты что? — нетерпеливо спрашиваю.

— Сказала, что лучше всех.

— А что он? — продолжаю допрашивать ценного свидетеля.

— Ничего. Кивнул, кажется.

Я разочарованно вздыхаю.

— И… все?

— Так-так-так, и когда ты собиралась мне рассказать, что сохнешь по Мишке?

Безапелляционный вопрос подруги застает меня врасплох.

— Никогда, — неловко мямлю и тут же исправляюсь: — То есть… с чего ты взяла?

— Давай уже рассказывай, — великодушно произносит Яна.

— Да что рассказывать? Мы с дня рождения Андрея не виделись. Он тогда отвез меня домой, и все на этом, — шмыгаю носом.

— Ну да, точно. Мишка же был на Севере. Ты там плачешь, что ли? — подозрительно спрашивает Яна.

— Пф… — фыркаю я. — Ещё чего! На улице я, замерзла просто, девочку свою откапываю.

— Чего? — удивляется Яна.

— Машину чищу. Ты в окно сегодня смотрела?! Тут снежный армагеддон!

— А-а-а, — Яна начинает громко смеяться. — Так ты про машину! Знаешь, мой гинеколог называет "девочкой" сама понимаешь что, — снова прыскает она. — Так и говорит, ну как ваша "девочка"? Не болеет?!

— Ужас какой, — смеюсь я.

— Ужас — не ужас, зато очень расслабляет.

— Да уж, — соглашаюсь с ее замечанием. — Ян, а это правда, что он девушку свою прямо перед свадьбой бросил?

— Ты про Мишку? — переспрашивает подруга.

— Нет, про твоего гинеколога! — ерничаю в ответ. — Конечно про Мишу.