– Мы так похожи, мы так похожи с тобой, ― сказал он, мягко касаясь ее бледного лица и аккуратно убирая прядь слипшихся от крови волос. Девочка была на последнем издыхании. Можно сказать, уже почти у самых врат в Поднебесную. Он снова заботливо вытер нож об аккуратно припасенную тряпочку. Чистота должна быть во всем. И так постоянно.

В этот раз он оказался бесподобен, убив сразу двоих и почти себя не обнаружив. Уроки работы с замками не прошли даром. Он снова посмотрел на нее. Кровь выходила быстро. Рана, которую он нанес, получилась чуть—чуть шире, чем он ожидал. Примерно сантиметра на полтора.

– Тише, тише. Чуть тише, ― заметил он, чувствуя ее резкие вдохи. ― Это бессмысленно. Дыши медленней.

– За что? ― тихо спросила цветочница, сглотнув кровь.

– Неужели ты не понимаешь? ― сказал он и обвел рукой комнату. ― Я же сказал, мы похожи. Но только ты убиваешь цветы, а я ― людей. Наша разница в жертвах. В жертвах, моя дорогая. А в остальном мы похожи, мы оба наслаждаемся агонией наших жертв, убивая их в пик расцвета. Мы ― убийцы. Я ― твой, ты ― цветов. Мы беспощадные машины этого города.

Она хотела сказать что—то еще. Но он прикрыл ей рот своей ладонью и нанес очередную рану чуть ниже ребра. Девушка вздрогнула и обмякла. Теперь жизнь навсегда покинула ее. Доктор поднялся и вытер пот. В эти сладостные мгновения он потел обильнее всего, покрываясь неприятным мужским запахом.

Он подошел к окну и посмотрел на город. Дождливый, черный, мрачный, он был, как всегда, прекрасен. Такой, какой и должен существовать для страшных убийц. Убийц всего живого. Таких, как эта цветочница. Или какой—нибудь повар, убивающий отчаянно барахтающуюся рыбу. Он повернулся и посмотрел на бледную девушку. Жаль, очень жаль, что такая прекрасная, элегантная и будоражащая девочка занималась таким пагубным делом.

Мистер, Джек, аккуратен во всем. Он изящно завязывает галстук, аккуратно подцепляет запонки. На белой идеально выглаженной рубашке, нет ни одной складки, которая могла бы испортить настроение мистеру Джеку. А потому он спокойно, садиться и изящно отрезав кусок отбивной, начинает завтракать мясом.

Мистер Джек успешен. Да он начинал как обычный продавец квартир, но теперь, он возглавляет весь отдел продаж у строительного холдинга, а его кабриолет, светиться от ярких солнечных лучей за окном.

Он смотрит на часы. Ещё шесть. Точнее ровно шесть часов утра. Он может позволить, немного задержаться, выехав ровно в шесть сорок пять. Успев до пробок и приехав ровно к семи тридцати, скинув паковщику привычные десять долларов.

Работа. Она приносит ему удовольствие. Привычно работая по десять, двенадцать часов, он полностью погружен в цифры, отчеты. Он может делать по несколько дел одновременно. И очень часто, очень часто сохраняет такой ритм до позднего вечера. И это нормально. Поэтому нет ничего удивительного, что он требует этого и от своих сотрудников.

Зачем нужен работник, если он не метит на твое место? Что тогда с него можно взять? Ничего, ровным счетом ничего. Это бесполезный продукт. Абсолютный ноль. А потому таких мистер Джек не держит. Просто не нужны.

Мягко нажав на кнопку, машину начинает переполнять музыка. Кожаный салон, издает уже привычный аромат дорогой кожи, кондиционер отфильтровывает неприятный запах улицы. Мотор, он выдает по максимому, вырывает мистера Джека вперед. И поэтому он всегда успешен, даже в пути. Ах да, внешний вид, этой спортивной модели, так же безупречен.

В офисе, его привычно встречает молодая секретарша, с удивительным сосредоточием нескольких параметров красоты в одном человеке. Будь то формы тела, черты лица, или даже звук голоса, который вполне бы подошел и для карьеры певицы. Внешне в ней совершенно все. И да, она немного умна. Мистер Джек, вежливо берет чашку с кофе. Он никогда не грубит своей помощнице, это не в его стиле.

