Чай нам принесли, и я решила прерваться, чтобы залить растительную массу кипятком, пусть пока остынет, а я отвечу на вопросы, которые мне начал озвучивать мой надзиратель.

— Эрианара, расскажите подробно, где находится тату-салон?

— В районе Красного Зарева, тринадцатый переулок северной части на третьем уровне, расы Лариэдов.

На этом моменте они синхронно посмотрели друг на друга, и стражник, которого я окрестила индюком, поднялся и быстрым шагом покинул комнату. Возможно, пошел передавать информацию для проверки. Ведь теперь они знают, откуда эскиз трех солнц на моей руке. Побыстрее бы всё прояснилось, и меня отпустили! Ящер, сидевший напротив, резко встал и направился в мою сторону, я сжалась от какого-то странного страха. Первое, что пришло мне на ум — он решил меня придушить, всё-таки нервная система даёт какой-то странный сбой в этих странных обстоятельствах.

— Эрианара, вытяните руку с татуировкой прямо, — он вытащил какой-то прибор, похожий на жжёное стекло, по контуру обработанный металлом, и включил его. Тот замигал красными огоньками. — Мне надо отсканировать ваш рисунок еще раз.

Я послушно вытянула руку, и он быстро отсканировал тату. Неприятная процедура, поскольку чувствуешь, как луч пробирается по коже, жгуче охватывая участки рисунка. Я бы предпочла перетерпеть кружку кипятка, вылитую на руку, чем это повторное сканирование.

— Эрианара, расскажите, у вас есть супруг или жених? — его голос был с хрипотцой.

— Нет, как-то еще не нашелся тот, кто смог бы покорить моё сердце.

О, об этом я могу говорить часами и плакаться на свою женскую долю, что в двадцать пять я так и не смогла создать семью и нарожать детей. Все мои попытки завести отношения заканчивались крахом, либо завершаясь на стадии легкого флирта, либо не выходя за пределы френдзоны. Я помассировала виски и еще раз посмотрела в эти изумрудно-зеленые глаза. Почему они так меня привлекают? Думаю, нужно проморгаться — и навязчивость уйдет.

— Вам говорили, что у вас, Лариэдов, очень необычный цвет глаз и радужка ощущается как двойная? — облизав губы, я наклонилась к нему поближе, чтобы показать, как меня интересует данный факт. Мне было действительно интересно: это генетика такая или достижение местных технологий, с которыми они перешли за грань дозволенного?

— Обычный цвет глаз нашей расы. У кого-то аквамарин, у кого-то изумрудные, есть даже стального цвета, только изумрудные больше относятся к правящей династии. Если вы видели нашего главу, то знаете, что у него глаза переливаются всеми оттенками зеленого и синего.

На этом моменте он засмеялся очень выразительно, а я, к своему разочарованию, поняла — у этого ящера ни фига не раздвоенный язык, а обычный, как у всех. Я села, ровно выпрямив спину. Интерес рассматривать его пропал. Скорее всего, задел его смех, как будто он увидел во мне дитя, которое спрашивает почему мы дышим и живем.

— Скажите, Эрианара, вы готовы слетать на свою планету под моим присмотром и прогуляться в тату-салон, а потом и к вам домой для осмотра вашего жилища?

— Я согласна! — конечно да, тысяча раз да! Главное, с этой планеты быстрее свинтить, даже если это будет под конвоем.

Больше он ничего не говорил. Я едва успела допить чай и укутаться в одеяло, когда ящер встал и попросил меня проследовать обратно в камеру. Я снова лежала в своём угрюмом сыром уголке и слушала звуки тяжелых шагов охраны за дверью. Боятся, что снова сбегу, теперь стерегут усиленно.

Глаза слипались, а меня уже уносило обратно в воспоминания из далекого детства.

Дедушка сидел в нашей комнате и уже собирался продолжить свой рассказ. Сегодня мы не шумели, как обычно, и не кривлялись. Мы лежали с температурой, потому что гуляли под прохладным дождем, ослушавшись нянечку, которая за нами приглядывала, пока дедушка был занят работой.

