— Та-а-ак… — снова протянул ректор. — Очень интересно. Габар Вирлах, безусловно, является лучшим, сильнейшим и талантливейшим проклятийником, с которым я в свое время намучился. Вот только он в прошлом году завершил обучение в нашей академии… И вот вопрос: откуда, студент Витор Стиуц, на вас его проклятие? Кстати, оно слабенькое, но очень гадкое: то, что случилось с вами в столовой, студент, повторится еще… — ректор прищурился еще сильнее и даже наклонил голову к левому плечу, будто что-то разглядывая в пространстве. — Проклятие сработает еще минимум десять раз через определенные промежутки времени.

В наступившей тишине испуганно вжикнула пилка, которой жертва магического эксперимента делала себе маникюр, да горестно застонал пострадавший от проклятия и от кулака Ферона студент.

Я никогда не была злой по натуре. Вот и сейчас мне стало безумно жаль парнишку, подцепившего гадкое проклятье. Я даже успешно позабыла о том, что этот паренек, скорое всего, начал первый, запулив в меня какой-то гадостью. Амулет же, защищая меня, всего лишь вернул ему причитающееся. К счастью, я не успела как-то выдать себя, Илидану и Тамми. Потому что ректор резко развернулся на каблуках к жертве магического эксперимента:

— Калли, у тебя совесть есть? Или тебе мало работы? Могу добавить!

— Нет-нет! — Та, которую назвали Калли, резво убрала маникюрные принадлежности, выудила откуда-то еще одну стопку папок и резво принялась ее перерывать.

Ректор поморщился и резко отвернулся от Калли к нам. Но видимо, настроение поучать у него уже все испарилось. Осмотрев нас еще раз и задержав взгляд на мне и Илидане, мужчина вздохнул:

— Как знал, что от иномирянки будут одни проблемы…

— Да мы-то тут при чем? — громко возмутилась услышавшая слова ректора целительница. — Мы с Кэт просто обедали! Я даже не видела, что творится за спиной! А Кэт, и вы это хорошо знаете, господин ректор, пока не может никого проклясть! К тому же вы сами определили автора проклятья!

Ректор снова скривился. Но махнул рукой, давая понять, что мы можем идти. Только буркнул напутственное нам в спину:

— Девушки, постарайтесь не влипать в неприятности! Иначе, леди Эусу, вас даже помолвка с герцогом не спасет. Будете наказаны вместе со своей подопечной. Да-да! Я в курсе заключенного вами договора, но ничего не имею против. Каталина, завтра после занятий я жду вас в этом кабинете, с вами будет беседовать менталист! А теперь идите!

Я настолько растерялась, услышав про менталиста, что безропотно позволила целительнице подцепить меня под локоток и вывести из кабинета ректора. И лишь только когда следом за Илиданой, идущей словно с окаменевшим лицом, я отошла на приличное расстояние, блондинка вдруг разразилась потоком неистовых и незнакомых мне слов. Как я поняла, ругательствами. А отведя душу и спустив пар, блондинка с отвращением процедила, начиная спуск по лестнице:

— Вот же гнусный червяк! «Одни неприятности от иномирянки», — передразнила она, цедя слова сквозь крепко стиснутые зубы. — «Но я не против»! Еще бы ему быть против! Корона наверняка отстегнула за тебя немалые деньги, ведь ты как минимум спасла жизнь кронпринцу! К тому же всегда, когда появляются иномиряне, жизнь в королевстве меняется в лучшую сторону! Поэтому уверена, что не ошибусь, если предположу, что тебе выделено содержание. Которое на деле оседает в кармане ректора! Ну ничего! — мстительно выдохнула девушка. — Пусть только тронет тебя или меня, я молчать не стану! Пожалуюсь жениху! А там, я в этом уверена, дойдет и до короля!

Вот так, под злобное бурчание Илиданы, мы и дошли до моей комнаты. Я мало что поняла из ругани целительницы, но сочла за благо не расспрашивать. Пусть успокоится, потом и поговорим. А пока разберусь с вещами и расписанием. А на ужин можно и с девчонками из моей комнаты сходить. Коротко простившись с целительницей, я толкнула дверь в свою комнату. И чуть не упала на пороге:

— …да хватит уже плеваться, мерзкая отрыжка темной магии! — яростно прошипел кто-то, а следом с характерным свистом от моей кровати что-то пролетело в воздухе и врезалось в противоположную стену.

