У бобра добра не ищут.

Началось все в канун нового года. Хороший был день, 30 декабря, вечер. Я стояла на пустынной улице и ловила ртом снежинки, которые неспеша падали на землю, неожиданно появляясь в свете одинокого фонаря. Именно одинокого, освещал он только выход с проходной предприятия.

Давайте знакомиться. Зовут меня Маня, нет, ну вообще-то Мария, Маша, но бабуля всегда звала меня Маней или Манечкой. Мне 25, живу одна в старом, деревянном, покосившемся доме, который мне от бабушки же и достался. Родители погибли еще молодыми и на воспитание меня передали ближайшему родственнику, согласившемуся приютить круглую сироту. Родне, которую я никогда не видела. Женщина она была суровая. Но это только для посторонних. Меня же она полюбила безмерно и, как могла, баловала и учила уму разуму. Звали ее Агриппина Степанна. Но обращались к ней исключительно Степанна, выражая тем самым крайнюю степень уважения, в северном рабочем поселке. Служила она руководителем планового отдела на местном дерево заготовительном предприятии.

Жили мы неплохо, ну, как неплохо, как все. Ни хуже, ни лучше. Школу я закончила без троек, а потом, в областном центре, получила образование учителя начальных классов и вернулась обратно. Год отработала в школе и тут бабуля тяжело заболела. Нужны были дорогие лекарства, возить в областной центр на исследования, проводить дорогостоящие процедуры. Работу бабушке пришлось оставить, а у бюджетников, да без присвоенной квалификации и стажа знаете же какая зарплата, слезы… Влезли в долги и пришлось мне идти работать на бабушкино же предприятие в столовую. Поставили меня на раздачу, ну и я сама вызвалась подрабатывать посудомойкой.

Прожила бабуля еще три года. Оставшись одна, я долго была потерянной. Сложно жить в пустом доме, не торопиться к кому-то, не знать о чьих-то потребностях, нуждах. Но потом как-то все улеглось. В школу я так и не вернулась, а парней стеснялась. Как-то не складывалось у меня… Быт и образование аборигенов, сильного пола, не предполагали долгих ухаживаний, а мне хотелось, чтоб все как в книжках и сериалах. Чтоб страдания, боль, слезы и сопли, а потом свадьба и дети.

Местные парни категорически не хотели страдать, поэтому крутили пальцем у виска и уходили вдаль, как тихоокеанские эсминцы. Ни затормозить, ни развернуть. Был, правда, один смертник, Сашка, учились в одном классе. За смелость получивший прозвище Македонский завоеватель. Но, там тоже не срослось, не оправдал он моих надежд. Несмотря на это, Сашка периодически пытался вернуться, как герпес. Чуть ослабишь контроль, размякнешь и все, вэлкам. Но я держала оборону и единожды приняв решение менять его не собиралась.

Возвращаясь 30 декабря вечером домой, по темным, неосвещенным улицам, а уходила я с работы последняя, домыв и расставив по местам посуду и кухонную утварь, заметила возле своего дома темные силуэты и покрепче в руке зажала лом, который каждый день носила с собой в пакете. Лом был моим единственным средством самообороны. И носить просто, хоть и тяжело, и урон наносит значительный, даже при отсутствия физической подготовке.

-А ну, выходи! Кто там прячется? – прокричала в темноту и напрягла слух. В темноте, совсем рядом кто-то сматерился Сашкиным голосом.

Я попыталась в режиме стелс подобраться поближе. Но суставы после рабочего дня скрипели, как ржавые петли. Бесшумно двигаться не получалось. В какой-то момент, навстречу мне, из темноты, вышагнуло два алкоголизированных тела, с трудом стоящих вертикально.

-Как ты могла? – задал бывший риторический вопрос. Я наморщила лоб, пытаясь вспомнить, на чем закончилась наша мыльная опера. Но с мысли меня сбил его товарищ, громко икнув и создав вокруг себя ароматный радиус свободы.

-Нафига ты вообще отслеживаешь бывшую? Ждешь, когда ее карма настигнет? Она ж того… - Я интересом ждала продолжения. Не так уж часто ко мне поступает обратная связь относительно моего социального реноме.