– Лесли, мне набери, Хадсону, пусть приготовит отчет на сегодня, скоро квартальные премии, нужно быть готовым.

– Да. Конечно.

И вот она уходит, виляя своим безупречными задом. А он у неё, действительно безупречный. Приятное дополнение к кофе, который она безупречно варит, ещё одна, кстати, бонусная фишка, у этого секретаря. Третьего за этот год.

Мистер Джек смотрит на часы. Уже 10. Он собирает команду. Надо подтянуть штаны, иначе всё пойдет прахом. По идее это надо делать даже не один раз, а два или три в день, но пока хватит и такого ритма. Пока, его любимчики справляться. Иногда даже заслуживая похвалы.

День. Он идет привычно. Большие окна, показывают всю его жизнь во всей красе, снизу разбавляя суетящимся городом, а сверху грязными городскими тучами. Без прикрас, всё на живую. Честно, и неопрятно. К сожалению конечно. Так как опрятность, крайне полезное умение. Как например у него.

Двенадцать. Время легкого ланча. А ещё книги. Искусство войны. Мистер Джек, постоянно читает его в офисе. Перечитывает если быть вернее. Умных людей родилось достаточно мало, но хорошо, что многие из них умели писать и вот, памятные мемуары, дают ему преимущество в конкурентной борьбе.

Он снова смотрит на часы. Три часа. Время летит быстро. Много дел, много работы. Постоянная переписка в ватс ап. Это уже стало так обыденно, что он даже перестает замечать все эти сообщения, падающие для кого—то с пугающей скоростью. Но стоит тут отметить, перестает замечать, но не забывает отвечать и давать инструкции. Просто масса, уже не так давит на его работоспособность. И параллельно, он успевает делать свои текущие дела.

Он берет трубку и звонит домой. Там идет вовсю уборка. Так как он платит неплохие деньги клинингу, который в его отсутствие драит его квартиру. Лучше так, чем видеть собственные недоделки в плане пыли.

Девять. Девять вечера. Ещё можно посидеть часа два или даже три, чтобы отработать привычно больше чем надо. Но посмотрев на часы, он едет домой. Он хочет выспаться, ведь завтра сложный день и время отчетов. Теперь уже его и перед куда большим начальством.

Он входит в идеально убранную квартиру, где нет ничего, что можно назвать грязью, пылью, беспорядком. Он раздевается, принимает душ, и привычным жестом снимает часы. Теперь он может уснуть, ещё один день прошёл, в этом четком мире. Надо спать.

Наступает тишина. Тяжелая, привычная. Той, которой раньше не было, когда у него была семья, а на подаренных женой часах не было разбитого стекла. Когда он ещё не обжег руки, ломаясь в закрытую дверь, когда живьем горели его дети. Когда ещё не остановилась его счастливая жизнь, на привычном маленьком циферблате, подаренных наручных часов.

Спустя несколько Мистер Джек проснулся и привычно одел мягкую, белоснежную рубашку. Мистер Джек аккуратен во всем. Он старается быть исполнительным, четким и никогда не выглядит плохо. Он в деле. Разве что, иногда, может позволить себе взять один, или два выходных в месяц. Но и то крайне редко.

Он смотрит на разбитые часы, да. Семь. Семь. Утра. Время начинать новый день.

– Она не шумела, ― вот первое, что я смог сказать полицейскому, когда он постучался в мою дверь и спросил про мою соседку. И знаете, ведь соврал! Потому что она была единственной, кто создавал шум на моей площадке.

Старая, вечно красная, разбитая, мрачная, она ненавидела всех. Ненавидела и презирала, являясь при этом чем—то средним между бомжом и алкашом. А ещё этот запах. Он был просто отвратителен. Наверное, так смердят дохлые собаки, которых я, слава богу, не встречал.

Вообще об этой женщине можно говорить долго. Я помню, как она схватила своей мощной рукой провода и с диким ревом выдернула их, протестуя против интернета. Как выпрыгивала из своей норы при любом маломальском шуме и начинала вести маленькую войну против всех. Как всегда, ходила босиком и обожала лупить в мою дверь. Как она одна могла создать такую волну неадеквата, что все остальные соседи, будучи вполне приятными людьми, просто меркли в её ауре, пусть их и было в пять раз больше. И вот так продолжалось несколько лет, пока, наконец, она не умерла.