— Ниата, осторожнее! — взвизгнул кто-то.

Но предостережение запоздало. Обведя комнату взглядом, я икнула. Ой, мамочки! Мне же ректор велел ни во что не влипать! Интересно, он поверит в то, что комната и живущие в ней приняли такой внешний вид без моего непосредственного участия?

***

— Ты чего такая хмурая? — вместо приветствия поинтересовалась Илидана, когда мы на завтраке столкнулись с ней у стойки.

Вместо ответа, я дернула плечом и преувеличенно-бодро принялась рассматривать, что нам предлагалось на завтрак. Настроения не было, и говорить об этом не хотелось. Как-то все складывалось… нехорошо.

Целительница тоже сегодня выглядела не самым лучшим образом: тени под уставшими глазами и поджатые губы делали ее старше на вид. Не сговариваясь, мы обе взяли себе по порции омлета с грибами, булочки и местный аналог какао, который здесь смешно назывался «шотти». А потом Илидана кивком головы позвала меня за собой в самый дальний конец столовой. Тоже за столик на четверых, но почти у самого входа. Остальные были уже оккупированы оголодавшими за ночь студентами.

— Рассказывай! — велела целительница, едва мы только устроились за столом и дружно нанизали на вилки первые ломтики пышной и ароматной массы. — Ты вчера даже после визита в ректорский кабинет выглядела бодрее. Что не так, Кэт?

Прежде чем ответить, я положила в рот то, что было на вилке, не спеша прожевала и проглотила. Омлет был вкусным. Но аппетита у меня не было. Ела только потому, что так было надо. День только начался, и силы мне точно были нужны. Потому пренебрегать завтраком я не стала, потому и выбрала самое калорийное блюдо из предложенного в меню. Но проглотив первый кусочек, поняла, что вряд ли смогу все осилить. Вздохнула и сложила руки перед собой на столе, словно примерная школьница:

— Илли, скажи мне, пожалуйста: почему меня здесь сразу же все возненавидели?

Блондинка замерла, не донеся вилку с омлетом до рта. Внимательно на меня посмотрела, вздохнула:

— Это не так, Кэт. Тебя не ненавидят.

— А тогда почему, еще даже не увидев меня, но уже узнав, что я буду жить с ними, девчонки подготовили мне «сюрприз» в виде ведра какой-то гадости, и я лишь чудом избежала его? Почему, когда я вчера вернулась к себе в комнату, то увидела «чудную» картину: стена напротив моей кровати вся была изъедена словно старый мех молью какой-то дрянью, а одна из трех девиц упорно пыталась что-то подсунуть в пространственный карман с моими вещами? И у меня есть подозрение, что поначалу из кармана что-то хотели забрать. Но поняв, что ничего не получается, начали пытаться что-то подложить, я, кстати, так и не знаю что. Девицы со мной не разговаривают, обиделись, что магия, защищающая мои вещи, наставила им синяков и ожогов…

На этот раз Илидана с отвращением скривилась:

— Это просто зависть. Ты и с принцем успела близко пообщаться, и с очень знатным родом заключила договор поддержки. Тебе просто завидуют, потому что, несмотря на слабенький дар, у тебя гораздо больше шансов устроиться в этой жизни лучше, чем другие ведьмы.

— С принцем… — Я вздохнула и передернулась, воскрешая в памяти момент прибытия в новый мир. — Всем бы так общаться с принцем, как мне! Чтоб он их швырял как переспевшие грушки в сугробы, а они при этом были одеты в летние открытые вещи!

Блондинка примирительно улыбнулась:

— Ну они-то этого не знают! Потерпи немного, я понимаю, что тебе неприятно и обидно. Но вот увидишь: пройдет совсем немного времени, и они позабудут про то, что ты иномирянка…

— Не знаю, Илли, — вздохнула в ответ. — У меня ощущение, что меня ненавидят все, начиная с главной ведьмы.

Целительница окинула меня долгим взглядом и покачала головой:

— Ты преувеличиваешь. Ну да ладно. Ешь, потом я тебя осмотрю и дам успокоительное. Чтобы ты не накручивала себя и могла адекватно оценить происходящее. Что у тебя сегодня по расписанию?