-Да, не… Она нормальная. Ее даже порча не берет. – Ответил несостоявшийся жених. Я тихо достала лом из пакета и сунула его местным алконавтам под нос, мужчины ушли по-английски.

Я послушала удаляющийся топот и бубнеж, а потом сделала несколько шагов в сторону ворот. Но запнулась за что-то на земле и полетела, пропахав лицом снежок и тормознув только встретившись с калиткой и уперевшись в нее темечком.

Пока летела, ругалась, как портовой грузчик, ни разу не повторившись. Выгляделала, наверняка, как бомжиха, на которой сплясал джигу КАМАз.

-Да что ж такое-то? Разбросают мусор… - начала причитать и осеклась. В темноте виднелся силуэт мужчины, замершего в очень странной форме. Он стоял на коленях, уперев голову в сугроб и отклячив зад вверх. Такой, знаете, внезапный треугольник.

Одет незнакомец был в легкую рубашку, которая вылезла из штанов и болталась на шее, и в брюки, из которых выглядывал зад, как крокодил из воды, ну и высокие сапоги.

-Э, ты кто? Ты что здесь делаешь? – спросила вслух, сильно струхнув от неожиданного подарка. Ответом мне была тишина… Я напрягла мозг и вспомнила, что, подходя к дому слышала, как что-то упало.

— Вот ведь, паразиты! Это Сашка тебя звезданул? Ну, к бабке не ходить, Сашка, больше некому. Наверное подумал, что ты мой хахаль. А ты тоже хорош! Кто по ночам, да без верхней одежду по улице шастает? Что с тобой делать-то? Замерзнеж ведь насмерть! – поговорив с бессознательным телом, сходила за старыми санками, потом с трудом погрузила его и втащила в сени. Дальше решила не тащить. Во-первых, силы мои были на исходе, во-вторых, положила я его рядом с печью,ю а здесь самое теплое место.

Пока наносила дров и развела огонь, пока принесла воды, прошло некоторое время. Мужчина лежал и не двигался. Решила, что нужно его раздеть и исследовать на предмет полученных травм. Ну и натереть спиртом, чтоб не простудился.

Сказано-сделано! Перетащила его в комнату, под люстру и раздела до белья. Хорош. Высокий, мускулистый, поджарый, красивый. Тонкие черты лица, темные брови, длинные ресницы, пепельного цвета волосы. На волосах зависла. Из-под них виднелись достаточно крупные, заостренные уши.

-Ладно… Кто это вообще? Что это? Талисман чернобыльской хоккейной команды? – но решила пока не рефлексировать, а лечить, раз уж притащила его домой с улицы. Растирала долго, перетрогав все, до чего дотянулись мои жадные до впечатлений ручонки. Закончив все процедуры, положила ему под голову подушку и укрыла одеялом. Закинуть его на кровать мне было не под силу, да и не случится с ним ничего, на полу-то. Тут и падать-то некуда. А с учетом того, что никаких травм, кроме шишки на голове, я не нашла, то это даже к лучшему. Вдруг стошнит, или еще чего.

Спать, все же, легла со сковородой.

Проснулась от того, что мне в глаза светило солнышко и звонко пели птицы. Телик что ли не выключила, подумала про себя и открыла глаза. Сердце отозвалось стенокардией… Не знаю, где я, но не дома. Вместо привычного дощатого потолка сверху виднелся балдахин, установленный над кроватью, в которой возлежало мое бренное тельце. Комната была большая и светлая, на стенах шелковые обои с цветочным орнаментом. Небольшой диванчик, чайный столик со стульями и кресло в углу. На кресле мой вчерашний спасенный.

-Где я? Ты что, дурилка картонная, похитил меня? Так нет у меня денег, считай зря пыхтел! Да и органы у меня не очень! Вон, хоть карточку мою в поликлинике посмотри. – сообщила мужчине, сжавшись под одеялом и проводя ревизию одежды на теле. Трусы на мне, уже хлеб.

-Я не похитил. Я преподнес тебе королевский подарок.

-Да ты что? И какой? Избавишь меня от мучений? Так я пострадаю, не переломлюсь.

-Не пори чушь! Никто тебя трогать не собирается. Я переместил тебя в свой мир.

-Не поняла.

-Не образованная что ли? Я переместил тебя в свой мир.

-Нихрена себе одуванчики, да на конопляных полях… Зачем???