И Ник смирился. Бластер успел на четверть зарядиться, и он взял его в руки. «Конечно, глупо умирать из-за женщины, но что-то я устал от потерь. Устал до потери пульса, как сказала бы моя невоспитанная алин», — рассеяно подумал он и его палец привычно лёг на спусковую кнопку. Правда, прежде чем окружающий мир перестал существовать, ему почудилось, что звёзды сорвались со своих мест, и всё их несметное количество ринулось к его окну.

Последнее, что Ник увидел, это яркую вспышку и неясную фигуру, будто сотканную из колючего звёздного света. Горящие синие глаза небесного посланника смотрели на него с неподдельным участием и его затопила светлая радость: «Спасибо вам, боги, за добрый знак! А теперь домой: к родителям и Лотилане». Открылся сияющий путь, ведущий на Небеса, и он, охваченный нетерпением, протянул руки навстречу улыбающимся близким. Как вдруг их заслонило изуродованное лицо Мари, а затем из тьмы безвременья выплыл гигантский череп, в глазницах которого полыхал адский огонь, и он с отчаянным криком провалился в его ухмыляющуюся пасть.

_________________________

[1] Что ни говори, печальна участь любящего сердца.

[2]Простое-то оно простое, да только платье было из светового шёлка — материала, присущего одеяниям богов.

ГЛАВА 26. Удивительное посещение с далеко идущими последствиями

Несмотря на сверхъестественное появление, небесный посланник оказался реальностью. Правда, его вид скорей наводил на мысль об адской сковороде, чем о райских кущах. Это был идеально сложённый трёхметровый мужчина с абсолютно чёрной кожей, отливающей радужно-зеркальным блеском. Адский колорит гостя несколько сглаживали его глаза. Причудливой формы, безмятежно синие и мудрые — это были глаза ангела; вот только доброты в них не было ни на грош. Впрочем, отсутствие рогов, хвоста и копыт ставило под сомнение его принадлежность к свите Сатаны. Да и лицо, по-человечески живое и подвижное, тоже говорило в его пользу — конечно, если слухи верны, и непомерная гордыня является непременным атрибутом демонского племени.

Кем бы ни был удивительный пришелец, благодаря его более чем своевременному вмешательству смертельный заряд ударил со значительно меньшей силой, и Ник повис в пустоте между жизнью и смертью, которая на медицинском языке зовётся комой. Каким образом ему это удалось при отсутствии каких-либо видимых приборов и даже одежды — чернокожий гигант был гол как сокол — осталось загадкой. Впрочем, было не исключено, что породившая его цивилизация ушла настолько далеко вперёд, что её представители сравнялись с теми, кого человечество называет богами.

Во всяком случае, обычным человеком пришелец точно не был, о чём говорило и то обстоятельство, что при его трёхметровом росте и внушительной мускулатуре он передвигался совершенно бесшумно; к тому же от заключённой в нём колоссальной энергии воздух ощутимо вибрировал и проскакивающие крохотные искры статического электричества порождали резкий запах озона.

Подойдя, он склонился над Ником, лежащим на полу, и, уловив чуть заметное дыхание, одобрительно кивнул. «Жив. Вот и умница, — сказал он, а затем укоризненно добавил: — Вообще-то, жизнь не игрушка, а дар, которым нужно дорожить».

Любопытствуя, пришелец отвёл волосы, упавшие Нику на лицо, и в удивлении приподнял бровь. «Надо же! Практически моя копия в истинной форме… Случайность? Вряд ли. Ну-ка, давай посмотрим, что там у тебя с внутренним строением», — сказал он, и без каких-либо видимых манипуляций с его стороны Ник превратился в сплетение энергетических потоков. По губам пришельца скользнула задумчивая улыбка. «Что ж, отличное исполнение. Явно работа Лотиэль… Ах ты, озорница! Какие всё же вы своевольные создания, мои красавицы-богини, ведь просил вас не использовать мой генотип при созидании, но нет, не послушалась ни та ни другая. Ладно, Ева — что взять с глупой девчонки, но ты, Лотиэль? Ведь ты же умница и ничего не делала без выгоды для себя. Не знаю, что тобой руководило, но такими потомками можно гордиться. Похоже, ты тоже была от меня без ума», — проговорил он с оттенком печали в голосе.

