Лана дала сынишке лекарство и замерла в тревожном ожидании. Через несколько минут она почувствовала, что от него перестала исходить волна жара, дыхание стало спокойнее, на лобике выступила испарина.

«Температура начала спадать, – облегченно вздохнула она. – Пойду, ополоснусь, пока дядя Леша не встал и Артемка заснул».

Лана вышла из ванной и направилась сразу в кухню.

Дядя Леша стоял и хмуро рассматривал бутылочку с жаропонижающим сиропом. На газовой плите в кастрюльке варились яйца, уютно шумела вода в чайнике. На столе лежали крупно нарезанные куски батона и пачка с маслом.

– Доброе утро, – поздоровалась Лана и села на табуретку возле стола. – Дядя Леша, не беспокойтесь, – торопливо заговорила она. – Перед обедом я постараюсь в гостинице устроится. Мне, главное, сейчас деньги сходить снять и кое-что купить, а потом я место в гостинице найду и…

– Мальчишка заболел, что ли? – перебил ее дядя Леша. – Вот еще незадача! – Он обеспокоенно поджал губы.

У Ланы сердце тяжело ухнуло куда-то вниз.

– Да, у Артемки высокая температура поднялась! – упавшим голосом призналась она. – Надо врача вызывать.

Она заметила, как дядя Леша изменился в лице.

Лана сжала руки в замок так, что побелели костяшки пальцев, и с отчаянием заговорила:

– Мы сегодня обязательно съедем, я вам обещаю! Пожалуйста, посидите с Артемкой, пока я хожу по делам! Не с собой же мне его брать! Я вам заплачу за неудобство, только побудьте с ним. – Она до боли закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться.

Он хмуро посмотрел на нее и только собрался что-то сказать, как из комнаты донесся жалобный голос Артемки:

– Дядя Леша, иди сюда быстрее!

Лана бросилась в комнату.

Сын сидел на диване и что-то держал в руке. Он посмотрел на нее лихорадочно блестевшими глазами и капризно спросил:

– А где дядя Леша? Я же его позвал!

Лана растерялась.

– Он завтракает, ему некогда… – начала она говорить, укутывая Артемку одеялом и с облегчением целуя его в прохладный лоб.

Сзади раздался тяжелый скрип ортопедических ботинок.

– Дядя Леша, иди сюда! – Артемка с нетерпением заглянул Лане за плечо и вытянул худенькую руку с зажатой в ладошке коробочкой. – Я с твоими часами спал, вот! Они под подушкой лежали, а я все равно слышал, как они тикали!

Дядя Леша растерянно застыл перед диваном. Артемка нетерпеливо отодвинул Лану и вынул из коробочки, держа за цепочку, круглые карманные часы.

– Это твои, да? – обратился к нему Артемка. – А мама время в телефоне смотрит или на часиках на руке! А ты дашь мне с ними походить? – забросал он дядю Лешу вопросами. – А мы мультики с тобой смотреть будем? А играть? Папа со мной никогда мультики не смотрел и не играл никогда! – он по-стариковски вздохнул и, подняв на дядю Лешу доверчивые глаза, обиженно произнес: – Он злой!

Лана от стыда закрыла лицо ладонями. Дядя Леша с трудом опустился на диван, неловко выставив вперед плохо сгибающуюся ногу. Лана вся напряглась, ожидая его недовольных упреков. Но вместо этого услышала Артемкино сопенье и стоны пружин старого дивана. Она убрала от лица руки и не поверила своим глазам.

Артемка сидел у дяди Леши на коленях, обвив руками его короткую шею, и доверчиво прижимался взлохмаченной головенкой к его груди. Босые ножки Артемки свесились почти до пола. Дядя Леша, не шевелясь, сидел с обескураженным лицом. На его щеках рдели красные пятна.

– Немедленно слезь, – возмущенно скомандовала Лана сыну. – Пойдем, я быстренько свожу тебя в туалет – и в постель! Ты заболел, тебе лежать нужно. И оставь дядю Лешу в покое, у него много дел!

– Ты вроде куда-то собиралась, – пробурчал дядя Леша. – Давай, корми Артемку да беги! А я побуду с ним, – и задумчиво добавил: – Куда же деваться!

