— Как трогательно! — с изрядной долей скепсиса пропел около нас чей-то голос. Мы оторвались от друг друга, неохотно и медленно, повернулись к Донону. Тот стоял и с гневом, даже ненавистью рассматривал нас. Меня. Пристальный, истинно-мужской взгляд огладил грудь, спустился к ногам, остановился на вязи, идентичной у нас с мужем, — Какая самоотверженность от бессердечной разлучницы! Ты послал нам два первых сообщения и ни словом не обмолвился о ней! А теперь приплыл с супругой? С чего вдруг так быстро? Красотка! Она стала твоей первой, да, Муни? И ты решил, что это любовь, что это навсегда?

— Что ты хочешь услышать, Донон? — напрягся Мунон, — Я не собираюсь перед тобой оправдываться!

— Передо мной, значит, не станешь? А перед Доитой? — разозлился не на шутку парень, — Перед той, что ждала тебя, считала дни до твоего возвращения? Ты знаешь, что ей пришлось пережить? Ты снял санамм, — прорычал он, — Она нам сказала не сразу. Мы сами увидели, что она бледная и постоянно плачет. Я спрашивал её, но она отмалчивалась. И молчала до этого дня, когда ты вернулся не один!

Мунон застыл в моих руках, видно было, что ему больно от слов сородича. Я сочувственно погладила его спину, снова коснулась чудесных лазурных волос. Донон пристально, жадно следил за моими руками. Я с вызовом встретила его взгляд, он моргнул и отвёл глаза.

— Я… поговорю с ней! — выдавил мой принц.

— И что ты ей скажешь? Всё, что ей нужно знать, она уже знает: ты изменил ей и женился на другой женщине. Которая, кстати у всех на виду обнимала здоровяка с крыльями. Да и Золотоволосый маг обмолвился о том, что она его пара…

— Мне очень жаль, Донон. Ты меня не сможешь понять, пока не полюбишь! Идём, Мори, ты наверняка устала и проголодалась, — взял меня за руку и потянул к своим покоям. Ничего роскошного — просто дверь, просто комната. Но мне было интересно буквально всё!

Я обошла комнату по кругу, отметив основной цвет, цвет воды и голубого льда. В гостиной стоял большой, мягкий на вид диван, два кресла около него, массивный стол, на котором лежали свитки и книги, стояли макеты кораблей и разбросанные детали от тех, что он собирался сложить после. Поразительно мягкий ковёр из таинственных сине-зелёных водорослей занимал всё пространство. Я сняла туфли и опробовала его на предмет тепла. О-о-о! Блаженство! Мунон рассмеялся и тоже разулся.

— Я тоже люблю ходить по нему босиком! — сказал он и поймал меня в свои руки. Снова голова кругом — я таю в его объятиях, я не могу оторваться от его мягких губ, которые уже скользнули вниз, по шее, — Прости за эту сцену… И… мне понравилось то, как ты готова меня защитить! — рассмеялся он.

— Не карай себя! Что случилось, то случилось. Я люблю тебя, я уничтожу любого, кто пожелает разлучить нас! — он собрался возразить, но я закрыла его губы рукой, которую тут же игриво поласкал горячий язык. Что ты делаешь со мной? — Я не знаю, как было бы, не встреть ты меня, но если бы ты женился из чувства долга, рано или поздно вы стали бы несчастны оба!

С тяжким вздохом Мунон прижал меня к себе, зарылся в мои волосы, жадно вдохнув мой запах. Так мы и стояли, пока нас не позвали на обед, он же завтрак, он же всеобщий совет.

— Идём? — повернулась я к двери, но сорхит притянул меня к себе и поднял мою голову за подбородок, вынуждая смотреть в его серьёзные, грустные глаза.

— Что у вас с воронами? — я задёргалась, пытаясь вывернуться, но не вышло, — Они были такие же злые, как и Заоран. А сейчас один из них обнимает тебя при всех, а второй обнажил оружие в нашем городе!

— Тьма! Мунон, мы некроманты! Это не игры, понимаешь? Очень часто сила вырывается из-под контроля и выпивает всех, до кого сможет дотянуться! Они оба были на грани срыва, — мой мотылёк зажмурился, не желая слышать правду, — Ты правда не знал, что нам это нужно?

— Оворн объяснял, когды вы с Заораном… — сказал Мунон и отошёл к окну. Я стояла, не двигаясь с места — он должен принять это сам, без меня, — Вы должны ещё… соединиться?