Ким, скрытно наблюдающая за ним, возмущённо фыркнула. «Чтобы я влюбилась в старикашку? Да никогда в жизни! И вообще, на твои лживые посулы могла купиться только такая дура, как Ева», — сердито подумала она и замерла, уловив всплеск интереса со стороны пришельца.

«Нет, нет! Здесь никого нет, тебе показалось», — мысленно пробормотала богиня и потихоньку отползла в самую глубь пространственно-временной складки, служившей ей укрытием.

«Что ж, пусть будет показалось», — усмехнулся принц Хаоса. Из-за неопытности Ким созданная ею пространственно-временная складка имела основательные прорехи, особенно в высших измерениях, и для бога его уровня определить её местонахождение было пустяковым делом. Так что убежище Ким было не столь надёжным, как она воображала. Но ей повезло. Из-за перерождения принц Хаоса её не узнал и обошёлся лишь поверхностным взглядом. Он решил, что прячущийся от него светловолосый мальчишка — это приспешник лорда Ваатора, которому поручено следить за ним. К тому же сейчас его куда больше заботил Ник — ему не хотелось терять столь сильную линию своей крови, которая обещала дать новых могущественных богов, преданных ему и сыну. Ведь при Сияющем дворе ни на мгновение не утихала ожесточённая борьба за власть и расположение всемогущего лорда Хаоса.

***

Положив Ника на кровать, принц Хаоса присел рядом и смерил его озабоченным взглядом.

— Мой мальчик, сейчас мы качнём стрелку весов в сторону жизни. Но проделаем это очень и очень осторожно, чтобы не потревожить мироздание. Практика показала, что оно не любит вмешательства в судьбу ключевых фигур, поскольку на них слишком много завязано. В таких случаях мироздание ведёт себя непредсказуемо, что не есть хорошо и вызывает массу нареканий у лордов хаоса. Они — сердитые ребята, и я не хочу заполучить головомойку от их буйной шайки: мне и придурей родного отца хватает за глаза и за уши. Так что не будем пороть горячку и немного подождём. Хорошо?

На ладони принца Хаоса появилась крошечная клякса, которая постепенно разрослась до размеров футбольного меча. Некоторое время ничего не происходило, а затем сгусток тьмы принял форму своеобразной хризантемы и её зеркально-чёрные лепестки слегка дрогнули, испустив многомерный сигнал, который внешне выглядел как порция радужного свечения.

— Отлично! Кажется, запрос принят, — сказал он и в его позе исчезло напряжённое ожидание. — Знаешь, я почти не сомневаюсь в успехе нашего предприятия. Ведь ты, мой мальчик, один из королей Квадратуры круга. Бездарная потеря столь значимой фигуры была бы непростительным расточительством.

Принц Хаоса с явным расположением посмотрел на Ника.

— Ну а пока меняется вектор твоей судьбы, давай немного поговорим. Должен заметить, ты огорчаешь меня. Такое безрассудство с уходом раньше времени скорее в духе твоего братца Исаэля, чем в твоём. Но ему позволительны чудачества, ведь в нашей семье он идеалист и миротворец. Что поделаешь, сказывается кровь Евы…

Он досадливо поморщился.

— Знаешь, в моё отсутствие он много чего тут натворил. Поверь, я не жалуюсь, Исаэль — милый мальчик. Просто он ещё не переболел детскими болезнями левизны и до сих пор носится со своими идеями чистого добра и безупречной нравственности. Причём он до сих пор переживает за порученных ему овечек, и не оставляет попыток привить им нравственные нормы. Похвальное стремление, я им горжусь. Хотя, на мой взгляд, ему не помешала бы изрядная доля здорового цинизма.

Несмотря на сказанное, из его груди вырвался тяжёлый вздох.

— Надеюсь, со временем он всё же угомонится. Зачем, спросишь ты. Отвечу, как будущему коллеге. К сожалению, идеи Исаэля оказались чересчур заразными и пачками отправляют на тот свет недозревшие души. А что толку в посеянном семени, если оно не принесло обещанных плодов?