Я улыбаюсь, почувствовав, как дрожит ее тело. Она хочет меня и совсем скоро сдастся, а мне стоит лишь подождать.

Я отстранился, чтобы приподнять ее лицо и вынудить посмотреть мне в глаза.

— Но не сегодня. Дай мне просто обнять тебя, а завтра мы поговорим.

— Я тоже хочу тебя, — прошептала она, погружаясь в сон. Не знаю, осознавала ли она, что сказала, но на моем лице возникла широкая улыбка, а сердце пропустило удар.

Я чувствовал себя полным кретином.

Глубоко вдохнув, провожу рукой по волосам. Николь была создана для того, чтобы засыпать в моих объятиях. Я закрываю глаза.

***

Николь

Я просыпаюсь, хватая ртом воздух, пока последние слова Марка из сна все еще отдаются в моем теле.

— Мы всегда будем рядом. Никто и ничто не сможет занять наше место, но ты должна быть счастлива, Никки. Ради меня… и ради него.

Я осматриваюсь и осознаю, что одна. Не знаю, как так вышло, но с той самой ночи мы с Заком засыпали вместе в его или в моей постели. Я никогда не рассказывала ему о сне, когда увидела, как машина Марка перевернулась. Вся сцена разворачивалась у меня перед глазами, и я кричала в агонии, наблюдая за происходящим. Я проснулась в слезах и не хотела оставаться одна. Мне было так плохо, что я без стеснения забралась к нему на колени, словно потерявшийся котенок.

Именно так я себя и чувствовала.

И он поступил именно так, как мне было необходимо. Зак обнимал и целовал меня, неведомым образом прогнав от меня кошмар. Я хочу его. Знаю, что ему сложно держаться от меня на расстоянии, но не могу сказать ему, как сильно хочу его. Что-то удерживает меня от решающего шага.

Прошлая ночь принесла другой сон. Это был не тот кошмар, который преследовал меня после аварии, и не тот, что приснился мне на прошлой неделе.

Все ощущалось настолько реальным. Вот я стою на бейсбольном поле позади дома, а Марк и Эндрю бросают друг другу мяч. Обычное субботнее утро. На небе ни облачка, а позднее весеннее солнце согревало все вокруг. Сон потряс меня не потому, что я переживала все, а потому, что не чувствовала больше боли. Я пропускала через себя образы и слова. И не чувствовала ничего, кроме умиротворения. Чувствовала, как Марк дал мне свое благословение, и тепло наполнило меня. Неужели это то, что мне нужно?

Я выбираюсь из постели, когда аромат кофе становится таким сильным, что невозможно игнорировать. Прогоняю остатки сна, принимаю душ и одеваюсь. Наполнив чашку кофе и схватив ноутбук в надежде отредактировать сегодня утром как можно больше фото, прежде чем проснутся остальные и станут готовиться к сегодняшнему концерту. Фотографии получались намного лучше. На прошлой неделе, пока мы были в Детройте, доставили новые линзы, и концерты стало намного проще и интереснее фотографировать. С момента моего появления в автобусе прошло десять дней, и я старалась проводить время, игнорируя тот факт, что меньше чем через две недели мне придется попрощаться с Заком.

От одной мысли грудь болезненно сжимается. Мне не хочется прощаться с ним. По телу разливается тепло, как только думаю о нем и о прошлой ночи, о том, как мы остались в автобусе, чтобы посмотреть кино, когда остальные отправились в клуб. Для влюбленной пары это вполне обыденно, но не для нас.

Вхожу в гостиную, погрузившись в свои мысли, ставлю ноутбук и принимаюсь за работу. Слышу доносившуюся из комнаты музыку, но не готова к тому, что вижу.

Зак сидит на диване и играет на гитаре. Голова опущена, глаза закрыты, брови сосредоточенно нахмурены.

Необычно. Как и его внешний вид.

На нем лишь хлопковые пижамные штаны. Я внезапно замираю, не желая, чтобы он заметил меня. Хочется вернуться в комнату, взять камеру и сделать фото, не пропустив ни секунды идеального выступления.

Медленно сглатываю. Зак сосредоточен на своей музыке и выглядит сексуальнее всего, что мне доводилось видеть.

