— Если не сейчас, то они сцепятся в Сорхите, — сказала я, — И тогда нас будут считать варварами.

Ланнар увидел, что Эмиасса уже бьют оба ворона и решил сравнять счёт: не пользуясь своей магией и не раскрывая крыльев, он вытащил Даорана за крыло и сразу врезал по лицу.

— Мора, я прошу вас! Давайте же остудим их, и вы сможете полюбоваться на Ледяной Чертог! — напомнил мне о цели нашего путешествия Мораван Тамона.

— Ладно. А где Муни? — сказала я и перешагнула через мокрых воронов и Эми с Ланнаром — на них обрушился неслабый снежный вихрь от князя и его племянника.

— Он сейчас говорит с родными, но обещал прийти на палубу и быть с вами, когда корабль войдёт в гавань, — сказал князь и подал мне руку. Я охотно протянула свою, и мы вышли на палубу.

В лицо тут же дохнуло таким холодом, такой чистой стихией, что я на миг забыла, как дышать. Князь внимательно следил за мною и теперь довольно сверкал глазами. Мы подошли к борту. Купол был снят, так что адски морозный ветер стал трепать мои волосы, с лёгкостью забирался под одежду. Тьма яро ему сопротивлялась, да и амулет грел, не переставая. Тамоне была комфортна такая температура, он только довольно улыбался и вдыхал своим аристократичным, совершенным носом ледяной воздух.

— Это и есть Линави, один из пяти городов элементалей! — указал рукой на громадную круглую ледяную платформу Тамона. Она выплывала из зыбкого утреннего марева, сверкала в лучах холодного солнца. Высота просто потрясала! Не меньше пяти километров! В ширину, то есть в диаметре, он наверное не меньше десяти километров. Наверху, высоко-высоко плыл льдисто-голубой огненной короной Ледяной Чертог. Острые, многочисленные башни и башенки, ажурные, словно из кружева, ворота, на высокой стене острые пики. На каждой башне сидели странные создания: молочно-белые тела, вытянутые, с острой мордой, длинными хвостами и короткими когтистыми лапами. У них были широкие, размашистые крылья. Время от времени они взмывали над городом и облетали его по кругу, выдавая громкий звук, будто птичий крик, но одновременно похожий на рык зверя.

Мы и не заметили, как подошли остальные. Очнулись только, когда Мунон с невозмутимым видом выдернул меня из объятий Моравана и прижал к своей груди. Князь досадливо скривился, вороны рядом гнусно хмыкнули. Демоны старательно делали вид, что они очень многочисленная свита, и широко пораскрывали крылья, выпятили могучие торсы, сверкая разноцветными доспехами, оружием и амулетами согрева.

— Это Патхи! — указал мой муж на зверей, — Они делают облёт города каждые два часа. Если заметят гидр или слизней — тут же дадут сигнал, и наши воины организуют оборону, — я таяла в его руках, не столько следя за приближающимся прекрасным Линави, сколько впитывая его ласку и любовь. Упырь! Почему раньше мне никто не сказал, как это здорово? Папа уговаривал остепениться, правда. Ох, па! Как жаль, что ты не со мной, что ты не видишь это!

— А как мы попадём внутрь? — спросила я и сплела наши пальцы.

— Есть Тоонкасс. Специальные порты в леднике, они открываются после определённых действий. Я не могу сказать всего, подожди и сама увидишь!

Мы подплыли к стене, исполинской глыбой нависшей над нашим маленьким корабликом. Мунон остановил судно в считанных метрах от преграды. Вековой лёд казался незыблемым, непреодолимым. Мой маэйни поцеловал меня в висок и лёгкими прыжками взлетел на нос корабля. Он вытянул руку вперёд, от неё в стену выстрелил луч синего цвета. Часть льда бесшумно опала вниз, открыв широкий тоннель. Не сразу, но всё же довольно быстро его до половины заполнила вода. Мунон обернулся с улыбкой и спрыгнул на палубу. Подошёл ко мне, снова заключил в объятия.

— Мы скоро будем дома… — прошептал он. Не только я, но и все стоящие рядом, услышали в его голосе тревогу и боль. Да, Муни, я тоже немного нервничаю, не хочу ставать между тобой и твоими сородичами.

