Вождь явно напрягся. Мне его даже стало немного жаль. Он же вождь и хан, просто не мог не пойти первым. И запросить меньше не мог, полностью отдавая себе отчёт в том, что его лично ждёт в случае провала переговоров.

– А с виду такой умненький! – продолжил сокрушаться боярин.

Он явно пытался затянуть беседу для выигрыша времени. Так-то исход разговора ему уже ясен. Вождь и хан тоже был не прочь ещё немного поболтать и сказал ехидно:

– У вас, урусов, все кругом дураки, вы одни умные! – он кивнул на шахматы. – Играешь в мудрую индийскую игру со своими воинами? А слабо сыграть с реальным противником?

– Сыграть? – задумчиво переспросил Ерох и недоверчиво уточнил. – А ты умеешь?

– Ставь назначенный мной выкуп! – запальчиво воскликнул Кашгарлик. – А я поставлю жизни твоих воинов!

– И своих тоже, – недобро на него глядя, добавил боярин. – Нет. Ты ставь коней. Ты запросил такой выкуп… думаю, сотня коней – это справедливо.

Вождь и хан поскрёб подбородок и вдруг улыбнулся:

– Давай выкуп просто злата на лошадиную голову, а я поставлю двадцать коней?

– Ну… ладно, – вальяжно промычал боярин. – Только я с тобой играть не стану. Ты тут что-то говорил о моих воинах – попробуй выиграть у самого младшего… – Ерох быстро нашёл взглядом меня и сказал властно. – Ты же умеешь?

Я решительно приблизился и, почтительно склонившись в полупоклоне – ниже просто из-за кольчуги не рискнул – проговорил с достоинством:

– Умею, боярин.

– Так садись и играй, – проворчал Ерох и, обернувшись к воинам хана и вождя, сказал. – Подойдите. Будете следить, чтоб игра велась честно.

Я присел на подушки, мы с Кашгарликом быстро расставили. Ерох разыграл цвет, мне достались чёрные. Вождь и хан бодро начал итальянскую партию. Дядька явно знаком с теорией и точно имел хорошую практику. В степях! Это же надо! Хотя, если подумать, что ещё в степях делать?

Я старательно морщил лоб, долго думал перед каждым ходом, явно выбешивая партнёра. Боярин и воины хмурились – их не радовала перспектива резать недорогих гостей. Всё-таки это ужасная потеря лица! Отдавать степнякам золото никто, конечно, не собирался, а ход партии, вроде бы, не предполагал других вариантов.

Боярин велел подать кофе, дикий сын степей с удовольствием прихлёбывал из чашки, юмористически щурясь на меня от природы прищуренными чёрными глазами. Мы просидели за игрой больше часу, и вот настал момент истины, следующим ходом противник неминуемо поставит мне мат.

– Шах, – сказал я, переставив одинокого ферзя.

Он убрал короля.

– Шах, – снова сказал я.

Вождь досадливо переставил короля дальше.

– Шах, – тоном автомата продолжил я.

Белый король вернулся в исходное положение. У вождя и хана закрались первые подозрения.

– Шах, – сказал я.

– Слушай, так нечестно! – воскликнул Кашгарлик, убирая короля. – Походи по-другому!

– Не хочу, – ответил я и дал новый шах.

– Но тебе же вот стоит мат! – тыча пальцем в доску возопил сын степей. – Признай поражение как честный человек!

– Так поставь этот мат, – лениво ответствовал я, дав очередной шах.

– Но ты же не даёшь! – заорал вождь и хан.

– А ты на самом деле думал у меня выиграть? – удивился я.

Хан и вождь смахнул фигуры с доски и заявил:

– Этот раз не считается! Давай снова!

– Ну, давай, – благодушно прогудел боярин Ерох.

Ещё час игры, я долго думаю и морщу лоб. Долгая, упорная борьба… и он просчитался на промежуточном ходе. В результате разменов противник остаётся с королём и слоном против моего короля и долго пытается меня заматовать. Не, тут, понятно, средневековье, но всё равно аж самому интересно – ему что, кому-то удавалось поставить в такой ситуации мат?!

Вы, наверное, будете смеяться, вождь и хан потребовал сыграть снова, и третья партия ещё через полтора часа закончилась вничью. Боярин Ерох к тому моменту всё понял правильно – смотрел благожелательно, лукаво улыбался в бороду, к кофе подали сладких заежек.