Наблюдаю, как двигаются мышцы на его руках и груди, когда он играет. Зак качает головой в такт мелодии, время от времени издавая бормочущие звуки. Он самый прекрасный мужчина, которого мне доводилось встретить.

— Довольна видом?

Он не поднимает на меня взгляд и даже не открывает глаз, и мне интересно, как он узнал о моем присутствии. Спрашиваю себя, чувствует ли он ко мне тоже, что и я к нему. Когда он входит в комнату, мой взгляд притягивается к нему, словно электромагнитом. Просто чувствую его присутствие.

Медленно он перестает играть и поворачивается ко мне с самодовольной улыбкой, от которой мне внезапно хочется забраться к нему на колени и расцеловать его. Мне бы сказать хоть что-то, но слова меня подводят. Я смотрю на него, вижу, как он сжимает губы в тонкую линию, стараясь сдержать смех.

— Надеюсь, что не разбудил тебя.

— Эм, нет. Вовсе нет, — стараюсь подобрать слова, потому что все, чего мне сейчас хочется, провести руками по его груди, запоминая каждую линию, чтобы вспоминать их после возвращения домой. Мысли вернули меня к реальности. Я ставлю ноутбук и кофе, пытаясь делать медленные вдохи.

— Я собираюсь приготовить завтрак. Хочешь омлет?

Это первое оправдание, которое могла придумать, чтобы достигнуть физического пространства между нами прямо сейчас.

— Ты собираешься для меня готовить?

Зак поднимается и делает ко мне несколько шагов. Я пожимаю плечами и киваю, потому что наблюдать за тем, как он идет ко мне без рубашки даже более сексуально, чем когда он играл на гитаре. Каждый мускул на его груди и животе идеально очерчен. Я снова теряю дар речи.

— Звучит здорово.

Когда он подходит ко мне, то кладет руки на талию. Слегка подскакиваю, чувствуя, как по телу словно электрический ток прошел. Он наклоняется и запечатлевает поцелуй на моих губах.

— Я собираюсь одеться, вернусь через пару минут.

— Пожалуй, это хорошая идея.

Мне не хочется, чтобы он одевался, но так надо, если я собираюсь приготовить что-то и не спалить автобус. Чувствую, как по щекам поднимается жар, пока Зак уходит, смеясь. Он здоровается с Джейком, когда поднимается по лестнице, а я начинаю разбивать яйца.

— Николь, милая! Сегодня ты для нас готовишь?

Энергии Джейка по утрам можно позавидовать. Это было чересчур, и мне следовало бы сперва прикончить хоть одну чашку кофе, но я улыбаюсь, поскольку рядом с Джейком просто не могу удержаться от улыбки.

Я открываю холодильник, достаю еще яйца. Он принимает это за согласие. Джейк стал одним из моих любимых людей в этом мире после Зака и Миа. Он всегда смеется и улыбается. И поскольку ребята находились в напряжении всю прошедшую неделю, наблюдая за Итаном, словно ястребы, стараясь удержать его от наркотиков, его дружелюбные шутки мне нравятся.

— Прекрасно. Не помню, когда кто-то в последний раз готовил для меня.

Я заливаю яйца на сковороду, начинаю нарезать ветчину и натирать сыр, когда Зак входит на кухню. Нам троим становится тесно, и я могу поклясться, что температура поднялась градусов на десять. И уверена, что маленькая жаровня в этом не виновата.

— Твоя женщина мне завтрак готовит, мужик, — шутливо говорит Джейк, обращаясь к Заку.

Я слегка замираю от фразы «твоя женщина».

— Моя женщина, да?

Я чувствую, как он подходит ко мне, и подскакиваю, когда Зак приобнимает меня за талию, нежно заставляя меня облокотиться назад, и прижимается грудью к моей спине. Наклоняется к моему уху, и я чувствую его жаркое дыхание. Слышу его шепот.

— Мне нравится, как это звучит.

Он нежно покусывает мое ухо, и я закатываю глаза от удовольствия.

Мужчина тихо смеется, когда мое тело окликается на его прикосновения. Мне хочется большего.

Так же быстро, как подошел, Зак отступил, и в комнату ворвался прохладный ветерок. Он отошел, оставив меня абсолютно потрясенной. Понятия не имею, что произошло.

— У тебя яйца горят, — смеясь, говорит Джейк, следуя за Заком в столовую.