Оглянулась и увидела змея. Он стоял по другую сторону от нас и тоже неотрывно смотрел вперёд, в проход. Словно почувствовав мой взгляд, он резко повернулся и опалил неистовой злостью своих золотых глаз. Я демонстративно спокойно отвернулась, но внутри был клубок странных, непонятных эмоций. Я готова убить его! И жестоко сломать, отобрать волю, заставить тянуться ко мне, жаждать моей ласки, поцелуя. Идиотизм сплошной… Больше ни слова о даархите, ни слова…

Мы поднимались вверх, постепенно, по несколько градусов в минуту. Наконец, тоннель закончился широким каналом, вверху открылись странные, узкие переходы и стены замка, Чертога, уходящие отвесно вниз вглубь ледника.

— Как цветок! — сказала я.

— Именно! — подтвердил сорхит и указал вверх, — Сейчас мы станем на платформу и поднимемся вверх. Нас уже ждут — я рассказал, что я не один, что мы ненадолго…

— И всё? Больше вы ничего не рассказали? — спросил Марак, — О том, что у вас есть супруга, что вы задумали забрать всех воинов и отвести их на верную смерть?

— Марак! — возмутилась я его тону. Мунон только усмехнулся невесело, но в спор решил не вступать.

— Лэй Марак, прекратите! Нам хватит сегодняшней драки, не стоит показывать элементалям нравы Лонры! — остудил его Мораван. Мой муж прошептал мне на ухо, что знает о соперниках, что вороны сцепились с демонами. Я только вздохнула виновато. А что я могу сделать?

Корабль подплыл к узкому причалу. Все напряглись, застыли. Слишком воздушным и хрупким всё выглядело здесь. Никто не хотел первым рискнуть. Кроме даархита, очевидно уже бывшего здесь не раз. Он лихо перепрыгнул через борт, даже не дождавшись трапа. Ступил на причал и вызывающе посмотрел на друга. Мунон бережно, словно я хрустальная, перевёл меня на ледяной настил. За нами неспешно спустились остальные. Несмотря на кажущуюся хрупкость и малую ширину, причал был очень вместительным, мы все с лёгкостью стали на нём. Вороны упорно стремились ко мне, то крылом заденут, то улыбкой одарят. Такой горячей, что внутри всё плавиться от предвкушения. Это жутко бесило Эмиасса и Марака. Оба нетерпеливо бегали то туда, то сюда по льду. Мунон, милашка моя, ничего не замечал: он отдавал распоряжения матросам увести судно на Стоянку, разрешил им по очереди сходить и навестить родных. Затем он кивнул кому-то вверху, и настил дрогнул под нашими ногами, поднимаясь вверх.

Очень скоро мы вступили на городскую брусчатку, тоже изо льда. По большим, ледяным, квадратным булыжникам пробегали волны синеватого огня. Это и есть та защита, о которой говорил мой маэйни? Мунон извинился и поспешил вперёд, желая сказать пару слов родителям наедине.

— Холодно? — светски улыбнулся и завёл беседу Тамона.

— Немного, — улыбнулась я в ответ. Неожиданно князь произвёл маленький вихрь снежинок, закружившихся вокруг меня. Они, как ни странно, дарили тепло. Я довольно рассмеялась, радуясь и теплу, и красивой снежной круговерти, — Благодарю…

— Это мой долг, долг мужчины — защищать женщину, — негромко зашептал он мне на ухо, — Прекрасную, хрупкую…

— Я… — я хотела сказать, что я совсем не хрупкая, что я — некромант и видела больше в своей жизни, чем их прелестные доннийки, падающие в обморок от одного вида крови, но Тамона был такой… искренний, такой нежный, что я не сказала ни слова. Только опустила глаза и снова улыбнулась. А что? Именно так делают все лэйни на Лонре!

— Похоже разговор идёт на повышенных тонах, — усмехнулся Нангаран, став с другой от Тамоны стороны. Его рука властно легла на мою талию, и он прижал меня к себе, укрыв крылом. Князь провёл эти его действия шокированным взглядом, но я не стала никому ничего пояснять — я не отрывала взгляд от ворот, широко распахнутых.

Перед Муни стояли несколько сорхитцев. Двое являлись его родителями: высокий, синеволосый, изящный как и сын, правитель, и стройная синеволосая женщина. Оба носили ледяные венцы на головах, наряды странные для правящей черты, они больше напоминали военные костюмы: кожа, заклёпки, перевязи для оружия, высокие сапоги. Всё из кожи каких-то морских обитателей, металл голубой, странный.