— На чем я закончил? Ах да! На том, что Лариэды преподнесли плохие новости для землян, которым теперь предстоял выбор, — дедушка снял свои очки, потер переносицу и монотонно начал рассказ: — Земляне не сразу дали свой ответ, а только по истечении назначенного срока, да и не все страны приняли активное участие в решении судьбы землян. Когда ответ был получен, все корабли, которые прислала планета Неунал — а их было около тысячи — приземлились и стали брать на борт в первую очередь детей до шестнадцати лет, дальше по значимости шли молодые люди, а потом все остальные. Корабли стартовали по мере заполнения. Многие старики отказались лететь, видимо, не верили в происходящее, а может быть, хотели закончить свои дни на родной планете с надеждой, что их род выживет и продолжит существование уже в лучших и новых условиях.

В России, как вы помните, была специалист Валентина, она не отправилась со всеми, а осталось на планете. Она очень хотела быть в рядах тех, кто застанет момент гибели планеты, о котором говорил капитан. Она верила ему и тогда, когда перед отправкой Лариэды пообещали вернуться, чтобы забрать оставшихся землян. Именно тогда, когда всё подтвердится, и подойдет срок возращения, она поверит, что у них нет своих мотивов, а движет ими лишь искреннее желание помочь её расе. Вот тогда она взойдёт на их корабль и отправится в новую жизнь.

Годы шли, и ученые астронавты, которые так же, как и Валентина, решили тянуть до последнего, были вынуждены подтвердить слова иноземцев: Солнце угасает, и местами на планете уже начинает увядать жизнь. Климат изменился, почти не было жарких дней, погода стала пасмурней, и холод пробирался в дома. На севере люди не успевали наготовить дрова на зиму, их катастрофически не хватало даже на сезон, топить приходилось чаще. Морозы лютовали, и температура вышла за рамки нормальной, случалось, что люди замерзали насмерть, так и не дойдя до дома.

Валентина все чаще посматривала на небо и понимала, что если за ними не вернутся, они так и останутся тут навсегда. А если Лариэды не поторопятся, то и возвращаться будет уже некуда — Земля перестанет существовать, — дед явно хотел уже закругляться со своим рассказом, но мы жалобно просили, чтобы он рассказал еще чуть-чуть.

— Хорошо, девчонки, так и быть, уговорили старика, чуть-чуть, но потом сразу спать! — он покачал головой и продолжил: — Валентина уже перебралась в бункер, где было жизнеобеспечение высшего правительства и специалистов, еще значимых на этой планете. Надежда на иноземцев еще была, но таяла на глазах, а кораблей с такими технологиями, как у Лариэдов, у них не было.

Даже если пришельцы оставили бы людям чертежи, увы, они не смогли бы ничего построить, потому что металл, из которого были сконструированы корабли, попросту не существовал на их планете. Не говоря уже о том химическом составе, которым покрывался корабль для защиты от метеоритов и звёздной пыли.

На поверхность из бункера выбирались все реже и реже, причем только в спецкостюмах, так как воздух стал почти непригоден для дыхания. А вот что стало с другими странами, можно было только догадываться. Иногда радиоволны улавливали Китай, Норвегию и Америку, а передаваемые сведения чаще всего были сводками о погодных условиях и местах нахождения бункеров для тех, кто еще не хотел покидать свои жилища. Бункеров не хватало, но малая часть из них позволяла взять еще несколько человек, но вот запасов было не так много.

Дедушка устало прикрыл глаза, как будто он сам всё это пережил и рассказывает, как о своих воспоминаниях. Он тяжело вздыхал и кривил губы, обдумывая, что можно рассказать, а что в силу нашего возраста нам знать не нужно.

— Однажды, выбравшись на поверхность со специалистами за сбором данных о почве и некоторыми запчастями для оборудования, Валентина увидела корабль, который уже ей был знаком. Именно он спускался к ним при первом контакте. Не передать то чувство, что она испытала при виде его, сердце учащенно забилось, а кончики пальцев прострелило маленькими зарядами тока, по спине бежал холодный пот.