Лана торопливо спустилась по крутым ступенькам и вышла на улицу. Вдохнула полной грудью холодный, пахнувший прелой листвой, бензиновыми выхлопами и почему-то грибами воздух. С низкого серого неба летела дождевая морось. Лана раскрыла зонт.

Сначала ей требовалось исполнить поручение дядя Леши – выбросить пакет с мусором в контейнер. Она оглянулась, обогнула по тропинке свой дом, дошла до соседнего, зашла за него и увидела площадку с двумя мусорными контейнерами.

В один из них закидывал мусорный пакет парень в спортивном костюме. Костюм показался Лане смутно знакомым. Парень развернулся и зашагал по тропинке ей навстречу. Так и есть! Она узнала темноволосого соседа дяди Леши из квартиры напротив.

– Доброе утро! – кивнул он, сходя с тропинки в мокрую траву. – Значит, я не ошибся! – усмехнулся темноволосый. Он не сводил с Ланы изучающего взгляда. – И что же привело в логово одинокого инвалида сию красоту?

– А твое какое дело? – парировала Лана, торопясь обойти назойливого соседа.

Он неожиданно загородил ей путь. Их взгляды встретились.

«Какого странного цвета у него глаза, – промелькнуло в голове у Ланы. – Зеленые! Цвета мха и в тоже время как будто прозрачные».

– Я вот что хочу спросить у тебя, девушка, – в его голосе слышалась неприязнь. – Откуда ты такая красивая взялась? И с какого перепуга у дяди Леши, одинокого безродного инвалида, обосновалась? От сутенера, что ли, прячешься? Или клиента обворовала? – Его лицо приобрело жесткое выражение. – Говори, чем ты тут промышляешь? И ребенка с собой таскаешь, не жалко тебе…

От неслыханной наглости Лану захлестнуло бешенство. Ее рука поднялась как бы сама собой и наотмашь ударила темноволосого соседа по щеке. От неожиданности он схватился за лицо.

– Хамло помоечное! – выдохнула Лана. – Пошел вон! – она толкнула его что есть силы и быстро зашагала по тропинке.

«Сволочь, как он может, – она больно прикусила нижнюю губу, в носу защипало от подступающих слез. – Чтобы ему, хаму, пусто было!»Лана тяжело задышала от злости, плюнула с досады и почувствовала, что стало легче.

Когда она, закинув пакет в контейнер, обернулась, черноволосого уже не было видно.

Лана обогнула соседний дом и влилась в поток спешащих по тротуару людей. Подняла голову и прочитала табличку на доме, мимо которого проходила: улица Гордеевская… Она окинула взглядом старые бревенчатые домики вперемежку с двухэтажными, как у дяди Леши, оштукатуренными и покрашенными в белый или желтый цвет домами. «Такие уже точно давно не строят, – подумала Лана. – Отстой!»

Мимо прогромыхал дребезжащий трамвай, разукрашенный рекламой, торопливо ехали разнокалиберные легковушки, озабоченно мелькали маршрутки. Возле остановок транспорта и на них ожидали своего маршрута нахохлившиеся, как воробьи, люди.

Лана кинула взгляд на другую сторону улицы. Там стояли дома более современные, а за ними в отдалении просматривались комфортабельные высотки новостроя. «И мы с Артемкой в такой красоте скоро зажили бы, но… не судьба. – Лана подавила вздох. – Поэтому нечего об этом думать», – одернула она себя. Но ей почему-то все равно думалось.

Вскоре Лана, как и объяснил ей дядя Леша, свернула направо. Немного пройдя, еще раз направо. И вышла к большому торговому центру, сияющему неоновыми вывесками. Она сложила зонт и с облегчением нырнула внутрь.

Лана почти бежала. Оказалось, что им с Артемкой много всего требовалось, и на поход в торговый центр у нее ушел целый час.

Город уже проснулся. По тротуарам шагали, обгоняя друг друга, озабоченные чем-то люди. Шли с полусонными лицами немногочисленные школьники с ранцами за спиной, зябко поеживаясь от резкого сырого ветра. По проспекту плотными рядами стояли в пробке автомобили, изредка судорожно дергаясь и продвигаясь на несколько метров, чтобы опять замереть в напряженном ожидании.

«У нас в Саранске никогда нет пробок, – ностальгически подумала Лана. – И не толкается никто на тротуарах, – она покосилась на переполненную урну и одноразовые стаканчики с бутылками из-под пива на скамейке. – И такого срача точно нет!»