В общем, переговоры закончились ничем, через четыре с лишним часа гости в печали убыли восвояси. Боярин приказал мне без разговоров снимать кольчугу и шлем, а то ж надолго так меня не хватит, и велел срочно меня кормить да укладывать спать прямо в шатре.

Действительно ведь ходить куда-то было ни к чему. С утра только позавтракал с боярином и Ларисой – сестрёнка прибежала меня проведать и осталась…

Вот поели. Боярин строго запретил надевать доспехи, велел усаживаться на подушки и делать умное лицо. Ну и принесло очередную делегацию. Ерох с шутками-прибаутками разыграл вступление и подвёл к шахматам. Да гости уже прослышали о них и охотно согласились разыграть выкуп за проход.

Я сыграл вничью три партии, и настало время обеда. Меня ненадолго отпустили из шатра, но строго в сопровождении трёх дружинников. Я немного размялся и вернулся к боярину. Боярский обед даже в походных условиях произвёл впечатление. А не дурак покушать дедушка Ерох!

После обеда очередная делегация. Новенькие сразу после приветствий спросили, где тут чудесный отрок, у которого никто не может выиграть в шахматы. Вступление, таким образом, прошло в сильно сокращённом варианте, перешли к сути, то есть к игре.

Не! А я ещё удивлялся с калмыков! Они, конечно, не печенеги, но тоже степняки и, вроде бы, тюркский народ. Если что я теперь знаю, у кого организовать раннесредневековую ФИДЕ. Ну, если вдруг понадобится.

Через три с половиной часа сильно удивлённые печенеги убыли к себе в орду несолоно хлебавши, но под впечатлением, а их сменили новые, пока недоверчивые и уже заинтригованные. Я старательно морщил лоб, сопел и долго думал. И каждую партию сводил к ничьей. Ведь пока я двигал эти забавные фигурки, сохранялось перемирие, дружинники тащили корабли.

На четвёртый день сеанса я после завтрака всё-таки надел шлем и кольчугу. Боярин же велел собираться. Вот нахлобучил я шлем, и тут…

Тадам!

Прибыл вождь и хан Кашгарлик и пригнал два десятка коней лично мне, если я у него всё-таки выиграю хотя бы раз до вечера. А с меня никакой ставки не потребовал – что, дескать, взять с молодого воина. Ну, что делать? Пришлось шлем и кольчугу снимать. Играли весь день с перерывом на обед, гостей тоже покормили.

Хан и вождь под вечер, наконец, заявил в начале очередной партии, что эта точно последняя. Мне он, честно говоря, уже надоел, и я партию немного скомкал – воспользовался первой же ошибкой и разделал за пятнадцать ходов. Как Эйрин бывало спросил, как ходит лошадь и, растерянно проговорив:

– Тогда тебе, кажется мат, – напал конём на зажатого со всех сторон своими же фигурами белого короля.

– Мат конём, – хмыкнул Ерох. – За табун лошадей.

– Ещё сыграем, – сухо проговорил Кашгарлик, поднимаясь с подушек.

– Буду рад, – ответил я вежливо.

Едва гости вышли, Ерох засмеялся:

– Лошадиная голова!

Отсмеявшись, он напустил на себя суровости и строго проговорил:

– Надевай кольчугу и шлем, ты снова дружинник. Твоими стараниями караван перетащили почти весь, мы пойдём последними. Семьдесят вёрст нужно пройти очень быстро – будем идти всю ночь и часть дня. Выдюжишь?

– Да, боярин, – сказал я уверенно.

И пожелал выйти из игры. Конечно же, выдюжу, только в другой сеанс.

Денис укладывался в капсулу в сложных чувствах. Его по-прежнему интересовал, даже интриговал квантовый мир… и он ведь полностью оплатил продолжение игры – это только его заслуга, его достижение!

Но капсула и квантовый вычислитель принадлежат фирме Артёма. Он Дениса фактически уговорил играть дальше… на определённых, вслух неназванных условиях. То есть практически нанял, теперь для Дениса это работа.

Он не случайно провалился в квантовую реальность и не пролез туда со своими какими-то целями – входит в этот мир тупо за зарплату. Денис действительно этого не хотел и честно сказал Артёму. Но тот показал руны на ладонях…