Я выдохнула и опустилась на ковёр. На потолке тоже были ледяные узоры, они то сходились в круг, то вырывались под неожиданными углами, сползали кучерявыми завитками на стены. Мунон устал ждать мой ответ и лёг рядом.

— Я ничего о тебе не знаю, так ведь? — я хмыкнула и повернулась к нему, — Расскажешь?

— А мы не опоздаем? — спросила я, имея в виду торжественный допрос, он же ужин.

— Нет, — улыбнулся мой принц, — Как раз все собравшиеся успеют познакомиться, поговорить. Я уже понял, что и Эмиасс и Оворн — оба взяли на себя обязанности твоеих глашатаев. Они расскажут, как и что… Молчишь? Ах так!

— А-а! Перестань, Муни! — но зверская щекотка всё не прекращалась. Я хохотала, выворачивалась, а Мунон всё истязал меня, доводя до слёз, — Что тебе рассказать? — пропыхтела я, поправляя платье, что заставило глаза маэйни зажечься и затуманиться. С лёгкой руки мужа платье улетело вдаль, как и шубка, как и его одежда. И мы снова со стоном блаженства стали едины. Медленно, сладко и мучительно чувственно любил он меня, я в истоме закрывала глаза, шептала, что мне безумно хорошо.

— Сын, я не потерплю такого отношения!! — взревело от двери, которую тут же раскрыли настежь, дав всем желающим, а было их немало, увидеть нас обнажённых. Я вытянула руку, и тьма вынесла всех вон, захлопнув вдогонку дверь.

— Сволочи!! — взревела я. Мунон уже встал и одевался, а я разочарованно свела колени вместе.

— Видимо придётся идти, сладкая! — погладил мою ногу Муни, — Они, конечно, не рискнут зайти больше, но под дверью будет бесконечная череда зазывал. Их голоса будут тонкими, испуганными, — смеялся он, — Но отправлять их будут регулярно!

— Только ради тебя! — наставила я на него палец. И стала одеваться, стараясь не встречаться с мужем взглядом. Тогда мы гарантированно не выйдем до вечера!

У двери сорхит придержал меня и снова задал вопрос о вороне. Я сказала, что похоже между мной и Нангараном установилась какая-то связь. Что-то схожее было у нас с Оворном, и теперь я волей неволей не смогу отказать ему. Но он сильный и будет хорошим союзником. Мунона это обеспокоило, но он твёрдо заявил, что примет и эту часть моей жизни.

Парадный зал был грандиозным! Без преувеличения, это было совершенное, ажурное помещение, украшенное традиционными льдистыми узорами, вихрями водных бурунов, интересными панно из странных цветных нитей и жемчуга. С потолка свисали гирляндами кристальные, светящиеся водоросли, они же ароматизировали помещение необычным, освежающим запахом. Стол был в форме полукруга, охватывая всё помещение. Там уже сидели все наши, да и сорхитцы тоже. Неподвижная, горюющуя Доита со своим ненавидящим братом. Родители в центре. У нас места напротив них. И бывшей невесты. Это что, такое тонкое оскорбление? Я стала и впилась взглядом в дивную расстановку мест. Оглянула стол, нашла Эми и Ланнара и направилась к ним. Те, ни слова не говоря, взяли пустые стулья и потеснились для нас с Муни.

— Для начала я прошу ещё раз извинить нас за такую встречу! — встал отец Мунона, — Меня зовут Танон Линави, по названию города. Мою жену — Миита. Лэй Оворн рассказал нам, кто именно прибыл к нам и зачем. Мы очень рады приветствовать таких именитых, благородных гостей в нашем городе!

И всё это ни разу не глянув в мою сторону! Мунон нервничал, никак не мог усидеть на месте. Я тоже спокойствием не отличалась — напротив усадили саашту, и взгляд Марака, как и сидящего неподалёку Тамоны, пронзал меня насквозь. Плавящий и ласкающий тело и душу взгляд от Нангарана стал прохладным бальзамом на моё самолюбие. Я улыбнулась ему и Даорану, подвинула к себе воздушный десерт и стала есть его так, будто передо мной сами вороны, голые и возбуждённые. Марак так сильно ткнул вилкой в тарелку, что расколол её на мелкие куски. Осколки разлетелись вокруг, зазвенев на полу и о бокалы с вином.

— Мы тоже рады побывать в вашем прекрасном, необычном городе на леднике, — встал Тамона, — Пусть и привели нас сюда столь печальные события и не менее жуткое будущее. Несмотря на… — поглядел он на нас с Муни, поморщился едва уловимо, увидев мои действия, рассчитанные на моих любовников, — То, что произошло между вашим сыном и Повелительницей Морайей…